Витя, как и положено гостеприимному хозяину, предложил Кострову чай. Тот не стал отказываться. Они сидели за большим столом в просторной кухне-столовой. Лейтенант наворачивал печенье и пил уже вторую чашку земляничного чая. Он задавал дежурные вопросы про деда, Кирилла Андреевича Мараклиева: образ жизни, круг знакомых, когда в последний раз виделись… Кирилл Андреевич с отцом Виктора, как и со всей семьей, благополучно рассорился, и их вражда автоматически перешла на Виктора. Витя в последний раз общался с дедом, когда был еще в нежном возрасте. Поэтому никаких подробностей о жизни покойного рассказать не мог.
Витя стал откровенно скучать, но оставить гостя в одиночестве не решался. На банкетке лежала недочитанная книга про Горыныча, повисло тягостное молчание, и в тишине громко тикали настенные часы. Как объект психологических упражнений оперативник его не интересовал – уж больно простой, в таком характере копаться не интересно. Наконец, послышался скрежет замка и звук открываемой двери. Пришел отец, Илья Кириллович Мараклиев. Виктор, передав вахту, тут же поспешил скрыться в своей комнате.
Илья Кириллович производил впечатление респектабельного мужчины - деловой человек в хорошем костюме, с дорогими аксессуарами. «На «Джипе» или «Лексусе» ездит, не иначе», - завистливо подумал Костров, наблюдая, как Мараклиев по-хозяйски неторопливо переобувает туфли, на которые за весь день не попало и капли грязи.
Мужчина сдержано поздоровался с гостем, не выдавая и тени радости по поводу встречи. Мишу это ничуть не огорчило – мало, кто выказывал удовольствие от беседы с милицией.
- Я уже вашим сотрудникам рассказал все, что знал, - процедил Илья. – Что на этот раз?
- Вы не нервничайте так. Пока расследование смерти вашего родителя не закончено, вас еще не раз потревожат, - успокоил Костров, всем своим видом показывая, что он никуда не торопится. – Расскажите, пожалуйста, обо всех родственниках, которые могут претендовать на наследство.
- Я уже рассказывал, - повторил Мараклиев. – Я, Татьяна и Ростислав. Вы подозреваете нас, только потому, что мы – дети своего отца?! Как видите, я человек не бедный, и мне совершенно ни к чему убивать старика, чтобы поживиться его имуществом. О моральной стороне этого вопроса я молчу, поскольку для вас морали попросту не существует.
- К сожалению, мораль доказательной силы не имеет, - развел руками Михаил.
– Что вы можете рассказать о вашей сестре, Татьяне Кирилловне Архиповой?
- Она живет в Москве. Двое детей – Александр тридцати четырех лет и Виктория двадцати девяти лет. Замужем.… Наверное, - добавил после паузы Илья. Он не интересовался личной жизнью старшей сестры.
- Подробней, пожалуйста. Чем занимается, кто по профессии, увлечения…
- Училась, вроде бы, в Политехническом, занимается.… Да не знаю я, чем она занимается! Мы давно взрослые люди, у каждого своя жизнь.
- И что, вы не общаетесь с родной сестрой?
- Нет.
- Вы в ссоре?
- Нет же. Почему вы так решили? Просто мы выросли и наши пути разошлись.
- Вам известно, что Татьяна сейчас в Петербурге?
- Да. Она приехала, когда узнала о смерти отца.
- Вы с ней виделись?
- Нет. Не счел необходимым.
- Хорошо, - примирительно сказал Костров. – Теперь расскажите о Ростиславе.
- Мой брат давно эмигрировал в штаты, где, надо полагать, и пребывает до сих пор.
- И вы с ним не общаетесь, - заключил Миша, на что услышал подтверждение.
Разговора не получилось. Илья Мараклиев либо действительно ничего не знал о своих ближайших родственниках, любо не хотел говорить. «А ведь им предстоит делить наследство, - злорадно подумал Костров, - вот, где узнают друг дружку ближе».
С Татьяной Архиповой разговаривал Антон. Он поднялся на четвертый этаж гостиницы «Северная Пальмира», где остановилась дама. Капитану долго ждать не пришлось, хотя ожидание было приятным – он с удовольствием уселся на мягкий диван и вытянул уставшие за день ноги. Обстановка в холле располагала к отдыху: на полу пушистый ковер, всюду подушки и обильная тропическая зелень. Послышались легкие шаги – в холле появилась невысокая, худощавая женщина, хорошо одетая, с холеным лицом. На вид ей было чуть больше сорока, но Антон знал, что ей пятьдесят четыре года.
Татьяна глазами поприветствовала оперативника и опустилась в глубокое кресло напротив. Она достала тончайшую сигарету и закурила.
- Я вас слушаю, молодой человек.
Татьяна Кирилловна оказалась не более посвященной в дела своих братьев, чем они в ее. С Ильей они не общались, с Ростиславом тоже. В последний раз Татьяна видела Ростислава пятнадцать лет назад, когда он уезжал за рубеж. По началу обменивались дежурными поздравлениями с Новым годом и днем рождения, потом только с днем рождения, а вскоре и вовсе прекратили эти формальности. Татьяна знала, что у ее брата в Америке родилась дочь, которую она не разу не видела. Теперь девочке уже четырнадцать.
Со своим младшим братом Ильей Татьяна Кирилловна в последний раз виделась шесть лет назад, на похоронах тетки. Родственники друг другу звонили крайне редко – лишь по большой необходимости. В этой семье каждый старался решить проблемы обособленно, и не выносить их за пределы своего мирка.
Поняв, что от Архиповой можно услышать не больше, чем анкетные данные братьев, Антон решил сменить тему.
- Кирилл Андреевич отказал вам в доме. С чем это связано?
Архипова чуть заметно поморщилась – было видно, что эта тема ей неприятна.
- Отец вел себя крайне не учтиво по отношению к близким, - уклончиво ответила Татьяна. – Он наше мнение в расчет не принимал.
Женщина закурила очередную сигарету, и Юрасов заметил, как дрожит ее рука, украшенная дорогим браслетом.
В семье Мараклиева был только один человек, к которому Кирилл Андреевич относился не предвзято и с заметной теплотой. Евгений Дорохов приходился ему внуком. То, что родство их было внебрачным, позволяло Евгению общаться с дедом, не беспокоясь вызвать подозрений в корысти. Евгений не мог претендовать на наследство Кирилла Андреевича, поэтому не представлял никакой опасности для родни. Тем не менее, родственники его не любили; с ним держались прохладно, разговаривали подчеркнуто вежливо, и никогда не приглашали в свои дома. Виделись, в основном, в гостях у Кирилла Андреевича, в те времена, когда старик еще не рассорился со всеми, кроме Евгения.
Кирилл Андреевич был трижды женат, помимо этого имел несколько внебрачных романов, в результате одного из которых появилась на свет мать Евгения Ольга. Кирилл Андреевич и не думал скрывать дочь, напротив, привел в дом, что вызвало хор осуждения. Семья демонстративно не принимала незаконнорожденную, но вынуждена была ее терпеть из-за весомого положения Мараклиева в обществе. Личная жизнь Ольги, не сложилась: она, как и мать, родила вне брака. Несколько лет назад Ольга скончалась, и единственным родным человеком Евгения Дорохова остался Кирилл Андреевич.
