– Другие, – кивнул Костя. – И не в натуре. У нас бизнес, брат. И делать его мы будем вместе.
– Да я вижу, круто вы тут развернулись! Краны, машины, все шумит, все движется…
– Это только начало, брат…
– А это, я тут каких-то уродов видел. Через проходную шли. Злые, как собаки.
– Это не собаки, Алик, это шакалы.
– Рэкет?
– Что-то вроде того.
– Я сразу и не понял, а то бы… Жаль, ствол не прихватил.
– Да нет, хорошо, что не прихватил, – расплылся в улыбке Ленька. – А то бы Фрола с Левой зашмалил. А это наши люди, Алик.
– Ну, я же к вам шел, а они меня не пускали. Я подумал…
– Круто ты подумал, не вопрос. Фрол – мастер спорта по самбо, а Лева в спецназе служил. А ты их на раз укатал.
– Так я ж тоже не пальцем деланный. В разведроте служил, а у нас не полк, у нас десантно-штурмовая бригада.
– Из снайперской винтовки стрелять умеешь? – неожиданно для всех спросил Антон.
На какой-то момент в кабинете установилась звенящая пустота.
– Я по этому делу спец, – нарушил ее Алик. – А что?
– Да ничего. Пока ничего, – покачал головой Костя.
Нетрудно было догадаться, для чего Антон задал наводящий вопрос. В войне с бандитами снайпер нужен как воздух… Но не хотелось вовлекать Алика в мокрые дела. Во всяком случае, прямо сейчас. С корабля сразу на кровавый бал, не дело это…
– Да ладно, ничего… Я же понимаю… – разволновался Алик. – Наехали на вас, да?
– Наехали.
– Отмашку давать будем?
– Будем.
– Так в чем проблема? Если за общее дело, то я хоть сейчас.
– За общее.
– Тогда говно вопрос! Говорите, кого надо сделать!
– Скажем. Но не сейчас. Тебе отдохнуть надо, брат, расслабиться! В себя прийти. Ты подумай, до конца ты с нами или как? Если до конца, то с нами, а если так… Мы в одной системе, брат, и обратного хода нет.
– Какой обратный ход? Я с вами до конца!
– И все-таки подумай. Хорошо подумай! – посоветовал Костя.
Он был уверен в том, что Алик не изменит своего решения. И в нем самом был уверен… Не мог он не доверять своим друзьям. Может, в этом заключалась его слабость. Но он искренне считал, что в этом его сила.
2
Одним своим видом Старшина производил гнетущее впечатление. Тяжелый подавляющий взгляд, звериный оскал. И нрав у него крутой, под стать королю джунглей. В его присутствии Миклуха боялся высказывать свое мнение. Боялся, но высказывал.
– Я бы не стал его трогать…
Разговор шел о Косте Любимове. Миклуха уже рассказал боссу о том, что парень отказался платить.
– Трогают баб, а козлов – наглухо валят, – ухмыльнулся Старшина. – А ты, я смотрю, в штаны валишь.
– Я?! В штаны?! – оскорбился Миклуха.
– Ладно, остынь. С «чехами» ты круто держался. А перед этим чего пасуешь, не пойму.
– Да мутный он какой-то. Вроде не блатной, а замашки. Я же помню, как он Цепня валил. Даже глазом не моргнул.
– Так не завалил же Цепня.
– Ну, так у Цепня, как у кошки, девять жизней.
– А у петуха сколько жизней? – рассмеялся Старшина.
Цепня опустили еще на тюремной больничке. За то, что на братву руку поднял. А останься убиенный им Козырь в законе, Цепня бы убили. А так только «опетушили». На этап он ушел с дыркой в судьбе… Неизвестно, жив он или нет. Может, залюбил его кто-нибудь до смерти на зоне. Ну и хрен с ним, с этим Цепнем. Главное, что с Миклухой все на мази. Он сейчас в авторитете, красиво живет, все дела…
– Это у Кирьяна нужно спросить, – подсказал он.
– Нехорошо с Кирьяном вышло, – помрачнел Старшина. – Нельзя так было с ним поступать.
– Но так поступили же. И Костя за этим стоял. На Кирьяна место встал. А потом ушел. В бизнес.
– Кирьян – петух, подписываться за него западло. Но спросить бы за него надо. И вообще… Кончать с этим Костиком надо, не нравится он мне.
– Мне тоже не нравится. Но я бы не хотел с ним связываться. Фартовый он пацан. С нуля начал, а как поднялся. Я тут ситуацию пробивал, он же не только базу держит. Он порт хочет прихапать. Фонд у него свой, бабла там немерено. На корню все скупить хочет. Я бы такое дело не потянул, а он – влет. Потому что фартовый. И пацаны у него нехилые.
– Что за пацаны?
– Да Сазон и Тарас, их Кудлак из «Балагана» выбил. И еще этот, Кисель. Они тогда ушли, да. А потом двоих наших положили, одного наглухо. Я не знаю, говорят, чеченцы «Балаган» отбили, да. А если это Сазон и Тарас были? Что, если Костя ими рулил?
– Да чеченцы то были!
В словах Старшины угадывались нотки сомнения.
– А если нет?
– Тогда тем более этих козлов надо валить.
– А если они – нас?
– Миклуха, ты меня уже утомил! Каких-то барыг боишься!
– Не каких-то. А валить их, конечно, надо. Бизнес их и фонд под себя.
– Ну вот, дело говоришь. Чем мы этих козлов хуже? Сами все дела разрулим. Глядишь, и порт прихапаем. Он и так наш, а так по всем раскладам под себя возьмем. Сам с ними разберешься.
– Понятное дело.
– Надо их всех одним разом в расход.
– Да я думаю.
– А ты не думай, ты делай. Короче, стрелу им забьешь. Ну, типа чисто разобраться, да. Если они такие крутые, то на разбор подъедут. Где-нибудь подальше от города стрелу им забей. И пацанов с автоматами поставь. Эти козлы подъедут, а ты их без разговоров наглушняк. С барыгами чего церемониться?
– А если не подъедут?
– Все равно гасить. Как с чеченами, внагляк.
– Менты и так на ушах стоят.
– Класть я на ментов хотел!
– Как скажешь…
Не хотел Миклуха связываться с Костей, но против босса идти не собирался. Стрелять так стрелять.
Заместитель начальника ГУВД настаивал на личной встрече. А волновал его вопрос, не имевший никакого отношения к борьбе с преступностью. По простоте своей душевной он сначала вложил свои деньги в чековый фонд, и только сейчас ему вдруг потребовались гарантии. Костя пригласил его в ресторан, но полковник Бабушкин категорически отказался от такого варианта проведения встречи. Пришлось Косте ехать к нему.
Бабушкин встретил его в кабинете и с ходу перешел в наступление по всем фронтам.
– Ты понимаешь, Любимов, что в случае чего ты сядешь. Я тебя в порошок сотру, Любимов. Думаю, ты понимаешь всю ответственность.
