От автора
Действующие лица романа вымышлены. Всякое совпадение с
реальными лицами и ситуациями – не более чем случайность, порожденная
фантасмагориями нашего времени, когда грань меж выдумкой и жизнью решительно
стерта. АО «Интеркрайт», равно как и некоторые изображенные в романе
федеральные структуры, – не более чем авторский вымысел. То же самое
относится и к несуществующему президентскому указу «двадцать-двенадцать».
Волк насторожился
Автор выражает искреннюю благодарность всем, кто оказал
неоценимую помощь в работе над романом, не стремясь при этом к известности и не
ища выгод.
Александр Бушков
Пролог
Когда шестеро, со скрипом отодвинув стулья, вышли из
кабинета, Директор набулькал себе полстакана «Боржоми» и медленно, без всякого
удовольствия высосал, гулко глотая. Утер рот тыльной стороной ладони,
поморщился:
– Ну и дрянь, как ее люди пьют… Ладно, официальную
часть, будем считать, закончили. Действуйте по той же схеме. А с думскими
крикунами, слышь, поаккуратнее. Ни к чему нам сейчас в новую свару впутываться.
Задобрите кого там погорластее, демократов из газеток подошлите, пусть осанну
споют. Времени мало, надо, чтоб все без сучка, без задоринки…
– Сделаем, Игорь Матвеевич, – оставшийся в
кабинете Помощник чиркнул в блокноте.
Директор побарабанил пальцами по столу, вспоминая, не забыл
ли что важное. Вроде не забыл. Шумно выдохнул, отвлекаясь от уже обговоренных
проблем, и сказал:
– Давай теперь по «Тайге».
Помощник закрыл папку, открыл другую, гораздо тоньше первой.
– Операция в заключительной стадии. Группа на месте,
отрабатывает территорию. Думаю, через два-три дня г р у з будет найден и
извлечен.
– Смотри, не позже. Его еще и вывезти надо.
– Зона поиска слишком большая, тайга, сами понимаете…
но работы ведутся ускоренными темпами. Не опоздаем.
– Смотри, – повторил Директор, – головой
ответишь.
Помощник промолчал.
«Ответит, – подумал Директор. – Ох как вы все у
меня ответите…»
Он оттолкнулся ладонями от столешницы, откатился на кресле к
стене, где висела карта России, и в который уже раз посмотрел на крошечный
кружок с пометкой «Шантарск» почти на противоположном конце страны. С
ненавистью посмотрел. Будто стереть хотел взглядом. Только боль головная от
Шантарска этого задрипанного, больше ничего. Сибирь же, дикари ведь, хренова
туча верст отсюда, – а они еще ерепенятся. И работать мешают.
– Что в городе? – спросил он.
– Пока по-прежнему, – ответил Помощник, не
заглядывая в папочку. – Функционирование ф и р м ы приторможено с нашей
помощью, продолжается ее дискредитация в СМИ и по каналам УВД. Дело о партии
наркотиков не закрыто, сейчас готовится несколько новых акций – в том числе и с
привлечением общественности. Наши люди в тамошнем ФСБ докладывают, что…
– А в самой ф и р м е? – перебил Директор.
– Рыпаются. Ищут. Ангелом пущена информация, что против
них копает некая зарубежная разведка, желающая сорвать контракт «Интеркрайта» с
Ираком. Так что на истинных р а з р а б о т ч и к о в они не выйдут.
– Да хрен с ними, с разработчиками! – рявкнул
Директор, возвращаясь за стол. – Надо будет – отдай им кого-нибудь,
отморозка этого, как его, Беса, пусть радуются и глотку ему грызут! Мне надо,
чтобы пока мы вывозим груз из тайги, у них руки были связаны!
– У них связаны руки, Игорь Матвеевич, – мягко
сообщил Помощник.
Директор успокоился, потянулся было к «Боржоми», но
передумал. Брезгливо отодвинул бутылку подальше.
– Генерал Глаголев?
– На днях должен прибыть в столицу. На ковер. Получит
пистон за берлинские делишки, утрется, и в Шантарск прилетит уже пенсионером.
– Твоя работа?
– Моя, – голос Помощника был невыразителен.
– Тут ты молодец, – удовлетворенно сказал
Директор. – Глаголев – зверюга еще тот. Его надо отодвинуть в первую
очередь. Если успеет раньше наших до клада добраться… Кстати, – неожиданно
спросил он, – вы нашли Озеровскую?
Помощник скользнул взглядом в окно, где темнели на фоне
закатного неба кремлевские башни.
– Ищем. Она что-то заподозрила, Игорь Матвеевич,
скрывается. Но найдем.
– Уж найдите. – Взгляд Директора стал
каменным. – Это девка знает слишком много, и если на нее выйдут люди
Глаголева или этого бандита Фрола…
– Фрол в эти игры играть не станет. Клады, даже т а к и
е, ему неинтересны.
– И все равно. И так уже каждая собака в городе судачит
о том, что в тайге клад зарыт. Еще ломанутся копать, под ногами путаться
начнут… Нам это надо? Короче, так, Геннадий Семенович. Акции против
«Интеркрайта» усилить. Хватит уже миндальничать. Придумай что-нибудь э т а к о
е. Силовое. Это раз. Комиссия сформирована?
– Так точно. Президент вот-вот подпишет. Этим Решетов
занимается.
– Уж она им засадит «двадцать-двенадцать» по самые
помидоры. Не до кладов будет… Это два. Что еще?
Помощник сделал паузу, глядя по-прежнему в огромное, во всю
стену окно кабинета. Наконец в его голосе появился эмоциональный оттенок.
– Игорь Матвеевич, – сказал он нерешительно,
заглянув в папочку, – Ангел докладывает, что Волк вышел на Матильду. Это
та женщина, Марина Бурлаченко, которая вместе с Озеровской…
Директор грохнул кулаком по столу так, что с бутылки
«Боржоми» слетела крышечка.
– Ну, так я и знал! А вы куда смотрели?! Прошляпили,
да?
– На самом деле все не так плохо, Игорь
Матвеевич, – поторопился Помощник, вернув взгляд на Директора. – Даже
если Волк поверит, что клад существует, что против «Интеркрайта» идет и г р а,
ему все равно не успеть…
– Вот только не надо! – Дир ектор таки налил себе
еще «Боржоми» и махнул залпом, как водку. – Волк этот… как его…
Напридумывали, блядь, кличек – Ангел, Волк, Матильда, шпионы хреновы! Как его
зовут-то по-нормальному?!
– Черский. Данил Петрович.
– Ну да, Черский, правильно. Ты досье его смотрел?
Внимательно смотрел? Он же гэбист бывший, из настоящих, он печенкой чует,
откуда вонь идет… И что там у него с этой… Матильдой?
– Еще неизвестно. Ангел отрабатывает.
– Пока он отрабатывает, Черский найдет Озеровскую. А
потом вычислит и Ангела! И ты опять будешь говорить, что не все так плохо, да?!
Директор выбрался из-за стола, подошел к окну и замер,
заложив руки за спину и покачиваясь с пятки на носок. «А ведь он меня не
боится, – понял он вдруг. – Уважает – наверное, я ему нужен –
разумеется. Но не боится, сволочь. Интересно, почему? Ведь если тонуть будем –
вместе на дно пойдем, я всех вас за собой потащу. И Ликутова, и Решетова… Хотя
Ликутов и Решетов меня первым утопить постараются, сучары…»
