К парню присоединились еще двое: юноша-полукровка, темноволосый, с чуть тронутой загаром кожей и правильными, чисто западными чертами лица, и вертлявый улыбчивый чжан.
Их имен вспомнить так и не удалось.
Гривар почесался. Невесть отчего парень выглядел смущенным.
– Слышь, ты, – повторил он, растягивая слова. – Дай конспект по геральдике.
Ну вот, Альдис так и думала, что конспекты клянчить будут.
– У меня нет с собой. – Девушка с сожалением развела руками. – Давай я тебе после турсоведения в библиотеку занесу.
– Э-э-э… – Гривар мучительно покраснел. – Нууу…
Казалось, он хотел попросить еще чего-то, но никак не находил нужных слов.
– А чего ты так с нашим другом разговариваешь? – пришел на помощь Гривару полукровка. – Тебе что, конспект жалко? Ты нас не уважаешь?
– Э-э-э… – Теперь пришла очередь Альдис мычать что-то невразумительное.
Кажется, кто-то здесь сошел с ума. И, кажется, этот «кто-то» не Альдис.
– Много о себе воображаешь, да? – продолжал давить полукровка. Некстати всплыло его имя – Ульд. Это он затеял драку с Хельгом в день прибытия…
Может, сокурсник действительно не так понял ее слова или ослышался?
– Я вовсе не против дать Гривару конспект, мне он до пятницы не нужен, – дружелюбно улыбнулась курсантка. – Подождите пару часов, я все равно в библиотеку собираюсь вечером.
Гривар совсем скуксился, избегая ее взгляда, зато Ульд как будто даже обрадовался.
– Ну ты нааааглая, – с каким-то звериным злорадством выдохнул он Альдис в лицо. – Тебя не учили, что мужчин слушаться надо?
– Ай-ай-ай! – покачал головой чжан. – Она нас совсем не уважает!
Подпихивая друг друга локтями, троица принялась надвигаться на девушку. Ульд оскалился, чжан по-щенячьи подпрыгивал и корчил гримасы. Гривар по-прежнему избегал смотреть в ее сторону.
Этим Альдис и воспользовалась, блестяще проведя подсечку.
Удар опрокинул сванда на колени. Чтобы не рухнуть на землю, парню пришлось выставить руки перед собой. Голова мотнулась вперед, оглушить противника из такой позиции смог бы и ребенок.
В последний момент Альдис сдержалась – пожалела идиота. Ударила не локтем, а кулаком, и не в полную силу.
А то ведь и убить можно.
Гривар скорчился и без звука повалился на дорогу, а девушка перетекла в начальную боевую стойку, повернулась к оставшимся противникам.
На всю возню со свандом ушло не более двух секунд.
Если до Виндерхейма Альдис что-то умела, то за последние месяцы утроила свое умение. Наставница Нода – хороший учитель, и курсантка старалась стать достойной ученицей.
«В бою побеждает тот, кто готов идти до конца», – любил повторять Такаси. Альдис не раз убеждалась в его правоте. Не так важно, силен ты или слаб, сражаешься лучше или хуже противника. Важнее, готов ли ты зубами и когтями выгрызать победу. Вот почему неистовые и нечувствительные к боли берсерки внушали суеверный ужас своим противникам.
Следующий ее удар был таким же примитивным, без красивых прыжков и боевых кличей. Кулаком в лицо.
В последнюю секунду Ульд успел поставить блок, но это его не спасло от пинка в коленную чашечку. Одновременно с ударом ногой девушка схватила выставленную в блоке руку полукровки и потянула на себя.
Прием получался рискованным. Слишком рискованным – у парня появлялась отличная возможность для удара свободной рукой в живот, прикрыться Альдис не успевала.
Он промедлил, потерял драгоценную секунду, и исход боя был решен. Курсантка притянула Ульда еще ближе, рубанула локтем по затылку. Потом немного подумала и добавила коленом в живот, чтобы точно не встал в ближайшие пять минут.
Повернувшись к чжану, девушка обнаружила, что третьего боя не будет. Сокурсник улепетывал со всех ног и громко орал фальцетом: «Спасите! Убивают!»
Не успела Альдис решить, что делать с уже поверженными противниками, как из кустов показалось новое действующее лицо комедии.
– Держись, я спасу тебя! – рослый, кудрявый, как барашек, крепыш вывалился на дорогу, потрясая дубиной.
«Вот ведь йотунство! С ним будет сложнее справиться».
Имени кудрявого Альдис не помнила, зато отлично помнила, как он сражался на занятиях по кэмпо. Опасный противник. И вооружен.
Руки легли на пояс, расстегивая пряжку. Ремень не ахти какое оружие, но лучше, чем ничего.
Противник все медлил, моргая ресницами, переводил взгляд с одного бесчувственного тела на другое. Застежка послушно звякнула, ремень кожаной змеей обвил правую ладонь.
Крепыш наконец поднял растерянный взгляд на Альдис. Девушка ухмыльнулась и выразительно взмахнула в воздухе своим оружием.
«Нападай, если не боишься!»
Вместо нападения парень обмяк. Лицо его сморщилось, стало обиженным-обиженным – будто у ребенка конфетку отобрали. Дубина вывалилась из пальцев и долбанула начавшего приходить в себя Гривара по пятой точке.
– Ты все не так поняла… я же тебе… я для тебя хотел… – забормотал кудрявый.
Альдис ждала. Она действительно ничего не понимала.
– Я… я… – Он жалобно взмахнул рукой. – Ай, надо было послушать Хельга! Он же говорил, что ничего не получится!
Так, минуточку! Надо было послушать… кого? ХЕЛЬГА?!
Ну конечно, вот кого надо поблагодарить за весь этот фарс. Не зря Альдис чудилась в происходящем чья-то недобрая, ехидная ухмылка.
– Хельга слушаться, значит? Вот засранец! – Девушка задохнулась от ярости. – Ну, я ему покажу!
Крик в спину: «Подожди!» – застал Альдис уже в конце аллеи. Она не оглянулась.
Из дневника Торвальда
Я внимательно смотрел на ребятишек. Те делали что угодно, но упорно избегали моего взгляда, словно я являлся чудовищной Горгоной из древних мифов Ойкумены и мог обратить в камень своим суровым взором.
Только что Альдис выругалась на Хельга.
Здоровски так выругалась. Эмоционально и экспрессивно. Прибегая к сложным метафорам и выразительным аналогиям, подробно объяснив пацану смысл его ничтожной жизни (сводился он в принципе к тому, что Гудиссон должен был сразу после рождения совершить харакири) и затронув всю его родословную (в версии Альдис она выглядела на удивление короткой: отцом парня являлся горный баран, а матерью – морская корова, а более далекие предки поголовно являлись одноклеточными). Что-то там было еще о трудном детстве Хельга и ежедневном ритуале избиения его головы молотком, но в основном я сосредоточил свое внимание на конструируемых Альдис эпитетах.
Стоит признать – кубок по сквернословию переходит к девчонке.
