– Это потому, что мы уже старые и оттого
спокойные, – сказал Данил. – Пацанчики – те, действительно, пошуметь
любят…
– Нет, правда, сказка…
«Кого и стоит пожалеть в этой жизни – подумал Данил, –
так это таких вот тридцатилетних интеллигентов обоего пола. Институт она
закончила году в восемьдесят восьмом, едва успела встать на ноги и малость
оглядеться, заявился мордатый внучек известного в советской истории деда,
расстреливавшего хакасов пачками чуть ли не в этих самых местах, – и
завертелась либерализация, чуть ли не моментально отшвырнувшая гуманитариев к
параше. Лева Костерин, правда, сухую корку не глодал, но любовнице при любом
раскладе не особенно-то и много перепадает. Хотя телевизор наверняка ей Лева
презентовал, очень уж контрастировал со всем прочим интерьером. Да и квартирку
успела от советской власти получить. А тут на сером фоне скучной нищеты и клад
замаячил. Как там у Юлиана? Девочка впервые увидела столько продуктов. Бедная
девочка. А тут и продуктов не было перед глазами, разве что долетал упоительный
запашок. Золота».
Марина чуточку напряженно молчала.
– Обслуга ходит на цыпочках? – спросил
Данил. – Холодильник полный?
– Да, спасибо… Признаться, я холодильник очень активно
осваивать взялась… Кое-что вообще впервые вижу.
– Будьте как дома, кухня не обеднеет, – махнул
рукой Данил. – Все равно воруют по неистребимой советской привычке, как ни
воспитывай… – Он закурил и широко улыбнулся. – Мариночка, ведь вы
поросюшка. Вы очаровательная поросюшка, но все равно…
– Вы о чем?
– Понимаете, в такие игры стоит играть, когда играть
умеешь… – сказал Данил мягко. – А вы не умеете. Был еще один
московский телефончик, по которому Юлию можно выцепить при крайней нужде. Вот
вы вчера глубоким вечером, учтя разницу во времени, ей и позвонили, – он
кивнул в сторону голубого финского аппарата. – От него ведь провод не
тянется непосредственно в город, все идет через коммутатор, а там, говоря
суконным языком, и номер вызываемого абонента фиксируется, и кассета вертится…
Только что я, уж простите, слушал ваш разговор. Про то, что все рухнуло, всех
поубивали, а вы сами ввергнуты в узилище… Должен оценить ваш такт – как-никак
назвали это узилище комфортабельным в полном соответствии с исторической
правдой.
Она отчаянно покраснела. Покосилась в сторону постели.
– А вот это вы бросьте, – сказал Данил. –
Женщина вы, скажем прямо, очаровательная, а во мне голубого только и есть, что
куртка, но не собираюсь я вас насильно укладывать, право… Болтовня все насчет
наших нравов. Меня другое в данный момент интересует… Куда вы его засунули? Под
ванну куда-нибудь, а? «Книги» пресловутые, из-за которых чемодан-де мне руку и
оттягивал…
Марина сидела с видом провалившейся разведчицы, достаточно
умной, чтобы не выдавать свой откопанный гестаповцами парашют за оконную
занавеску.
– В общем-то я и без вашего с Юлией разговора доискался
уже, что Будд в музее было два, – сказал Данил. – И вынесли вы обоих,
звезда моя… Второго тоже распечатали?
– Нет, – сказала она, все еще заливаясь
румянцем. – Юлия сказала, что найденного в первом вполне достаточно,
полностью завершенный текст… Конечно, неудобно вышло…
– Да господи, ни в чем я вас не упрекаю, с чего бы мне
вдруг? – сказал Данил примирительно. – Я бы на вашем месте тоже не
доверял… Вот только получилось у вас совершенно по-детски. Я же говорю, это не
ваши игры, у вас в таких ни навыка, ни, честно скажем, возможностей… Ну, несите
уж.
Она осталась сидеть. Спросила, опустив глаза:
– Получается, я, как пишут в романах, целиком и
полностью в ваших руках?
– Получается, – сказал Данил. – Только я бы
на вашем месте не комплексовал и не переживал. Есть руки и похуже, успели уже
убедиться…
– Скажите честно. Я хоть что-то получу? По-моему, вас
на моем месте этот вопрос тоже заботил бы до чрезвычайности. Поживите-ка на
музейную зарплату…
– Вопрос, конечно, резонный, – сказал Данил,
подумав. – И отвечу я вам совершенно честно. Вы мне все равно нужны. Чтобы
я мог контролировать Юлию, если она вздумает вилять – будут еще нюансы и
сложности, как без них в таком деле… Убивать вас никто не будет, мы не «Коза
ностра», да и смысла нет… Будь вы торговым посредником, получили бы на приличной
сделке процентов пять. Столько я и намерен вам предложить. Поймите, ведь ваш
личный вклад, минимальнейший. Нужно еще найти и взять – а это, ручаюсь, та еще
работка…
– А сколько это – пять процентов?
– Ну, мы же не видели еще клада, мы, честно говоря, до
конца и не уверены… В любом случае – миллионы. И миллионы. Признаюсь, мне не
хочется сдавать все государству. Я лучше продам сам.
– А вас не поймают? – спросила она с искренней
тревогой.
– Постараюсь, чтобы не поймали. До сих пор не ловили
как-то…
– Это и называется – бизнес?
– Это называется – плоды перестройки, – сказал
Данил. – Ну, несите товарища Гаутаму…
Она и в самом деле направилась в ванную. Данил повертел в
руках тяжелого, как пара кирпичей, загадочно ухмылявшегося толстячка, потряс,
приблизив ухо – нет, ничего не стучало, не болталось.
– Если все, как с первым, там пергаментный свиток,
обложенный чем-то вроде ваты, – сказала Марина. – Вата набита очень
туго…
– А он не рассыплется?
– Нет. Пергамент – вещь прочная, да и пролежал без
доступа воздуха…
– Долго, как по-вашему?
– Лет пятьсот.
– Ого! – сказал Данил. – Вообще-то лет
пятьсот назад у нас тут ничего интересного и не происходило… Ермак еще не
нагрянул.
– Зато постоянно вторгались маньчжуры. Потому-то
местные племена, кстати, моментально и пошли в московские подъясачные. Сказания
твердят – кровь рекой текла… Маньчжуры гребли все под метелку, были основания
прятать и хранить места в глубокой тайне. Если только оставались в живых те,
кто помнил и знал… Статуэтка, правда, изготовлена не у нас, здесь практически
не было буддистов, одни язычники. Юго-восточнее, по направлению к Байкалу… Она
принадлежит к так называемой «школе Дугаржап-Мэнкэ» – по названию одного из
дацанов… а может, имени мастера. До сих пор не установлено точно.
– Но ведь этак и клад окажется черт знает у какого
черта на куличках? – спросил Данил. – Вы не задумывались? Тогда
придется еще труднее…
– Юлия сказала – «это у нас».
– Юлия, Юлия… – проворчал Данил. – Вечно этот
припев. Думаете, она позвонит, как обещала?
– Очень хочется думать… – сказала Марина с ноткой
колебания. – Одно я определенно поняла, вы-то наверняка не уловили, –
она уже покинула ту квартиру, где была вчера, где-то скрывается… А ваш…
коммутатор может определить, откуда звонили?
– Не в случае с межгородом, – пожал плечами
Данил. – Попробуем что-нибудь придумать, но сомневаюсь…
