Был еще третий вариант. Боксер его так же однозначно отвергнет. Но попытка не пытка. Родион набрался смелости.
– А если нам под моим началом слиться? – спросил он.
Боксер ответил не сразу. Взгляд его ткнулся куда-то в угол.
– Да можно было бы, – неуверенно пожал он плечами. – Только…
– Что только?
– Знаешь, я уже думал об этом. В наших общих интересах объединиться. Ты бизнесом занимаешься, я занимаюсь. Война нам не нужна. Но мы о ней с тобой постоянно думаем. Уже одно это вредит бизнесу… Гарантия нужна, что войны не будет. Тогда все будет путем…
– А гарантия – это наше объединение, так?
– Ну да. Пусть даже под твоим началом. Лишь бы за мной легальный бизнес моей «бригады» остался. И с десяток бойцов на правах независимой от тебя единицы.
– Так в чем же проблема?
– Сам знаешь в чем…
Боксер сначала побледнел, затем позеленел. По телу пробежал озноб.
– В чем?
– В том, из-за чего я тебя ненавижу… Всегда ненавидел. Раньше. И сейчас. Особенно сейчас…
– О чем ты?
– Да не о чем, а о ком. Об Элоне…
Родион скуксился. Не хотелось ему видеть сопли, которые собирался пустить перед ним Боксер.
– Что-то не так?
Всем своим видом он дал понять, что этот разговор ему неприятен. Но Боксеру, вернее, Венику было все равно.
– Помнишь, как ты у меня Элону отбил? – чуть не хлюпая носом, спросил он.
– Я не отбивал. Она сама ко мне пришла…
– А я потом ее у тебя отбил. Ты зону топтал, а мы свадьбу играли. Знаю, подло это… Но что делать, если я ее люблю? Что делать, я спрашиваю?
– Что делать, – передразнил его Родион. – Снять штаны и делать… Ты, кстати, так и сделал. На меня наделал… До сих пор обтекаю… Хотя нет, уже обтек. И даже высох. Жена у меня. Сыну второй год…
– А у нас с Элоной детей нет, – стонал Веник.
– Это ваши проблемы.
– Наши… Но все из-за тебя… Элона говорит, что не хочет ребенка. Но я-то знаю, она из-за тебя не хочет! Любит она тебя. Понял? Любит!!!
В порыве кипящих чувств Веник поднялся из-за стола. Но нависнуть над Родионом не смог. Тот опередил его. Положил руки ему на плечи и силой вжал в кресло. Веник не дергался.
– Водки налей! – остервенело глядя куда-то вдаль, потребовал он.
Он не мог им повелевать. Но Родион наплевал на условности. Откупорил бутылку водки, наполнил до краев двухсотграммовый хрустальный стакан. И дал выпить. И себе наполнил рюмку. Также осушил до дна.
Веник захмелел враз. Глаза затуманились, лицо поплыло.
– Ты не думай, я тебя не осуждаю, – забубнил он. – Даже благодарен, что Элону у меня не отбиваешь… Люблю я ее, стерву. Люблю… А она тебя любит…
– Врешь ты. Сам себе врешь. Прошла любовь, завяли помидоры…
– Это твои помидоры завяли… А она о тебе всегда думает… Ты знаешь, я говорил с ней о нашей встрече. Это она посоветовала мне с тобой объединиться. Под твоим началом…
– Зачем ей это нужно? – удивился Родион.
– Как зачем?… Чтобы ты на белом коне был. А я у этого коня в заднице…
Веник сам наполнил водкой стакан. Залпом выпил. Еще больше окосел.
– Только хрен вам. И тебе, и ей… Элона баба умная. Только я слушать ее не буду… Понимаю, что дело она говорит… Но я не хочу ее терять. Понял? Не хочу!!!
– Да не нужна она мне, – брезгливо посмотрел на собеседника Родион.
– Врешь! – Веника несло – не остановишь. – Это она тебе сейчас не нужна. После того, как ты бросил ее…
– Я?! Бросил Элону?! Что ты несешь?
– Ты это, кретина из меня не делай! – с пеной у рта замахал руками Веник, – Рогоносца из меня сделал. А кретина не делай, не надо… Думаешь, я не знаю, что ты трахал ее? Знаю!… Жаль, поздно я об этом узнал. А то бы вас обоих собственными руками…
Вот, значит, как. Узнал-таки Веник о рогах на своей тупой башке. Родион не мог в этом сомневаться. Сомневался он в другом. В том, что Веник мог его убить. Своими руками. Такой рохля, как он, не способен на это… Странно, как этот размазня все еще в силе, все еще держит под собой мощную «бригаду»?
А может, не такая уж она мощная, как кажется? Может, это всего лишь колосс на глиняных ногах?… Что, если команда Веника рассыплется в пыль после первого удара слонцевской братвы?… Не пора ли отправить Веника на пенсию?…
Веник пьянел все больше и нес какую-то галиматью. Родион его не слушал, молча искал ответ на свой вопрос. Из ресторана он ушел, когда вдребезги пьяный Веник свалился под стол…
Глава 3
Родион легко и быстро загнал в «десятку» всю обойму. Перезарядил пистолет, снял с себя наушники. В уши ударил восхищенный голос Жеки:
– Класс! Ты уже чисто как профи работаешь…
– А как ты думаешь, – довольный похвалой, улыбнулся Родион. – «Отбойщики» – это хорошо. А если самому придется отбиваться?
– От кого?
– Ну не от Веника же, понятное дело…
Веник ударил в грязь лицом не только перед Родионом. Он и перед пацанами своими раскис. Тряпка тряпкой. Хоть ноги об него вытирай. В рядах его команды стремительно назревало недовольство. Поэтому Веник не сопротивлялся очередному предложению Родиона стать частью единой на весь город «общины». Это была сдача в плен на самых почетных условиях. Веник оставил за собой солидную часть легального бизнеса, под ним осталась полудюжина лучших его бойцов. На эти сферы Родион не имел никакого влияния. И его жена при нем осталась. Впрочем, об этом Родион как раз и не жалел. У него есть Кира, у него есть семья…
– Слонцевские вроде не рыпаются, – сказал Жук.
– Но ты не расслабляйся.
– Да ты что, у меня все под контролем.
– И в спину нам вроде некому бить, – вслух подумал Родион. – Но все равно, надо уметь отбиваться от удара сзади…
Родион снова надел наушники. Повернулся спиной к мишеням, выбрал одну по зеркалу, висевшему перед ним на стене.
– Хочу попробовать, – сказал он.
И через плечо навел пистолет на мишень. Глаза смотрели в зеркало. Бах! Бах!… Он разрядил всю обойму.
– Красавчик! – Жека с ходу оценил результат. – Даже «молоко» не разбавил…
Все пули прошли далеко от цели.
– Я не волшебник, я только учусь. – Родион спрятал пистолет.
– А ударить в спину могут уже сегодня, – сказал Жук.
– Типун тебе на язык!
Все это походило на шутку. Но Родион проникся. Достал пистолет, разобрал его, смазал ударный механизм, прочистил и отшлифовал ствол. Он сам вбивал всем в голову железное правило – оружие должно быть готово к бою постоянно. Давно кончились те времена, когда от врага можно было отбиться ножом или кастетом.
