Из своего НИИ он уволился давно, года три назад, интересно,
не развалилось ли там все? Он вспомнил свой отдел. Хорошие попадались люди, и
работа интересная. Жаль, что теперь это никому не нужно. Кто помоложе, давно
оттуда ушел – уж больно мало платили. Остались тетки постарше да начальство –
ему всегда и везде неплохо. Однако он отвлекся. Что-то смутно брезжило у него в
мозгу. Работала с ним тогда одна женщина, очень, кстати, толковая, Надежда
Николаевна Лебедева. И был кто-то у ее мужа в мире фармакологии. Потому что,
когда мама еще только начала болеть несколько лет назад, с помощью Надежды
Николаевны ему, Кириллу, удалось достать редкое, такое нужное маме лекарство.
Значит, завтра он знает, что делать.
Он позвонил Лебедевым домой с утра. Надежда страшно
обрадовалась, но, когда узнала о смерти его матери, по-бабьи заохала,
запричитала. Сказала, что по-прежнему работает в НИИ, что пока не разогнали, но
народа, конечно, в пять раз меньше. И даже зарплату почти не задерживают, если
это можно назвать зарплатой.
– Но я, Надежда Николаевна, по делу вообще-то
звоню. – Кирилл не смог сдержать нетерпения в голосе.
– Теперь все только по делу, – загрустила
Надежда, – говори уж.
– Помнится, был у вас кто-то в Институте
фармакологии? – осторожно спросил Кирилл.
– Был да сплыл. У Саши там сын раньше работал, они ведь
с женой оба медики. Только он давно там не работает, теперь в какой-то
совместной фармакологической фирме, семью-то надо кормить.
– Жаль, но, может, связи у него там остались?
– Связи-то, верно, остались, а тебе что нужно?
– Вы спросите его, Надежда Николаевна, знает ли он
такого профессора – не то Соколова, не то Соловьева, работал ли этот профессор
в Институте экспериментальной фармакологии и жив ли еще?
– Узнаю, конечно. Тебе срочно?
– Очень!
– Тогда вечером сама тебе позвоню.
– Ой, спасибо, Надежда Николаевна!
– Погоди благодарить, рано еще.
После смерти Жени у Кирилла появилась еще одна новая забота
– Цезарь. Мария Михайловна осталась одна, то есть за ней по-прежнему ухаживала
дальняя родственница Раечка, но Цезаря она не то чтобы боялась, но слегка
опасалась, главным образом не из-за злобности – Цезарь был чрезвычайно
интеллигентный, воспитанный пес, – а из-за размеров. Таким образом среди
ежедневных обязательных дел Кирилла были прогулки с осиротевшим Цезарем. Это не
было Кириллу в тягость. Они с собакой всегда были друзьями. После смерти
хозяина Цезарь стал еще большим меланхоликом, но Кирилла всегда встречал,
радостно помахивая хвостом.
Этим утром, направляясь с Цезарем на единственное место
прогулок, расположенное неподалеку от дома – пустырь на берегу Кронверки, на
задах Петропавловской крепости, Кирилл повстречал Карамазова.
Мария Михайловна была очень больна, к ней никого не пускали,
Кирилл подумал, что Карамазов скучает без своих почти ежедневных посещений
старушки, чувствует себя не у дел. Карамазов напросился прогуляться с ним,
Кирилл согласился.
Они поговорили о здоровье Марии Михайловны, потом о
характере Цезаря, больше говорить было не о чем, но Карамазов не уходил. Он шел
рядом с Кириллом легко, почти не опираясь на трость, поглядывая по сторонам с
удовольствием. Кирилл вспомнил про рассказ Татьяны, как они встретили
Карамазова возле кафе, но ничего не сказал старику, а тот вдруг завел разговор,
что ненормально такому молодому и полному сил мужчине, как Кирилл, жить одному,
что надо жениться и устроить свою жизнь, а может, у него кто-то есть? Кирилл
удивился, но промолчал.
Карамазов проводил долгим и задумчивым взглядом прошедшую
мимо них богато одетую эффектную блондинку и сказал, что, возможно, Кирилл и
прав, потому что нынешние барышни так требовательны, подавай им дорогие
подарки, одежду, квартиру, поездки. Кирилл хотел было пошутить, что Карамазов
знает о привычках молодых женщин больше, чем он, Кирилл, но опять почему-то
смолчал. Наконец, Карамазов откланялся и удалился быстрым шагом, не как старик.
А Кирилл долго не мог понять, что же ему было нужно, потом решил, что старик
просто скучает, оттого и вяжется с пустыми разговорами.
Вечером, после работы у Густава Адольфовича, Кирилл ждал
звонка Надежды Николаевны, но позвонил ему совсем не тот человек, кого он хотел
услышать. В трубке раздался какой-то неживой неприятный голос, как будто
говорил автомат.
– Я знаю, что вы сейчас делаете одну работу у
коллекционера. – Голос назвал фамилию Густава Адольфовича. —
У меня к вам будет достаточно выгодное предложение.
Кирилл, держа трубку, так и подскочил на стуле. Тот же
голос, что звонил Татьяне! Совпадения быть не может!
– Что вам угодно? – сухо спросил он. – Кто
вы?
– Во-первых, разговаривая со мной, не задавайте вопросов.
Только слушайте мои распоряжения и выполняйте их. Вы сделаете для меня
кое-какую работу, за это я заплачу вам приличные деньги.
– Я не имею дела с людьми, о которых ничего не
знаю. – Кирилл сделал вид, что хочет повесить трубку.
– Вам придется сделать все то, что я приказываю, –
проскрипел голос, – иначе…
– Иначе – что? – с любопытством проговорил
Кирилл. – Чем вы собираетесь меня шантажировать? Судя по тому, что вы
звоните ко мне домой, вы многое про меня знаете, знаете, что я одинок. У меня
нет ни друзей, ни родственников, ни каких-либо материальных ценностей, которые
мне жалко было бы потерять. Если вы хотите угрожать моей жизни, то имейте в
виду, что я мастер спорта по самбо и могу за себя постоять. Так что, боюсь, что
вы обратились не по адресу, и я не повесил до сих пор трубку только потому, что
мне любопытно, до каких пределов может дойти ваша наглость.
– Это хорошо, что вы не повесили трубку, –
прохрипел голос, – потому что у меня есть, что вам сказать. Вы сказали,
что у вас нет привязанностей? А как же Танечка? Очаровательная девушка Татьяна
Ларина! В ней есть такая одухотворенность, такой душевный такт… и такая грация,
такая женственность! На редкость очаровательная женщина!
– А какое, по-вашему, я имею отношение к
Татьяне? – Кирилл старался, чтобы голос его не дрожал.
– Бросьте придуриваться, не надо, – грубо ответил
голос. – Выбирайте: либо вы делаете все, что я вам говорю, либо ваша
пассия не умрет, нет, но красота ее будет весьма попорчена. И моральные мучения
ей обеспечены. Прикиньте быстро, уверены ли вы, что можете так рисковать?
– Сволочь! – заорал Кирилл.
– Вот-вот, – поддакнул голос, – вас проняло,
это хорошо. Девушка, конечно, храбрится, она сказала мне, что ее будет
круглосуточно охранять милиция, но мы-то с вами знаем, что милиции только и
дела, что охранять граждан по сомнительному навету.
– Что вы хотите? – угрюмо спросил Кирилл.
«Погоди, голубчик, ты у меня попляшешь, я до тебя
доберусь», – подумал он.
