В поезде он положил глаз на симпатичную девчонку лет восемнадцати. Но подбивать клинья к ней не решился. Как бы чего не вышло, это раз. А во-вторых, видок у него не очень. Старые линялые джинсы, полуистлевший свитер, ботинки с надорванной подошвой. И все это щедро сдобрено запахом клопов и плесени. Да и у самого на лбу будто клеймо выжжено – шесть лет колонии строгого режима.
В одном вагоне с ним ехал солдатик. Грудь колесом, значки, аксельбанты, голубая тельняшка в разрезе кителя.
Из армии домой возвращается. Вот кто сейчас в центре внимания. Потому как армейская служба – это почетно. Вот на кого посматривает симпатичная девчонка. А Родион – бывший зэк, в глазах людей – отброс общества. Да ему и самому неловко. Героем он себя не ощущает. Он ехал домой – это хорошо. Но было бы куда лучше, если бы он возвращался после той же службы в армии…
Пять часов тряски в общем вагоне, и вот он, Заволжск. Большое с колоннадами здание вокзала, чистый перрон. И длинные ряды лотков, с которых разве что птичье молоко не продавали. «Сникерсы», «тампаксы», «памперсы» – все это он видел только по телику. А теперь все это предстало перед ним наяву.
В кармане у него не густо. Но и не пусто. По крайней мере, на шоколадку хватило. Вкусно, но ничего особенного.
«Памперсы» ему не нужны – детей у него нет. А вот подруга у него есть. Элона. Только как-то неприлично дарить ей «тампаксы». Лучше он ей себя подарит…
Только вопрос – ждет ли его Элона? Взрослая она.
Двадцать три года. Пока в университете училась, писала каждый месяц. Как на работу устроилась, так письма стали приходить все реже, пока вовсе не исчезли… Неужели надоело ждать? Очень может быть. А вдруг она нашла себе другого?… Скорее всего так. Ей давно пора устраивать свою судьбу. Умом Родион это понимал. Но сердцем… Хотелось выть с тоски от мысли, что Элона может быть с кем-то другим…
Элона всегда любила его. С того самого дня, как они впервые увидели друг друга. Только она не хотела признаваться в этом даже себе. Не вписывался он в ее представления о хороших мальчиках. Для нее он был гроза улицы и страшный хулиган. Она боялась его. А вскоре стала бояться саму себя. Когда ее начало тянуть к нему со страшной силой. Именно поэтому она связалась с Веником. Она не собиралась злить Родиона. Просто решила, что сможет увлечься этим пай-мальчиком. Но не вышло. Веник оказался слюнтяем. И когда с ней случилась беда, она прибежала к Родиону. Потому что только он мог защитить ее от уличного произвола. Мог и защитил.
Они любили друг друга. Им хорошо было вместе. Они строили планы на будущее. Но… Ума бы ему побольше, не попал бы он за решетку. И все бы сложилось у него в самом лучшем виде. Возможно, он бы и сам окончил университет. На пару с Элоной. Не такой уж он дуб в школьных науках, каким себя считал. Элона могла бы помочь ему поступить…
Могла бы… Нет никакого «бы». Есть только неприглядное настоящее…
Дома его ждали мать и младшая сестра Светка. Вот кто ждал его по-настоящему. Вот кто рад его возвращению… Он сомневался, что Элона тоже примет его с распростертыми объятиями.
Мать у него женщина красивая. Родион всегда удивлялся тупости своего отца, который бросил ее когда-то ради другой. Видел он эту «другую». Лошадь, которую только в телегу и запрягать. Мать его, конечно, уже не так молода, как раньше. Но по-прежнему смотрится свежо и эффектно.
Наверняка мужики и сейчас за ней табунами бегают. Только она всегда давала им от ворот поворот. Всю свою жизнь посвятила детям. Вернее, Светке. Потому как Родион еще с малолетства отбился от рук, жил своей дворовой жизнью. Мать как бы и не нужна была ему. Так он думал раньше. Сейчас же, конечно, он думает по-другому. Потому что сейчас мать для него – это все.
Светка пошла в мать. Такая же стройная и красивая. А взрослая какая. Девятнадцать лет ей. Во как!
– Наглядеться на тебя не могу, сестренка! – восхищался Родион. – Не был бы твоим братом, приударил бы. В любви бы каждый день признавался…
– Иди лучше умойся, любовничек! – Светка звонко засмеялась. – Запашок от тебя что-то не очень… Ты не обиделся? – тут же спохватилась она.
– На правду не обижаются.
Родион и сам рвался в ванную. Хотелось отмочить в горячей воде грязное тело, затем долго и крепко тереться мочалкой. Из ванной он вышел совсем другим человеком. Волосы пахли хорошим шампунем, тело благоухало чистотой и ароматным мылом. Старая, но чистая пижама на нем. Хорошо в ней, уютно. Только одна беда – по швам лопается.
Зона, конечно, не санаторий. Кормежка там отвратная. Но, как это ни странно, Родион набрал в весе. Стал выше, в плечах окреп.
– Я как знала, что ты у меня возмужал, – радостно захлопотала мать. – Вот костюмчик, тебе в пору придется…
Родион с удовольствием облачился в новенький спортивный костюм. Моднячая вещь. Не с Марса же Родион домой вернулся. На зоне тоже жизнь. Видел он крутых ребят, которые на свидание с корешами своими приезжали. Такие вот фирменные костюмчики на них были. Еще и куртки кожаные. Говорили, что вся рэкетирская рать так прикинута. Мода Родиону нравилась. Спортивный костюм – это удобно. Да и легкая кожанка поверх не стесняет движения. Но ведь он не рэкетир…
– А вот, кстати, и курточка. Мать подает.
– Хорошая вещь, натуральная кожа…
– Это ж все больших денег стоит! – недоуменно протянул Родион. – Откуда все это?
Мать с сестрой жили бедновато. По обстановке в квартире видно. Ничего здесь не изменилось. Все тот же черно-белый телевизор, все та же гарнитурная стенка с потрескавшейся лакировкой, затертые паласы на полу. Хотя одеты они дорого и со вкусом.
– Потом расскажу, – загадочно улыбнулась мать.
За столом Родион продолжал восхищенно рассматривать сестру. Будто впервые увидел.
– Красавица ты у меня, Светка. Настоящая красавица…
– Между прочим, второе место на конкурсе красоты заняла! – похвасталась сестренка.
– Так ты у нас «мисс»! – улыбнулся Родион.
– Скорее, миссис… Миссис «Очарование».
– Ты что, замуж вышла?
– Почти.
– Что значит почти?
– Ну, есть один приличный мужчина. Я с ним живу. – Светка ничуть не смущалась. – В гражданском браке, это так называется…
– Хорошо живете?
– Хорошо. У него квартира четырехкомнатная в центре города, дача на берегу реки – место обалденное. Иномарка в гараже…
– Да я не про это, – поморщился Родион. – Не обижает он тебя? А то ведь я ему голову оторву.
Он заранее невзлюбил «приличного мужчину». Только потому, что он не муж Светке, а всего лишь сожитель. Гражданский муж – дребедень на постном масле. Муж – это когда печать в паспорте. А так – полная чешуя. Надоест этому деятелю Светка, бросит ее и ни копейки от своего богатства ей не оставит. Плевать хотел Родион на его бабки. Но чтобы сестру, как использованный презерватив, на помойку выбросили – вот этого он никому не простит. Кому хочешь башку за нее открутит.
