«На что она мне там? – думал Алекс. – Сексом с ней нельзя позаниматься, чтобы не пошли кривотолки, которые ни мне, ни ей не нужны. Примется поедать меня влюбленными глазами круглые сутки – вот радость-то!»
Первый день похода подходил к концу. Погода была что надо: солнечная и ветреная, так что «Графчик» прошел чуть больше запланированной дистанции. К вечеру ветер немного утих, и яхта сбавила скорость. Пошел уже одиннадцатый час, а небо оставалось молочно-белым, вода была спокойной и ровной. Экипаж выбрался на палубу, подышать воздухом и полюбоваться белой ночью. На всех навалилась приятная усталость, настроение было умиротворенным, и каждый молчал о своем. Молчание на яхте – обычное явление. Оно нарушается, когда кто-то поднимает интересную тему для обсуждения, или если зарождается спор, или же во время трапезы, когда уже утолен голод и все переходят к напиткам, будь то обычный чай или что-то покрепче. Вспоминаются разные байки, преимущественно о подобных же походах. Их по сто раз рассказывают бывалые яхтсмены, каждый раз домысливая новые подробности. И, конечно же, обет молчания нарушается, когда требуется управлять яхтой. Тогда раздается голос капитана. Он отдает короткие команды, и их надлежит немедленно выполнять. Капитан на яхте – главный человек. Он, и только он, принимает все решения. Таков порядок, а иначе – никак. Иначе судно может до берега не дойти.
Рената сладко потянулась и отложила в сторону книжку. Книга была увлекательной, из тех, которые проглатываются за день, но сегодня она едва осилила одну главу. Читать ей совершенно не хотелось, и вообще ничего не хотелось, даже думать. Только бы смотреть вдаль, где соединяются небо и вода и куда никак не может закатиться бледно-желтый диск солнца.
Ренате здесь очень нравилось. Она быстро освоилась на яхте и со всеми нашла общий язык. Капитан Василий Васильевич, которого все называли Василичем, был человеком добродушным и немногословным. Он любил простые вещи: порядок, любил давать указания и чтобы его слушали, а также уважал хорошую закуску под водку. Дима – милый мальчик двадцати пяти лет. Тихий, прилежный, почти незаметный. Он отличался дружелюбием и отзывчивостью. Алексей. Этого мужчину не заметить просто невозможно. Он был красив, но это была отнюдь не навязчивая красота «мачо» из ночного клуба – мускулистого типа с зализанными гелем длинными волосами. От Алексея веяло уверенностью в себе и надежностью. Рената очень быстро определила, что Суржиков и Фианитов – соперники. Это было видно по их манере общаться друг с другом, по их взглядам и еще по сотне никому не видимых мелочей, которые смогла уловить Рената.
Валера, как ни странно, держался без особого напряжения. Пребывание рядом с ним его «дамы сердца» Фианитова больше не смущало. Появление его некрасивой подружки обсудили, посмеялись над этим фактом – и забыли. Она с экипажем поладила и работы не боялась, и потому ее приняли. С Ренатой больше других сдружилась Лариса. Самой Ренате Лара тоже понравилась. Она была довольно-таки сложной натурой, держалась как серая мышь, но было ясно, что это не ее истинная сущность. Лариса поражала Ренату сочетанием бестолковости и расторопности. Лара не была яхтсменкой и с трудом ориентировалась в такелаже, отчего терялась и очень стеснялась. Но зато она проворно со всем справлялась, когда дело касалось привычных для нее вещей. Например, у нее здорово получалось готовить. Рената пока что не понимала, как эта утонченная особа оказалась в походе. Она не производила впечатления любительницы экстрима, а другой причины, по которой такие женщины идут под парусом, чтобы болтаться две недели черт знает где, Рената не видела. Впрочем, впереди еще уйма времени, чтобы понять и мотивы, и характер Лары.
– Под утро ветер поднимется, вон облака собираются, – сообщил Василич.
– Было бы неплохо, а то мы еле тащимся.
– Нормально идем. А грот все-таки не помешает поставить.
Мужчины продолжали неторопливо обсуждать погоду, когда Рената отправилась спать. За ней последовала Лариса. На яхте имелись две каюты, камбуз, санитарный закуток и миниатюрная кают-компания, где команда принимала пищу, когда шел дождь, а в ясную погоду все трапезничали на палубе. В одной из кают расположились они с Ларой и Дима. Ночи были теплыми, и можно было обойтись без спальных мешков. Рената устроилась на кожаном матрасике, накрылась толстым одеялом и с удовольствием вдохнула соленый запах моря. В узком иллюминаторе виднелось небо. Тихо шелестела вода, лодка осторожно качалась на волнах и убаюкивала Ренату.
Засыпая, она подумала о том, что на нее здесь никто не смотрит как на уродину. На яхте внешность вообще отходит на последнее место. Никакой косметики, сложных причесок, туфель на каблуках и прочей дребедени. Все одеваются удобно и практично. Старые свитеры с вытянутыми рукавами, заношенные до дыр куртки, полинявшие футболки, тренировочные штаны, толстые махровые носки, кеды – самый подходящий наряд для яхтсмена. Старые вещи потом и выбросить не жалко, если они запачкаются или порвутся. В холода натягивают ватники, укутываются в тряпье; от дождя спасаются резиновыми сапогами и «непромоканцами» – прорезиненными бесформенными комбинезонами и куртками.
* * *
– Кто-нибудь! Принесите латы!
– Вот! – Лариса протянула старый «непромоканец» Суржикова.
– Епишкина мать! Зачем ты мне это даешь?! Я латы просил!
– Так разве… – Лариса смекнула – она сглупила, и поспешила скрыться в фор-люке, пока на нее не обрушился капитанский гнев.
– Латы – это плоские дощечки, которые вставляются в парус для придания ему жесткости, – объяснила Рената. Она, как и Лара, не была опытным яхтсменом, но кое-что успела усвоить.
– А-а-а! А я-то подумала, что латы – это, судя по названию, нечто для защиты… Рыцарские доспехи латами называются. Ну, я и схватила прорезиненную куртку, как наиболее близкую по назначению.
– Не беда, я и сама еще плохо во всем этом ориентируюсь. Справочники перед походом пролистала, чтобы хоть немного быть в курсе, – улыбнулась Рената. – Ты под банками посмотри, а я в каюте.
Рената тоже спустилась. По стенам было развешено множество шкафчиков и полочек, в которых хранились яхтенные принадлежности – все на своих местах. Она не представляла, где могут лежать латы. Судя по их размеру, выходило, что где угодно. Рената принялась открывать дверцы одну за другой. Коробочки с гвоздями, веревки, салфетки, кисти, соль… Все нужно, все на борту пригодится. Тот, кто проводит на яхте каждые выходные, найдет латы с закрытыми глазами, а ей приходится действовать наугад, причем быстро, чтобы не заставлять ждать команду.
– Ну, долго еще?! – донесся сверху недовольный голос.
– Валера, объясни барышне, где искать, – раздраженно попросил капитан.
– Ларочка, латы у нас хранятся в каюте, у самого носика, с левой стороны.
– Я сейчас! – ринулась она к Ренате. – Не нашла? На носу, говорят, они лежат.
– Угу. Я слышала. – Рената достала несколько чехлов. – «1–2 стаксель. 3–4 стаксель», – прочитала она. – Это не то. Вот еще. – Она выбрала латы для грота и протянула их Ларисе.
