Старки сразу поняла, о чем говорит Дейгл, и все ее надежды рухнули. Трубка больше не была круглой; из-за давления газа она приобрела форму яйца. Отвернуть колпачок было невозможно.
— Могу я ее забрать и немного с ней повозиться?
Дейгл пожал плечами.
— Только зря силы потратишь.
Старки отнесла трубку наверх, вставила в тиски и высокоскоростной электропилой распилила пополам. Ей удалось отделить внутренние половинки труб от колпачка. Она сложила их и вставила в тиски. Дейгл будет недоволен, ведь она распилила колпачок, но другого способа добраться до ленты не существовало.
Старки провозилась почти сорок минут, прежде чем сумела найти кончик ленты. Она работала, постоянно поглядывая на часы, и ее раздражение росло. Позднее она сообразила, что потратила столько времени из-за того, что ожидала повторения направления намотки, как в устройстве из Майами. Однако она ошиблась.
Здесь лента была намотана против часовой стрелки.
Старки отступила на шаг.
— Господи.
Она пролистала отчет, который прислали из Роквилла, его составила криминалист по имени Дженис Броквелл. Старки посмотрела на часы. Если учесть разницу во времени в три часа, сотрудники вернулись с ланча, но еще не разошлись по домам. Старки нашла телефон, позвонила в национальную лабораторию АТО и попросила связать ее с Дженис Броквелл.
Когда Дженис Броквелл взяла трубку, Старки представилась и сообщила номер устройства, указанный на фальшивой бомбе, которую прислали из Майами.
— О да, я только что отправила ее вам.
— Да, все так. Я ее уже получила.
— Чем могу вам помочь?
— Вы знакомы с первыми семью устройствами?
— Вы имеете в виду бомбы Мистера Рыжего?
— Совершенно верно. Я прочитала все отчеты, но там нигде не упоминается клейкая лента на сочленениях трубок.
Старки объяснила, что ей удалось обнаружить в устройстве из библиотеки.
— Вам удалось снять ленту?
Старки почувствовала напряжение в голосе на том конце провода. Похоже, эта Броквелл воспринимает ее слова, как упрек.
— Мне удалось отвернуть один из колпачков, и лента размоталась практически сама. Я начала размышлять и решила попробовать снять остальные ленты. А потом я заинтересовалась колпачками на других бомбах.
Старки ждала, рассчитывая, что ее ложь поможет смягчить обиду.
Голос Броквелл зазвучал поспокойнее.
— Интересная мысль, Старки. Боюсь, мы не обратили внимание на ленту.
— Вы не могли бы оказать мне услугу и проверить остальные? Я хотела бы знать, есть ли между ними соответствие.
— Значит, вы говорите, что они намотаны по часовой стрелке?
— Да. В обоих случаях. Я хотела бы знать, как это сделано в остальных.
— Я не знаю, в каком состоянии колпачки.
Старки промолчала, предоставив Броквелл самой разобраться в проблеме.
— Вот что я вам скажу, Старки. Я должна все еще раз посмотреть. Потом я с вами свяжусь, хорошо?
Старки сообщила Броквелл номер своего телефона, сложила все фрагменты обратно в коробку и заперла их на замок.
Старки вернулась на Спринг-стрит с десятиминутным запасом. Она остановилась на лестнице, чтобы выкурить сигарету и успокоиться. Когда она поднялась наверх, оказалось, что Марзик и Хукер уже на месте. Марзик приподняла брови.
— Мы думали, ты не придешь на совещание.
— Я была в Глендейле.
Старки решила, что у нее нет времени рассказать им о бомбе из Майами. Они все услышат, когда она будет докладывать Келсо.
— Морган уже пришел?
— Он в кабинете Келсо. Дик Лейтон тоже там.
— Почему же вы еще здесь?
Марзик обиженно покачала головой.
— Келсо сказал, что мы не приглашены.
— Ты шутишь.
— Засранец. Наверное, он думает, что его кабинет станет чересчур маленьким, если там соберется слишком много народу.
Старки подумала, что догадка Марзик верна. Она отметила, что у нее есть еще минута, и спросила, есть ли у Марзик и Сантоса что-нибудь новое. Марзик доложила, что опросы в Силвер-Лейк ничего не дали, но Сантос узнал кое-что интересное в одном учреждении.
— Если собрать все пленки, мы получим полный обзор всей стоянки. Если звонивший там был, мы его обязательно найдем, — рассказал он.
— Когда мы получим записи?
— Самое позднее — послезавтра. Нам придется просматривать пленки на их оборудовании, которое дает более высокое разрешение. Они утверждают, что качество изображения довольно высокое.
— Хорошо. Это уже что-то.
Марзик подошла к Старки поближе, чтобы быть уверенной в том, что их никто не услышит.
— Я хочу тебя кое о чем предупредить.
— Ты всегда слышишь вещи, о которых потом меня предупреждаешь.
— Я просто хочу тебе рассказать, что слышала. Морган подумывает о том, чтобы передать расследование в отдел ограблений и убийств.
— Ты заливаешь.
— Но в этом есть смысл, разве не так? Человек мертв. Его убили. Почему бы делом не заняться именно им? Послушай, я просто рассказываю тебе то, что слышала, вот и все. Я хочу отдать расследование не больше, чем ты.
Судя по выражению лица Сантоса, он относился к словам Марзик со всей серьезностью.
— Ладно, Бет, спасибо.
Старки еще раз посмотрела на часы. Все это время она боялась, что дело передадут ФБР, а теперь такой неожиданный поворот. Она решила не думать об этом, поскольку все равно ничего не могла сказать. Она либо сумеет убедить Моргана, что расследование идет успешно, либо нет. Старки проглотила алтоид и тагамет, собралась с духом и ровно в час решительно постучала в дверь кабинета Келсо.
Лейтенант улыбнулся ей своей самой обаятельной улыбкой, играя роль доброго начальника. Дик Лейтон, тоже улыбаясь, кивнул.
— Привет, Кэрол. Как дела?
— Отлично, лейтенант. Спасибо.
Ее ладонь была влажной, когда она пожимала ему руку. Дик ненадолго задержал ладонь Старки в своей, показывая, что он на ее стороне.
Келсо представил заместителя начальника полиции, Кристофера Моргана, внушительного вида стройного мужчину в черном костюме. Как и большинство полицейских, Старки никогда не встречалась ни с Морганом, ни с другими шестью заместителями шефа, хотя неплохо знала их с чужих слов. Морган зарекомендовал себя суровым руководителем, который управлял своими владениями железной рукой. Он двенадцать раз подряд участвовал в лос-анджелесских марафонах и требовал, чтобы его сотрудники занимались бегом. Никто из них не пил, не курил и не имел лишнего веса. Как и Морган, все они были безупречно одеты, носили черные костюмы и вне офиса надевали темные очки военного образца. Офицеры более низких чинов называли Моргана и его штаб людьми в черном.
