– Согласна.
– Но, мне кажется, я нашел вполне подходящего человека, которого ты могла бы назначить.
Мастерсон выглядел вальяжным. Умиротворенная улыбка играла на его красивом лице.
– Знаешь, в ЦРУ на меня работали многие ужасные люди. Самым светлым среди них был человек, который является сейчас уважаемым ученым с глубоким пониманием окружающего нас мира.
– Кто же это, Деннис?
– Одри Стюарт.
– Ты шутишь?
– У тебя будет еще одна женщина в Верховном суде.
– Одри правее Аттилы, вождя гуннов. В сенате будет скандал, либералы обезумят.
Мастерсон перестал улыбаться и устремил на Гэйлорд холодный взгляд.
– Гарантирую, что проголосуют как надо, Морин.
– Что именно ты сделаешь?
– Таким же образом Эдгар Гувер выстраивал череду президентов. Директор ЦРУ имеет доступ к секретам. Я держал компромат на некоторых из них на черный день.
Впервые Морин Гэйлорд почувствовала себя неуверенно.
– Почему Стюарт? Она красива, но у меня есть много других таких же кандидатур высокой квалификации.
– Я высоко ценю Одри, – ответил Мастерсон уклончиво.
– Я же нет, но включу ее в список возможных назначенцев. Посмотрю, что скажут мои советники.
– Предпочел бы что-нибудь более существенное, – сказал Мастерсон, ужесточая тон голоса.
– Это все, что я могу сделать, Деннис. Ты не единственный, кто лоббирует кандидата. Обещаю, что рассмотрю твое предложение всерьез.
Мастерсон сунул руку в карман и вынул кассету, которую переправил на противоположную сторону разделявшего их кофейного столика. Под кассетой находилось с виду невинное фото Гэйлорд, сидящей в холле отеля в компании с мужчиной, явно уроженцем одной из стран Ближнего Востока. Мастерсон наблюдал, как бледнеет лицо президента, поднимающейся со своего места.
– Благодарю за то, что ты приняла меня в столь короткий срок. Буду признателен, если рассмотришь Одри в качестве возможного кандидата на пост судьи Верховного суда. Почему бы тебе не позвонить мне, когда примешь решение?
Когда Деннис Мастерсон закрывал за собой дверь кабинета, президент Соединенных Штатов все еще смотрела на фотографию. Хотя Мастерсон выглядел абсолютно уверенным в себе, встреча с президентом Гэйлорд оставила его в удрученном состоянии. Как атторней, он сознавал, что, шантажируя президента, нарушает федеральный уголовный кодекс, но последствия истребования дела Вудраф были потенциально опаснее. Кроме того, он был уверен, что Гэйлорд не захочет, чтобы он дал прослушать разговор, записанный на кассету, кому-нибудь еще.
Мастерсон приказал шоферу везти его домой. Затем открыл бар лимузина и налил стакан солодового виски пятнадцатилетней выдержки, глотнул из него и закрыл глаза. Успокоившись, он принялся обдумывать свою проблему.
Осведомитель Мастерсона в суде сообщил, что, если Мосс намерена голосовать за истребование дела Вудраф, судьям будет недоставать одного голоса для принятия этого решения. Если назначат Стюарт, то от Мосс больше ничего не будет зависеть, но Мастерсону не хотелось оставлять все на волю случая. Мосс была джокером. Она являлась блестящим знатоком права, обладала даром убеждения других судей. Опять же права Гэйлорд: либералы придут в бешенство в случае назначения Одри. Мастерсон почти не сомневался, что сможет воздействовать на голосование таким образом, что Стюарт назначат на должность судьи, но в политике ни в чем нельзя быть уверенным. Неплохо иметь план на случай непредвиденных обстоятельств. Мастерсон такой план имел и решил его задействовать.
Глава 12
Дафна Хаггард выросла в Новой Англии. Затем она переезжала в Чикаго и Висконсин. Она должна была привыкать к холоду, но ненавидела его. Если бы было просто за двадцать градусов мороза в этом краю волшебных деревьев со сверкающим белизной покровом, то она оценила бы безмятежную красоту леса. Но каждый раз, когда она пыталась забыться среди ландшафта, словно нарисованного на открытке, сильный порыв ветра хлестал по деревьям и ее щекам. Если бы у нее были мозги, она бы жила в Сан-Диего или Майами.
Что она делает в этом краю, надзирая за поисками останков тела? Возможно ли, чтобы поисковые группы что-нибудь обнаружили? Дафна сгорбилась, натянула на уши свою темно-синюю вязаную шапочку и сделала продолжительный глоток горячего кофе из термоса, который сжимала руками в перчатках. Ей следовало сидеть дома у камина, вместо того чтобы морозить здесь задницу по глупому приказу. И все же это, возможно, их единственный шанс. Буря, прервавшая поиски, после того как была обнаружена часть бедра, продолжалась несколько дней, затем потеплело и снег значительно подтаял. Снова становилось холодно, но снегопада не прогнозировали до конца недели. Это означало, что они располагали небольшим промежутком времени, чтобы осмотреть местность и понадеяться на чудо. Если зима установится всерьез, поиски придется отложить на несколько месяцев. Конечно, до того времени, когда они возобновятся, будут получены результаты теста на ДНК с образца ткани неопознанной жертвы, которые передадут в Национальную службу поиска пропавших и неопознанных лиц, и все эти страдания от холода окажутся напрасными.
Дафна уже загнала себя в глубокую депрессию, когда пара скаутов продралась к ней среди деревьев.
– Мы нашли ногу! – закричал один из мальчишек.
– Она на той стороне речки, – пояснил другой мальчишка.
– Покажите, – сказала Дафна.
Оба скаута помчались к месту сужения русла речки, Дафна старалась не отставать. Уровень воды в речке поднялся из-за талого снега, течение усилилось. Дафна едва не потеряла равновесие на скользких камнях, рассеянных в русле речки, но сумела удержаться и не рухнуть в ледяную воду. Берег на другой стороне шел слегка под уклон, и ей удалось подняться на него вовремя, чтобы заметить, как скауты скрываются в березовой чаще. Ветки берез оголились, и она могла ориентироваться на красную лыжную куртку одного из скаутов. Когда Дафна вошла в лес, мальчишки прекратили свой бег.
– Как тебе это нравится! – произнесла Пэтти Брэдфорд, окружной медэксперт. Это была высокая, дородная женщина с пепельными волосами и живыми голубыми глазами. Ее никогда не покидал энтузиазм, несмотря на мрачную природу ее работы.
Пэтти и Дафна стояли у стола из нержавеющей стали, на котором лежал фрагмент отсеченной ноги.
– Видишь этот шрам? – спросила Брэдфорд, указывая на полоску рубцовой ткани, которая начиналась под коленной чашечкой и заканчивалась примерно в двух с половиной сантиметрах от края ампутации. – Кто-то оперировал этого человека. Мы просветили рентгеном ногу, как только увидели шрам, и вот что обнаружили.
Брэдфорд показала Дафне рентгенограмму. Та устремила на нее пристальный взгляд и заметила прямую темную линию.
– Ортопедическая вставка, – пояснила Брэдфорд. – Это лицо, мужчина или женщина, сломало ногу и в месте перелома ему вставили стержень из нержавеющей стали. Когда мы извлечем стержень, можно будет определить марку и серийный номер изделия. Если повезет, изготовитель сообщит, куда поставлялись эти изделия, а в случае еще большей удачи получившая их больница установит пациента, подвергшегося операции.
