— Перейдем к делу, — сказал Мартышка. — Мистер Кэсобон сказал мне — и показал свою бумагу, чтобы это доказать, — что четырнадцать лет назад ваш чертов Айвор Суон — вы слушаете, а? Готовы к шоку? — ваш Айвор Суон убил девочку. Или, точнее, утопил ее в озере. Вот. Я подумал, что это заставит вас сесть прямо.
Вместо того чтобы выпрямиться, Уэксфорд резко откинулся на своем стуле.
— Ты уж извини, Мартышка, — сказал он, — но это невозможно. Мистер Суон ничем таким не запятнан.
— Не понес никакого наказания, вы хотите сказать. А я говорю вам, что это факт, поверьте. Племянница мистера Кэсобона, дочка его сестры, видела это собственными глазами. Суон утопил ребенка, и его вызывали в суд, но судья отпустил его за недостаточностью улик.
— Ему должно было быть не больше девятнадцати-двадцати лет, — сказал Уэксфорд, размышляя. — Послушай, мне надо знать больше. Что это за бумага, о которой ты все время твердишь?
— Дай-ка ее сюда, приятель, — скомандовал Мартышка.
Мистер Кэсобон пошарил в складках своего одеяния и наконец извлек откуда-то из глубин, скрытых под плащом, пиджаком и шерстяными тряпками, замызганный конверт, в котором лежал листок бумаги. Он любовно подержал его с минуту и потом протянул своему посреднику, который передал его Уэксфорду.
Это было письмо, без адреса и даты.
— Прежде чем вы прочтете его, — сказал Мартышка, — вам неплохо было бы узнать, что та девушка, которая это писала, работала горничной в том отеле, который находится у озера. Она занимала очень хорошее положение, в ее подчинении находилось много других девушек. Я не знаю точно, какая должность у нее была, по она была главной.
— Ты так говоришь, словно она заведовала борделем, — едко оборвал его Уэксфорд. — Замолкни и дай мне прочитать.
Письмо было написано малограмотным человеком. В нем оказалось полно ошибок и почти совершенно отсутствовали знаки препинания. В то время как мистер Кэсобон мурлыкал с самодовольством человека, демонстрирующего знакомому удостоенное награды эссе одного из своих юных родственников, Уэксфорд прочитал следующее:
«Дорогой дядя Чарли.
У нас тут был один интересный шум, о котором ты захочешь узнать об одном молодом парне студенте колледжа который остановился в пашем отеле и что ты думаешь он сделал утопил маленькую девочку которая плавала в озере утром до того как ее мама и папа встали и они подали на него в суд за это Лили о которой я говорила тебе должна идти в этот суд и рассказать что она знает и она сказала мне что судья вел себя с ним очень строго но не мог посадить его потому что никто не видел что он это сделал этого парня зовут Айвор Лайонел Фейрфакс Суон я записала это когда Лили сказала как слыхала это от судьи потому что я знаю что тебе будет интересно знать его полное имя.
Дядя это пока все буду писать тебе как всегда надеюсь что эта новость может быть тебе полезна. Твоя плимяница
Элси»
Оба жулика с нетерпением смотрели на инспектора. Уэксфорд снова перечитал письмо — отсутствие точек и запятых затрудняло его прочтение — и потом сказал мистеру Кэсобоиу:
— А почему вы держали его у себя целых четырнадцать лет? Вы же не были знакомы с Суоном, правда? Зачем было хранить это письмо?
Мистер Кэсобон ничего не ответил. Он неопределенно улыбался, как люди, к которым обращаются на иностранном языке, а потом протянул свой стакан Мартышке, который немедленно наполнил его снова и, возложив па себя еще раз миссию переводчика, сказал:
— Он хранил все ее письма. Он очень предан Элси, мистер Кэсобон, поскольку у него никогда не было своих собственных детей.
— Попятно, — сказал Уэксфорд и вдруг действительно все понял.
Он гневно нахмурился, когда ему стало ясно, какой шантаж разработали мистер Кэсобон и его племянница. Не заглядывая больше в письмо, он припомнил некоторые примечательные фразы. «Один интересный шум о котором ты захочешь узнать» и «надеюсь что эта новость может быть тебе полезна» — всплыло в его памяти. Горничная, подумал он, ведущая записи… Скольких неверных жен поймала эта Элси? В какое количество спален не упустила случая заглянуть? Сколько гомосексуальных связей открыла, когда гомосексуализм считался преступлением? Не говоря уж о других секретах, к которым она имела доступ: бумаги и письма, оставленные в ящиках тумбочек; секреты, нашептываемые женщинами друг другу по вечерам после лишнего стаканчика джина. Информация о Суоне, в чем Уэксфорд был уверен, являлась одной из многих таких новостей, переданных дяде Чарли в надежде, что он сможет получить с их помощью деньги и поделиться ими с Элси. Умный шантаж, хотя, если разобраться, в конечном итоге он не принес мистеру Кэсобону никакой пользы.
— А где эта Элси работает сейчас? — резко спросил он.
— Он не помнит, — сказал Мартышка. — Где-то на озерах. Она много что умеет.
— О нет. Она умеет только одно, и это грязное дело. Где она сейчас?
— В Южной Африке, — промямлил Кэсобон, в первый раз проявив признаки нервозности. — Вышла замуж за богатого еврея и уехала в Кейптаун.
— Вы можете доверять этому письму, — обворожительно улыбнулся Мартышка. — Вам надо устроить маленькую проверку. Я хочу сказать, в конце концов, мы всего лишь пара невежественных парней и не знаем, как прижать этого Суона и все такое. — Он придвинул свой стул к Уэксфорду. — Все, что нам надо, — это получить наше законное вознаграждение за то, что мы навели вас на след. Мы не просим ничего помимо вознаграждения, никаких благодарностей, ничего… — Он запнулся, мрачное лицо Уэксфорда заставило его наконец замолчать. Он глубоко затянулся и, похоже, решил, что наступило время проявить гостеприимство по отношению и к другому гостю.
— Может, выпьете глоток виски перед уходом?
— Мне бы и в голову не пришло такое, — приветливо отозвался Уэксфорд. Он взглянул на мистера Кэсобона. — Я пью далеко не в каждой компании.
Глава 14
Нервное блаженство — именно так определил Уэксфорд теперешнее состояние души инспектора Вердена. Тот был рассеян, часто сидел, уставившись в пространство, но, по крайней мере, вышел из состояния унылого раздраженного страдания, в котором его привыкли видеть. Вероятнее всего, причиной разительных перемен в поведении инспектора была женщина, и Уэксфорд, встретив на следующее утро своего друга и помощника в лифте, вспомнил слова доктора Крокера.
— Как поживает мисс Вудвилл?
Уэксфорд был вознагражден и в какой-то мере удовлетворен, увидев, как лицо Вердена вспыхнуло румянцем. Это подтвердило его подозрения в том, что в последнее время между Грейс и Майком что-то происходит, и, наверное, нечто более волнующее, чем разговоры по поводу того, не надо ли купить Пат новый блейзер к началу осеннего семестра.
— Моя жена, — продолжал он, переведя разговор на свой дом, — вчера только сказала, какой надежной опорой для тебя стала мисс Вудвилл. Не услышав ответа, он добавил: — Еще лучше, когда у надежной опоры необыкновенно хорошенькое личико, а?
