Сначала, как она выражалась, на заре туманной юности (как
давно это было, Анна не призналась бы и под самой страшной пыткой), она вышла
замуж за перспективного комсомольского работника. Ее первый муж умел
произносить зажигательные, идеологически выдержанные речи и составлять
грамотные отчеты о проведенных мероприятиях, так что ему было гарантировано
большое номенклатурное будущее. Правда, периодически он встречался в бане с
другими комсомольскими работниками, там они выпивали и по слухам, доходившим до
Анны, — не только выпивали. Анна была недовольна, но точно так же жили все
коллеги мужа, и приходилось терпеть ради многочисленных благ и привилегий.
Терпеть и ждать, когда перспективный комсомольский работник сделается большим и
настоящим начальником.
Однако в самый неподходящий момент началась перестройка, не
к ночи будь помянута. Все вокруг кинулись ловить рыбку в ее мутной воде. Многие
коллеги мужа, даже не такие перспективные, как он, сумели-таки наловить полные
невода, но Аркадий, так звали ее первого мужа, как назло, запил. Если раньше
это ему сходило с рук, теперь порядки были другие, и однажды, в один далеко не
прекрасный день, Аркадий сообщил, что его уволили с работы.
Анна, разумеется, не собиралась проводить свои лучшие годы в
очередях службы занятости. Она совершенно случайно встретилась с бывшим замом
Аркадия, тихим, невзрачным мужчиной, который теперь занимал новую и очень
перспективную должность начальника районной налоговой инспекции. В новых
условиях жизни его должность стала, можно сказать, ключевой.
Как выяснилось, зам Аркадия (звали его Леонид) всегда питал
к жене шефа сильное, глубоко спрятанное в душе чувство. Которое, однако, не
укрылось от глаз наблюдательной Анны. Может быть, большую роль в развитии этого
чувства играла элементарная зависть — Леонид подсознательно хотел обладать
всем, что принадлежало его шефу. В частности, его женой.
Короче, жизнь опять наладилась.
Тем более что сейчас, после перестройки, в ней появились
новые радости, прежде недоступные даже женам перспективных комсомольских
работников. Такие, как одежда от знаменитых французских кутюрье, косметика
лучших фирм, поездки на дорогие европейские курорты… правда, Леонид утверждал,
что его доходов определенно не хватает на все капризы и прихоти жены (которые
Анна считала вовсе не капризами и прихотями, а совершенно естественными и
необходимыми потребностями). Анна с его доводами категорически не соглашалась и
подталкивала мужа к неуклонному увеличению доходов.
И в один, опять-таки, далеко не прекрасный день Леонид не
вернулся с работы. Его арестовали прямо в кабинете. Как выяснилось, кому-то из
вышестоящего начальства показалось, что он слишком успешно наращивает свое
благосостояние. Проще говоря — берет не по чину.
Перед Анной снова замаячила служба занятости.
Но она вспомнила свой главный принцип: каждый человек —
кузнец своего счастья. И совершенно случайно на концерте заезжей знаменитости
она встретила Василия Андреевича Самоцветова. Самоцветов как-то встречался с ее
бывшим мужем Леонидом, когда тот еще был в силе, а сам Самоцветов еще только
приступал к первичному накоплению капитала. Уже тогда Василий обратил внимание
на красивую, ухоженную жену налоговика и подумал, что такая женщина может стать
достойной спутницей крупного бизнесмена. К моменту их новой встречи Леонид уже
парился на нарах, а Василий стал заметной фигурой на финансовом рынке. Правда,
он был женат, но его жена ничего из себя не представляла — бледная, унылая
особа неопределенного возраста. В конце концов, спасение утопающих — дело рук
самих утопающих!
В общем, жизнь опять наладилась, и на этот раз надолго.
Василий был именно тем мужчиной, которого Анна искала всю
свою сознательную жизнь. То есть таким мужчиной, который способен вполне
удовлетворить ее постоянно растущие потребности.
Годы шли, потребности возрастали, но и доходы Василия тоже
становились все больше.
Анна чувствовала себя почти счастливой. Почти — потому что
всегда найдется женщина, чьи потребности удовлетворяются еще лучше, чей муж еще
богаче и успешнее…
Но Анна старалась не думать об этих счастливых женщинах и
очень уважала себя за такую поразительную скромность и умеренность. Хотя и
всячески поощряла мужа к планомерному увеличению их совместного благосостояния.
Пусть они богаче, думала она иногда, разглядывая фотографии жен олигархов в
глянцевых журналах, зато их положение менее устойчиво и надежно. Слишком
заметное положение вызывает зависть у окружающих, и чересчур большое состояние
могут однажды отобрать. Прецеденты бывали.
Собственное будущее казалось ей безоблачным. Но однажды
случилось страшное.
Василий, как обычно, уехал утром в свой офис.
Анна проводила его до порога дома.
Она считала это своей неотъемлемой обязанностью и не
одобряла тех жен, которые спали до полудня и практически не видели мужей,
спозаранку отправлявшихся на работу и возвращавшихся из офиса глубокой ночью.
Проводив мужа, Анна сидела, полузакрыв глаза, в удобном
мягком кресле, вокруг ее головы летали легкие руки знаменитого парикмахера
Виталика. К ней, единственной в городе, Виталик приезжал на дом. Он творил с ее
волосами настоящие чудеса и одновременно рассказывал все городские сплетни. Как
все знаменитые парикмахеры, Виталик был геем или старательно изображал его. Как
все геи, он был женствен и кокетлив и просто обожал разносить по городу
сплетни. Анна с удовольствием эти сплетни выслушивала и благодаря Виталику была
всегда в курсе светской жизни. Как раз сейчас Виталик с придыханием рассказывал
ей, что от Лизы Расторгуевой ушел ее последний молодой любовник.
— И к кому бы вы думали?
— К кому? — переспросила Анна, замирая от
предчувствия.
Ответа на этот животрепещущий вопрос она так и не узнала.
В этот самый момент распахнулась дверь ее будуара и на
пороге появился охранник мужа Вадим.
— В чем дело? — спросила Анна, окинув того недовольным
взглядом. Но тут же поняла по лицу охранника, что случилось непоправимое, и,
повернувшись к Виталику, попросила оставить их с Вадимом наедине. Потому что
прекрасно понимала — то, что узнает Виталик, через час будет знать весь город.
Парикмахер, избалованный вниманием богатых клиенток, обиделся, но обиду свою
никак не показал. Он собрал свои инструменты и вышел, правильно рассудив, что
вряд ли Анна сможет и дальше оплачивать его визиты.
Как только дверь за парикмахером закрылась, Вадим
проговорил, опустив глаза:
— Анна Владимировна, не уберегли… лично я не уберег…
моя вина…
И он рассказал о непонятной, загадочной смерти Василия
Андреевича.
О том, как он был застрелен в застрявшем в пробке
бронированном «Мерседесе».
Анна держалась хорошо. На похоронах она продемонстрировала
ровно такую порцию эмоций, чтобы вызвать у присутствующих одобрение и
сочувствие, но не испортить сложный траурный макияж. Бросая в разверстую могилу
горсть земли, она действительно была печальна: как-никак, с Василием она
прожила значительно дольше, чем с прежними своими мужьями. И он, несомненно,
был хорошим мужем — то есть позволял ей тратить много денег. Вполуха слушая
слова соболезнования, она думала, что надо бы подумать о будущем, но не сразу,
в этом нет особой спешки, потому что Василий наверняка оставил достаточно
средств, чтобы безбедно прожить некоторое время…
