— Что-то вы долго.
— Мы искали ключи, — прошептал Дрейтон. Он не понял, то ли это его «мы», то ли неумелая ложь стала причиной доселе неведомого ему ледяного взгляда Уэксфорда. Констебль подошел к мусорным бакам и принялся отодвигать их с дороги.
— Прежде чем мы откроем двери, — сказал Уэксфорд, — я бы хотел выяснить ещё кое-что.
Было тепло, но Гровер начал потирать руки и притопывать. Он раздраженно и сердито посмотрел на старшего инспектора.
— Инспектор Бэрден собирался спросить вас, в котором часу заходила мисс Марголис, владелица белой машины.
— Попробуем вспомнить, — поспешно сказал Бэрден. — С половины восьмого до восьми, так? Скорее всего, в половине восьмого.
Сгорбленная трясущаяся фигура внезапно пробудилась к жизни.
— Полвосьмого? — недоверчиво переспросил Гровер. — Вы шутите. Я говорил вам, что жена и Линда пришли сразу же после этой девицы. Полвосьмого? Господи, да было не меньше десяти!
— В десять мисс Марголис была мертва! — в отчаянии воскликнул Бэрден и с мольбой повернулся к Уэксфорду, который спокойно и невозмутимо стоял поодаль, размышляя о чем-то. — Она была мертва! Вы ошиблись, вы перепутали время.
— Давайте откроем ворота, — предложил Уэксфорд.
Дрейтон открыл первый гараж. Тот оказался пуст. На бетонном полу чернело масляное пятно.
— Этим гаражом пользовался Энсти?
Гровер кивнул, подозрительно оглядывая голый пол.
— В другом толко моя машина.
— Все равно давайте посмотрим.
Створку заело, и Дрейтону пришлось толкать её плечом. Когда она подалась, Бэрден включил свой фонарик и осветил оливково-зеленый «мини».
Уэксфорд сам открыл незапертый багажник и извлек из него два чемоданчика и холщовую сумку с инструментом. Невнятно бормоча, Гровер принялся ощупывать сумку, но Бэрден грубо оттолкнул его руки. Сквозь заднее стекло он увидел на сиденье какой-то застывший ком и свисающий рукав плаща, а потом разглядел блеклые черные волосы.
Старший инспектор протиснул свои грузные телеса между машиной и стеной гаража, надавил большим пальцем на кнопку и открыл дверцу, насколько это было возможно в такой тесноте. Прижав ладонь ко рту, чтобы не блевануть, Дрейтон заглянул в машину через плечо Уэксфорда.
Перед ними лежало скрюченное тело. Спереди на плаще виднелось пятно запекшейся крови. Кровью был покрыт и нож, который кто-то положил на колени покойника.
Это был труп миловидного молодого человека. Даже смерть не смогла исказить и изуродовать его черты. И уж совершенно очевидно, что он никогда не был женщиной.
— Энсти, — бросил Уэксфорд.
В уголке рта мертвеца запеклась струйка крови. Дрейтон прижал к лицу носовой платок и, спотыкаясь, вышел из гаража.
Из боковой двери выбежала Линда. Ее волосы по-прежнему не были уложены и колыхались на слабом ветру. Голые руки покрылись мурашками, грубыми и белыми, как при ознобе. Не верилось, что её губы когда-то умели улыбаться и дарить поцелуи.
Увидев её, Дрейтон остановился. Омываемый дождем и овеваемый ветром, перед ним предстал череп мертвеца с натянутой кожей, и это было ещё страшнее, чем зрелище, увиденное им в машине. Линда разомкнула губы, которые прежде улыбались ему и были его фетишем, и закричала от страха.
— Ты обещал спасти меня! Любить меня! Все сделать для меня!
Дрейтон вытянул руки, но не для того, чтобы обнять её, а чтобы оттолкнуть.
— Я была с тобой, потому что ты обещал спасти меня! — выкрикнула она, бросаясь к Дрейтону и раздирая ему щеки обгрызанными ногтями, не оставлявшими царапин. Что-то холодное задело его подбородок. Это была серебряная цепочка, которую Энсти стащил у своей жены.
Бэрден оттащил её прочь и крепко держал. Линда рыдала и вырывалась. Дрейтон закрыл глаза. Он не разбирал её возгласов и ругани. Он понимал только одно: она никогда не любила его. Это было страшное открытие. Слова звенели в ушах, и казалось, будто барабанные перепонки скребут ножами. Дрейтон отвернулся от устремленных на него настороженных взглядов, выбрался из переулка на какой-то задний двор, привалился к стене, и его вырвало.
18
Она ждала в кабинете Уэксфорда. Две минуты назад, в коридоре, его предупредили о её приходе, и старший инспектор приблизился к ней с таким же самодовольством, с каким во время оно Стенли подошел к Ливингстону в африканских дебрях.
— Мисс Марголис, я полагаю?
Наверняка она зашла домой. Вернувшись из странствий, Анита переоделась в оцелотовый полушубок, набросив его поверх красно-бурого брючного костюма. Уэксфорд заметил, что девушка загорела, а её черные волосы отливают бронзой. Значит, их недавно освещало гораздо более жаркое солнце, чем то, которое ласкает своими лучами Сассекс.
— По словам Руперта, вы причисляли меня к покойникам, — заговорила она. — Но от него толку не добьешься, вот я и решила зайти и выяснить, что к чему. — Она села на край стола, отодвинув какие-то бумаги. Уэксфорд почувствовал себя гостем в собственном кабинете. Он не удивился бы, если бы она властно-любезным тоном пригласила его присесть.
— Полагаю, мне известно больше, чем ему, — твердо заявил он. — Давайте, я расскажу, как было дело, а вы меня поправите, если будет нужда.
Она улыбнулась и сделалась похожей на довольную кошку.
— Вы были в Испании или Италии. Может, в Ибизе?
— Верно. Прилетела нынче утром, — она закинула ногу на ногу. Брюки у неё были расклешенные, с розовой каймой.
— Дикки Фэрфэкс спустил за неделю сто пятьдесят фунтов моих денег. Возможно, по мне не скажешь, но в глубине души я — обывательница. Любовь прекрасна, но это химера. Деньги же — вещественны и имеют свойство уходить без возврата. — Она помолчала и задумчиво добавила: — Так что я оставила его и вернулась домой. Боюсь, ему придется клянчить помощи у консула. — Ее черные брови сошлись на переносице. — Возможно, имя Дикки ничего вам не говорит.
— Попробую угадать. Дикки — тот самый молодой человек, который покинул вечеринку у Которнов, не застав там вас, и отправился на поиски, горланя вирши Омара Хайяма.
— Какой вы умный!
Если она так же смотрит на мужчин и так же льстит, неудивительно, что они, мурлыкая, ходят за ней и позволяют уничтожать себя, подумал Уэксфорд.
— Видите ли, — сказала она, — я была твердо намерена пойти на вечеринку, но моя дурацкая машина сломалась. Я понятия не имела об этом до половины десятого, пока не поехала в гости. Радиатор всю дорогу кипел, будто чайник. Тогда я подумала о Рэе. Я знала, что он поможет мне… О, но ведь говорить собирались вы!
Уэксфорд улыбнулся ей, хотя и без большого воодушевления. Он уже начал уставать от молодых женщин, их ужимок, уловок и противоречивых натур.
