Сейчас даже та ужасная, тесная и неудобная квартирка,
которую снимали Таня и Лада, казалась Кате образцом уюта и комфорта. Конечно,
там были тонкие стены, через которые можно было расслышать голоса соседей;
конечно, там были сами эти соседи — пьяницы, дебоширы, отвратительные, грязные
и злые, как назвал таких людей известный итальянский кинорежиссер. Конечно,
ванна там была в ржавых потеках, а то, что текло из кранов, только условно
можно было назвать водой. Но все же там были крыша над головой и дверь, пусть
очень хлипкая, которая отделяла жилье от внешнего мира.
А сейчас Катя оказалась буквально на улице — без денег, без
телефона, без документов.
И Седрик… Не успела она почувствовать к этому человеку
симпатию, как он исчез из ее жизни, не оставив ей ни телефона, ни адреса…
— Садитесь в машину, — раздался вдруг совсем рядом
знакомый голос.
Катя обернулась… и увидела рядом с тротуаром «ауди» Седрика.
Сам бельгиец выглядывал из машины, делая ей приглашающий
жест рукой.
— Садитесь, Катрин! Ночная Москва — не самое подходящее
место для одинокой красивой женщины… вернее, так — красивой и одинокой!
— Вы не уехали! — выдохнула Катя, почувствовав
огромное облегчение. И еще ей почему-то захотелось плакать.
— Как я мог уехать, не убедившись, что вы попали к
своим друзьям!
Действительно, как она могла про него так подумать?
Катя села в «ауди» и откинулась на мягкие подушки.
Жизнь была не так ужасна, как казалось ей пять минут назад.
Правда, все проблемы оставались неразрешенными, и первая из
них — куда сейчас ехать.
Седрик очень мил, но не может же она взвалить на него все
свои несчастья?!
Машина свернула за угол.
Вдруг впереди возникла фигура гаишника. Он поднял жезл и
подал знак остановиться.
Седрик сбросил скорость.
И тут Катя вспомнила, с чего начались ее несчастья…
Точно так же ее остановил мнимый гаишник.
Потом ее затолкали в багажник, отвезли в лес и едва не
убили…
Правда, сейчас они не на загородном шоссе, а в цент—ре
Москвы, и она не одна, рядом с ней сидит Седрик. Но опасность от этого
становится не многим меньше. Тем более что невдалеке виднелась припаркованная
возле тротуара черная машина с выключенными фарами. Марку ее разглядеть Катя не
смогла, но увидела, как в темном салоне вспыхнул огонек зажигалки.
Все эти мысли пронеслись в Катиной голове в считанные доли
секунды, «ауди» еще не успела остановиться.
— Не останавливайся! — закричала Катя и схватилась
за руль. — Уходим! Уходим как можно скорее!
— Почему? В чем дело? — растерянно спросил Седрик,
но уже послушно нажал на газ и объехал матерящегося милиционера. — Почему
мы не должны были останавливаться? Ведь это был офицер полиции! Мы обязаны были
подчиниться!
— Никакой он не офицер полиции! — выдохнула Катя,
оборачиваясь и глядя на взбешенного «гаишника». — Это бандит, понимаешь?
Самый настоящий бандит! Мафиози!
«Гаишник» тем временем подбежал к черной машине, которая уже
набирала скорость, ее задняя дверца распахнулась, и «гаишник» впрыгнул на
заднее сиденье.
— Откуда ты знаешь, что это бандит? — настороженно
осведомился Седрик, проскакивая светофор на желтый и разгоняясь.
— Да уж поверь мне — знаю! — отмахнулась Катя,
машинально отметив, что они незаметно перешли на ты. — Хотя бы то, что он
не стал передавать твой номер по рации, а сам бросился в погоню. Между прочим,
на какой-то подозрительной машине. Явно без милицейских знаков. И вообще, лучше
поверь мне и не задавай вопросы, а постарайся оторваться от преследования, если
не хочешь, чтобы твой труп завтра утром нашли на какой-нибудь свалке. Рядом с
моим трупом.
— О-ля-ля! — испуганно воскликнул Седрик, круто
выкручивая руль. — Я слышал ужасные истории о русской мафии, но никогда не
думал, что столкнусь с ней на самом деле!
— Надеюсь, что все же не столкнешься, — прошептала
Катя, оглядываясь и сжимая кулаки. — Надеюсь, что мы от них сумеем удрать!
Сейчас все зависит от тебя!
Как ни странно, Седрик оказался замечательным водителем. Он
мчался по улицам, распугивая немногочисленных ночных прохожих и нарушая все
существующие правила. Два или три раза он был на волосок от столкновения, один
раз развернулся буквально на одном колесе, один раз чудом не врезался в столб.
Черная машина мчалась за ними как приклеенная.
— Теперь ты мне веришь? — прошептала Катя. —
Если бы это была полиция, нас бы давно перехватили. И гонялась бы за нами не
одна машина…
Седрик с сомнением покосился на нее и снова надавил на
педаль газа. «Ауди» промчалась два квартала, резко свернула и оказалась в узком
переулке.
Катя бросила взгляд в зеркало заднего вида.
Черной машины не было.
— Кажется, мы оторвались! — проговорил Седрик,
вытирая пот со лба.
— Подожди радоваться! — Катя напряженно
вглядывалась в темноту. Место показалось ей знакомым. И кажется, впереди их
поджидал неприятный сюрприз…
Переулок повернул под прямым углом и уперся в тупик.
— О-ля-ля! — воскликнул Седрик, ударив по
рулю. — Кажется, мы попали в ловушку!
— Нас в нее попросту загнали! — поправила его
Катя. — И клетка захлопнулась!
Действительно, позади показалась та самая черная машина.
А впереди, в конце тупика, стоял массивный джип с
выключенными фарами.
— Я кретин, кретин! — воскликнул бельгиец. —
Позволил загнать себя в этот тупик…
— Ты ни в чем не виноват, — мертвым, лишенным надежды
голосом отозвалась Катя. — Ты не знаешь Москву… ты и так сделал все, что
мог. Вот я действительно очень перед тобой виновата. Втянула тебя в этот
кошмар… Я приношу всем, с кем соприкоснусь, одни несчастья! От меня нужно
держаться как можно дальше, как от зачумленной!
— Не говори так, — тихо прервал ее Седрик. —
Что бы ни случилось, я рад тому, что встретил тебя!
— Да уж, большая радость!
Дверца джипа распахнулась, из машины вышел рослый парень в
черной кожаной куртке, неторопливой, валкой походкой подошел к «ауди»,
наклонился к пассажирскому окну и проговорил с медлительной уголовной
растяжкой:
— Пересаживайтесь в нашу машину. Вас ждут.
— И не подумаю! — огрызнулась Катя.
Она понимала всю безнадежность своего положения, но не
хотела сдаваться без сопротивления.
Уголовник распахнул дверцу и легко, как перышко, вытащил ее
наружу.
— Отпустите даму! — выкрикнул Седрик, выскакивая
из машины. — Немедленно отпустите ее!
