— Женя, ты куда это? — Испуганный голос мамы
настиг меня уже на лестнице.
Как и предполагала, в Генкиной квартире я застала только
зареванную блондинку Анюту. Была она всклокочена, на лице наливался фиолетовым
цветом здоровенный синяк, только не как у сестры под левым, а под правым
глазом. Увидев меня, Анюта заговорила нервно, что ничего не знает и до сих пор
опомниться не может, потому что она сидела и ждала Ашотика, а тут врывается
какая-то ненормальная, начинает орать и обзывать ее, Анюту, неприличными словами.
Если бы она спросила по-хорошему — кто да что, Анюта бы ей ответила и все
объяснила. Но на неприличные слова Анюта обиделась — всякая тут будет орать и
ругаться. Какое ей дело, если за квартиру заплачено…
В общем, эта стерва, Генкина жена, повыдергала Анюте
половину волос, разорвала новый лифчик и поставила синяк под глазом. И что
теперь скажет Ашотик?
В этом месте Анюта пустила привычную слезу.
— Да уж, темперамент у моей сестрицы посильней твоего
будет… — вздохнула я. — А где Антон-то?
— Он ушел, — всхлипнула Анюта. — Он тебе
записку оставил…
«Женя! — прочитала я неровные расползающиеся
строчки. — Я смотрел кассету и все понял. Это невероятно, но может быть
правдой. Я должен немедленно разобраться во всем сам… это слишком опасно, чтобы
вмешивать тебя…»
Подписи не было, видно, очень торопился. Но куда, куда он
намылился? И что он понял? «Смотрел кассету» — какую? Не после порнухи же его
осенило?
Я поставила ту самую кассету, что утащила у вредного
Васильича, и проглядела ее быстренько. Все то же самое — ходят люди, охранники,
Мотыгин перед дверью топчется… Ничего не понятно. Куда мне ехать? Где искать
Антона? Потому что бросить все как есть я не могла. Не для того я его спасала
от милиции, чтобы он теперь вляпался в какую-то опасную авантюру.
Ясно одно: нужно ехать в бизнес-центр «Кавалергард». Именно
там происходят события, записанные на кассете. Больше я ничего не могла
придумать.
…Водителю я назвала адрес клиники нервных болезней на
Васильевском острове. Это — на всякий случай, чтобы не вызывать у него лишних
подозрений. Вряд ли кто-то с благими намерениями в такое позднее время поедет в
бизнес-центр, а с пациента нервной клиники взятки гладки, от него никто и не
ожидает адекватного поведения.
И действительно, бомбист взглянул на меня сочувственно, но
на всякий случай попросил деньги вперед.
Улицы были свободны, и через полчаса он высадил меня возле
калитки, ведущей на территорию нервной клиники, пожелал скорейшего
выздоровления и поспешно укатил. Я дождалась, когда машина скроется за углом,
прошла мимо забора больничного сада, из-за которого сладко пахло жасмином,
обогнула забор и оказалась на площади перед бизнес-центром «Кавалергард».
В прозрачных июньских сумерках здание из стекла и металла
казалось призрачным замком. Хотя бизнес-центр был уже закрыт и автомобильная
стоянка не охранялась, на ней оставалось еще несколько машин, а перед самым
входом в здание переговаривались два человека.
Разглядеть их с такого большого расстояния я не смогла, но
мне показалось, что один из них напоминает Антона. Крадучись, держась в тени
деревьев и время от времени замирая, я короткими перебежками добралась до
автостоянки и юркнула за ближайшую машину.
Высунувшись из своего укрытия, я снова взглянула на людей у
входа. Антона там не было. Один из них, худой, как скелет, и лысый, как колено,
оказался тем самым охранником Васильичем, который сдал меня «людям в черном».
Второй тоже показался мне знакомым. Чтобы получше разглядеть его, я скользнула
за следующую машину и… наткнулась на прятавшегося за ней человека. Он зашипел,
повернулся ко мне… и оказался Антоном Степановичем Мельниковым.
— Ты? — выпалила я, нечаянно в первый раз
обратившись к нему так фамильярно.
— Евгения?! — воскликнул он, разглядев
меня. — Ты что здесь делаешь? Как ты меня нашла?
— Тс-с! — зашипела я, пригнувшись и покосившись на
людей у входа. — Я прочитала вашу… твою записку и поняла, что ты поехал
сюда…
— Чушь какая! — отозвался Антон. — Я сначала
поехал вовсе не сюда…
— Но как же! — запротестовала я. — Там же
ясно написано, что ты пересмотрел видеозапись и все понял… а запись была
сделана именно здесь, в «Кавалергарде»…
— Бред! — фыркнул Антон. — Типичная женская
логика!
— Типичный мужской шовинизм! — ответила я, чтобы
не остаться в долгу.
— Но это действительно женская логика! — повторил
Антон. — Все гораздо сложнее! Я проявил блестящие дедуктивные способности.
Просматривая видеозапись, я обратил внимание на Мотыгина… на его зажим для
галстука…
— Что?! Какой еще зажим?
— Тише! — Антон понизил голос. — Я тебе потом
все объясню! В общем, я следил за Мотыгиным, и он привел меня сюда…
Я снова взглянула на людей возле входа и убедилась, что
собеседник лысого Васильича действительно тот самый мужчина с лошадиным лицом,
которого я видела сначала на видеокассете, а потом — в клубе «Морская звезда»,
в компании моей «обожаемой» начальницы Ларисы Ивановны. Даже сейчас, в такое
позднее время и в такой экстремальной обстановке, Мотыгин казался старомодно
элегантным.
— Объясни сейчас же! — потребовала я. — Что
ты мне лапшу на уши вешаешь? Какой еще зажим?
— Какой-какой, самый обыкновенный зажим для галстука!
То есть не совсем, конечно, обыкновенный… Старинный… А Мотыгин — он нарочито
старомодный… фишка у него такая…
Я вспомнила, что Антон прав — этот Мотыгин и в клубе
«Морская звезда», и даже сейчас, у входа в бизнес-центр, показался мне
старомодным пижоном.
— Не понимаю, при чем тут его зажим, его галстук и его
устаревшая элегантность…
— Вот навязалась на мою голову! — проворчал
Антон. — Не можешь, что ли, подождать?
— Не могу, — честно призналась я. — Если ты
сейчас же мне все не объяснишь, я просто умру от любопытства!
— Ну ладно… в тот день, когда убили Меликханова, я
вошел в переговорную и увидел его труп… — при этом неприятном воспоминании
лицо Антона перекосилось. — Я увидел его труп, — повторил Антон, —
а рядом, на полу, лежал маленький блестящий предмет. Я машинально поднял его и
разглядел. Это был серебряный зажим для галстука в форме разинувшего пасть
крокодила с изумрудными глазами. Редкая вещица… я положил этот зажим на свой
стол. А потом ворвалась Лариса, вызвала охрану, и все завертелось…
— Майор Синицын ничего не говорил про этот
зажим… — вставила я короткую реплику.
— Вот видишь! — Антон поднял палец. —
Наверняка Лариса забрала его! Она соучастница Мотыгина! Я понял это, когда ты
сказала, что видела их вместе!
— Все равно не понимаю, почему вы стали за ним следить!
