— Где-нибудь на улице, сэр. Или на платной стоянке. Извините, сэр, но здесь могут парковаться только местные жители.
— Знаю. И я не местный житель, слава богу.
У него ушло десять минут на то, чтобы найти место на обочине одной из улиц и наконец припарковаться, потом он пешком вернулся в участок, поэтому когда он вошел в кабинет старшего инспектора, тот многозначительно посмотрел на часы. Он был готов к изнурительной пытке, а допрос закончился, едва начавшись. Где он был в обед и вечером 25 ноября прошлого года — вот все, что хотел знать Вексфорд. Конечно, он не стал придумывать алиби, оно и так у него было на каждую субботу прошлого года, ведь Шэронн вела такую активную светскую жизнь. Но тут ему даже не пришлось заглядывать в ежедневник — он хорошо помнил ту субботу. Просто потому, что, пусть это и звучит невероятно, в ту субботу они с Шэронн чуть ли не единственный раз остались вдвоем дома.
Вексфорд казался невозмутимым. Похоже, ему не было даже интересно. Он поблагодарил Бакстона за визит, произнес несколько слов о погоде, а потом сказал, что сам проводит его к выходу. Они сели в лифт, прошли по черно-белому, похожему на шахматную доску, полу к вращающейся двери. Питеру показалось, что ему знакомо лицо девочки тринадцати-четырнадцати лет, сидевшей на прямом стуле рядом с пожилой женщиной. Он недавно видел ее фотографию в новостях. Она была убита? Или выиграла что-то? Он еще не просматривал утреннюю газету, поэтому не мог вспомнить. Она как-то нагло и вызывающе смотрела на него, но он быстро забыл о ней.
Он так недолго пробыл в полицейском участке, что у него были все шансы успеть в Пэссингэм к полудню. Было только двадцать пять минут двенадцатого, когда он вернулся к машине. Но произошла авария: грузовик врезался в автобус, полный туристов, когда водитель свернул на эту дорогу с шоссе из Токсборо. Пробка уже растянулась на две мили от места происшествия, когда Бакстон подъехал к ее хвосту. Когда «скорая» увезла пострадавших, когда с дороги убрали смятый и покореженный металл, в котором еще совсем недавно ехали люди, а грузовик отогнали, вереница машин начала медленно двигаться вперед по направлению к Токсборо и Лондону. Было уже двадцать минут первого, а когда Бакстон доехал до Холла — десять минут второго.
Он считал, что Шэронн еще должна быть дома, взбешенная и озлобленная тем, что он взял машину и ей не на чем отправиться в Троллфилд. Могла бы, конечно, взять такси, но тогда пришлось бы объяснять водителю, почему у нее нет машины, — Шэронн на такое никогда не пошла бы. И все же дома ее не было. Он ходил по дому с большой рюмкой виски в руке и звал ее. Должно быть, кто-то за нею заехал, должно быть, кто-то отвез ее к Уорренам. Что ж, она все равно вернется.
Позже он увидел в новостях, что нашли Софи Дейд — или она сама вернулась домой. Непонятно, что вероятнее. О, так это та девочка, которую он видел в полицейском участке. Виски оставалось на самом дне бутылки. Он и его может допить. Выбрасывать остатки — расточительство. Он напомнил себе, что Шэронн на праздничном обеде, увидел, что уже шесть часов и вскоре заснул. Ему снился тот загадочный номер, который он узнал, набрав 1471. Один раз, всего лишь раз. Тот парень больше не перезванивал. Потому что Шэронн попросила его этого не делать? Когда он проснулся, в доме было темно и холодно. Он слегка удивился, когда понял, что уже четыре утра. Еще раз, правда, уже нетвердой походкой, он обошел дом, выкрикивая имя Шэронн. Ее не было, она так и не вернулась. Может, ее любовник, звонивший с того номера, — если у нее был любовник, — увез ее в Лондон? Опохмелившись, он почистил зубы электрической щеткой, чтобы избавиться от запаха во pry, а потом позвонил домой в Лондон и прослушал свой собственный голос на автоответчике — просьбу оставить сообщение.
Снова заснул. Потом опять звонил в Лондон и вдруг случайно набрал тот номер, который преследовал его. Включился автоответчик — никаких имен названо не было, только сообщение о том, какой набран номер, и лаконичная просьба говорить после сигнала. Питер был удовлетворен, если это вообще можно назвать удовлетворением, тем, что голос принадлежал мужчине. К середине дня ему стало понятно, что Шэронн бросила его, но не грусть, а дикая ярость овладела им. Он вынул из кармана визитку Колмена и позвонил ему на мобильный. Колмен ответил сразу же.
— Это Питер Бакстон. Хочу, чтобы ваши люди поработали на меня.
— Конечно. С удовольствием. Что будем искать и находить?
— Основание для развода, — ответил Бакстон, а потом все ему объяснил.
— Вы отстали от жизни. Согласно Закону о брачно-семейных отношениях 1973 года вы могли получить развод без установления степени вины только через два года, но с тех пор срок ожидания был сокращен до одного года.
— Развод «без вины» не подойдет. Тут уйма вины — с ее стороны. Я хочу этого как можно скорее.
— Позвольте, я ознакомлю вас с нашими расценками, — сказал Колмен.
Таким образом, Бакстоны оказались первой семьей, которую разрушило дело об Исчезновении Детей Дейдов.
Глава 23
Матильду Кэрриш отпевали в той же церкви, где и Джоанну Трой месяц назад. На этом сходство почти заканчивалось. Еще, правда, и там и там присутствовал Роджер Дейд, и служил тот же незадачливый священник, произносивший нараспев ту же осовремененную версию панихиды, и внимала ей такая же вялая и даже слегка агностически настроенная публика. Ни Катрины Дейд, ни ее родителей не было видно, да и вообще народу было совсем немного. Возможно, думал Вексфорд, на похороны пришло бы больше друзей Матильды, ее соседей и бывших собратьев по искусству — людей из того круга, в котором она так долго вращалась и была популярна, если бы ее хоронили в той деревне, где она жила, и погребальные слова звучали в местной деревенской церкви. Но, видимо, Роджер Дейд решил все сделать по-своему.
Угрюмый, он уселся на скамью в первом ряду, рядом с женщиной, которая была не похожа ни на Роджера, ни на Матильду, и тем не менее Вексфорд догадался, что это его сестра. Полная, с круглым лицом и мелко вьющимися локонами. Как же ее звали? Шарлотта какая-то. Он лишь раз говорил с ней по телефону. А стоит ли побеседовать с ней с глазу на глаз? Он вспомнил о муже Матильды Кэрриш, том пожилом человеке, который жил за границей и сейчас стал вдовцом. Но в первых рядах не было никого на него похожего. Софи тоже пришла и уселась подальше от отца, на другом конце скамьи. Она с ног до головы облачилась в черное — в наши дни для подростка это не составляет труда. Матильда Кэрриш спрятала ее брата, а где — этот секрет она унесла с собой в могилу. Но зачем? Зачем? Боялась, что его найдет Питер? Допустим. Но зачем Питеру мог понадобиться мальчик? Нет, вряд ли он стал бы домогаться его, хотя, возможно, он просто боялся, что Джайлз заговорит и расскажет все, что видел в «Антриме» той субботней ночью. В таком случае почему Матильда не спрятала и Софи? Девочка видела не меньше, чем Джайлз, если не больше.
Ему придется вычислить местонахождение Джайлза. Может, Матильда отправила его к своей дочери? В таком случае та, чтобы приехать на похороны матери, должна была оставить его с мужем и детьми. Именно к ней он мог поехать, даже не имея паспорта. Матильда была какой-никакой, но все-таки знаменитостью, и, вероятно, у нее повсюду имелись друзья — и в Англии, и за границей. Но за границу Джайлз уехать не мог, у него не было паспорта… Приютил бы кто-нибудь из ее друзей, живущих, скажем, в северной Шотландии, мальчика, который замешан в убийстве и разыскивается полицией? Приютил бы… у Матильды были такие друзья, рыбак рыбака видит издалека…
