Я понял, что случилось непоправимое. Все-таки организовал Игорек нападение на квартиру. И не побоялся, гад, моего присутствия. А чего бояться? Меня связали, пока я спал. Как какого-то барана связали. А разве ж я не баран, если позволил бандитам беспрепятственно вломиться в свою квартиру. Как они это сделали? Каким ключом воспользовались? Скорее всего, отмычкой.
Послышался глухой стук, и Женя замолчала. Ударили ее, а может, даже убили. И мама моя в руках бандитов, и сестра. Они тоже могут пострадать. За себя я нисколько не переживал. И о сокровищах думал мало. Лишь бы только с родными ничего не произошло. Лишь бы Женя осталась жива.
Из коридора донесся приглушенный голос:
– Игорь, все путем!
– Урод! Зачем по имени?! – зашипел на своего подопечного Игорек.
Это был он, никаких в том сомнений. Я не мог его видеть, и голос у него неестественный от злобы. Но это был он.
– Тут целый баул! Золотой!
– Уходим!
Человек, удерживающий меня в неудобном положении, поднялся. Увы, в отличие от него я на ноги встать не мог. Руки стянуты чем-то крепким за спиной, на ногах путы. К тому моменту, как я смог перевернуться на спину, чужаков уже не было в доме. Игорек и его прихвостни ушли. И унесли с собой все наши сокровища. Но зачем они тогда оставили меня в живых? На что рассчитывали уроды? Может, они думали, что я не смогу развязаться и подохну от голода?
Но я смог развязаться. Почувствовал, что материал, которыми были связаны мои руки, можно растянуть. Правда, мне понадобился целый час, а то и больше, чтобы растянуть его и освободить руки. Это был самый обыкновенный ленточный лейкопластырь. Им же была связана и Женя. Она была жива. Только на лбу надулась большая шишка. Маму и сестру я обнаружил в гостиной. Они обе лежали на полу, связанные по рукам и ногам. И рты заклеены пластырем.
Преступники никого не убили, никого не изнасиловали. Но рюкзак с золотом и ларец с драгоценностями исчезли.
Мама расплакалась сразу же, как я снял с нее путы.
– Прости, сынок! Это я сказала им, где золото! Они сказали, что убьют Лену.
Теперь я понял, почему бандиты не пытали меня. Еще до этого они разобрались с мамой. И, судя по всему, в тот момент, когда она рассказывала им про тайник на балконе, я уже лежал на кровати связанным. Это потом меня уже столкнули. Как же так? У меня обычно чуткий сон, а тут проспал такой момент. И вчера спал как убитый, и сегодня. Этому, конечно, было объяснение – в постели с Женей я умаялся, расслабился. Да и вино мы с ней пили. Но это объяснение ни в коем случае не оправдывало меня.
– Да черт с ним, с тем золотом, – махнул я рукой. – Лишь бы вы были живы.
Все были живы, и меня, конечно, это радовало. Но холодная рука отчаяния крепко держала за горло.
– Это Игорек, – глядя на Женю, сказал я.
– Надо звонить в милицию, – решила она.
Пришлось ее останавливать.
– Не надо! Нельзя про золото говорить. Нас тогда самих арестуют!
Как ни крути, а мы совершали противоправное деяние, укрывая у себя дома драгоценный клад. В милиции нас не поймут, а прокурор еще и упечет через суд.
– Но мы не будем говорить про золото! – мотнула головой Женя. – Пусть они ответят за физическое насилие.
– Эти скоты и так за все ответят, – вспылил я.
– И что ты собираешься делать?
– Сам не знаю. Но мало им не покажется.
В ту же ночь я отправился в город. К утру был на месте. Я готов был сразу с автовокзала ехать к Игорьку в гости. Но я знал только номер его телефона. Пришлось ждать, когда откроется горсправка. Дождался, отправился по адресу.
Центр города, красивый высотный дом с видом на городской сад. На лестничной площадке седьмого этажа нос к носу столкнулся с пожилой, чересчур напудренной женщиной. Длинный нос наводил на мысль о чрезмерном любопытстве с ее стороны. И, как оказалось, я не ошибся в своих суждениях.
– Молодой человек, вы кого-то ищете? – подозрительно всматриваясь в меня, спросила она.
– Да. Игорь мне нужен. Из восемнадцатой квартиры.
– А, Игорь. А вы, собственно, кто?
Она начинала раздражать меня. Шла бы своей дорогой, так нет, допрос учинила. Послать бы ее на три буквы, но тогда точно скандала не избежать.
– Муж его жены! – выпалил я.
– Как это муж его жены! Так разве бывает?
– Разводимся мы с женой. Поговорить надо.
– А-а, ну тогда ладно.
Я облегченно вздохнул, когда за ней закрылись створки лифта. И нажал клавишу звонка. Дверь никто не открывал. Или дома никого нет, или Игорек опознал меня и боится предстать перед возмездием. А Майя сейчас, возможно, живет у своей матери. Игорек же говорил позавчера, что она ушла от него. Но это их личные проблемы. Меня сейчас волновал только Игорек, а с Майей я разберусь в народном суде, когда буду разводиться с ней.
Дверь никто не открывал. И я решил, что нужно ехать в ресторан. Скорее всего, Игорек сейчас там – делит со своими подельниками щедрый урожай. Я уже собрался уходить, когда обнаружил, что дверь чуточку приоткрыта. Я толкнул ее, осторожно зашел в квартиру. Возможно, меня заманивают в ловушку. Возможно, кто-то сейчас готовится к нападению. Но голыми руками меня не взять. Я готов к самым решительным действиям – свидетельством тому острый клинок тяжелого охотничьего ножа. Сейчас мне под горячую руку лучше не попадаться – убью и не поморщусь. Я умел убивать, я не боялся крови.
Но убивать никого не пришлось. Игорек лежал в гостиной. Мне хватило одного только взгляда на него, чтобы понять, какая беда с ним приключилась. Неестественное положение тела, неестественная бледность лица, страшная предсмертная гримаса. Игорек был мертв. Его задушили и, судя по всему, сделали это совсем недавно. Тело еще не успело остыть.
В панику я не впал, в истерике не забился. Разве ж я не знал, что такое смерть?! Даже обошел квартиру в поисках рюкзака и ларца с драгоценностями. Но, как и предполагал, ничего не нашел. Их забрали подельники Игорька. Сначала грохнули его, а потом все забрали.
В конце концов я понял, что мне нельзя оставаться в этой квартире. Вышел на улицу, из ближайшего телефона-автомата позвонил в милицию. Сам же уехал домой.
А ближе к вечеру за мной приехали. Задержали по подозрению в убийстве гражданина Семипольского, заковали в наручники и отправили в областной центр. Откатали пальчики, поместили в КПЗ районного отделения милиции по месту преступления. А через день отвели в кабинет, где меня ждала встреча со следователем. Это был худощавый мужчина с белесыми глазами и большим безвольным ртом.
– Еще не поздно оформить чистосердечное признание.
С этого начался наш разговор. На этом следователь и хотел бы его закончить.
