Книга Птенцы Виндерхейма, страница 140. Автор книги Юрий Пашковский, Алина Лис

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Птенцы Виндерхейма»

Cтраница 140

Стейнмод хитро улыбается, поглядывая на мрачного Хельга. Мальчишка все так же не понимает, к чему клонит старик.

– Война бесчестна, потому что лишает свободы. Она подчиняет себе. Она – движитель, направляющий по душам людей ужас и страх. Не война порождает их, но она лучшее удобрение для их цветения. И каждый из нас с самого момента ведет свою маленькую, личную войну – пока трясется в ужасе из-за других и боится за свое такое особое, уникальное существование.

Хельгу слышится намек на его проблемы со старшими братьями. Обидный такой намек.

Глупости.

Стейнмод никогда не говорит намеками. Все сказанное им подразумевает только то, о чем непосредственно говорится. И ничего больше. Старик всегда говорит прямо, даже если эту прямоту Хельгу временами трудно понять.

– Стать победителем трудно и легко одновременно, Лисенок. Во-первых, ты должен сродниться с войной. Научиться лишать свободы. Научиться нести ужас и страх. Во-вторых…

Садовник замолкает. И молчит довольно долго. Хельг не выдерживает:

– А во-вторых?!

– Во-вторых, Лисенок, ты должен понять, что ради победы ты сделаешь что угодно. Только так ты сможешь выполнить первое условие. Пока ты сам испытываешь ужас и страх, – тебе не стать победителем. Ни в своей маленькой войне, ни в любой другой. Первый шаг к свободе – это признание своей свободы. Маленький, вроде бессмысленный шаг, но без него ты ничего не сделаешь. Освободиться от ужаса и страха тяжело. Война – основа всего, помнишь? Лучше и не скажешь. Однако все не сводится к своей основе. Фундамент дома и сам дом – не одно и то же. Родители и их дитя – не одно и то же. Стать победителем легко. Очень легко. А вот продолжать быть победителем – трудно, очень трудно. Понимаешь?

– Нет, – честно признается Хельг.

– Это хорошо, – кивает Стейнмод, улыбаясь. Затем улыбка исчезает. – К сожалению, Лисенок, со временем поймешь.

Старик поднимает голову и смотрит на солнце сквозь раскинувшиеся над ним ветви.

Хельг понимает, что сегодняшний разговор окончен.


Ему повезло. Хельг вышел к ручью с необычайно чистой и вкусной холодной водой. Напился он в разумных пределах. Учитывая, что второе испытание будет длиться до вечера, следовало ограничить естественные позывы. Довольно глупо лишиться добытых кулонов лишь потому, что тебя застанут врасплох в момент справления нужды.

Еще и на всю академию прославишься, несомненно. По крайней мере, Хрульг уж точно будет напоминать о позоре до самого выпуска.

На месте Вальди Лис бы напоминал.

На дне ручья нашлись подходящие камни. Гладкие, небольшого размера – попадание такими серьезно не покалечит, но больно будет. В самый раз. Забив карманы голышами до отвала, Хельг направился дальше.

У него имелось уже четыре кулона, не считая собственного. Спустя некоторое время после встречи с гальткой и чжанкой он обнаружил следы и по ним вышел на совершенно беспечного бхата. Вичитравирья, которого все звали просто Вичитрой, прятался в кустарнике и думал, что его невозможно увидеть. Безоружный боец из южанина средний, куда лучше бхат обращался с луком и чакрометом, и Лис, недолго думая, напал на Вичитру. Подобравшись сзади как можно ближе и стараясь при этом не шуметь (хотя бхат во все глаза следил только за проходившей рядом с кустарником тропинкой и, чувствовалось, не заметил бы и слона), сванд бросился к сокурснику. Услышав треск позади, Вичитра дернулся и начал поворачиваться, но Лис уже схватил его за ноги и, повалив, потянул на себя. Тот забарахтался, пытаясь подняться. Хельг уселся ему на спину и с силой стукнул по затылку. Вичитра обмяк. Обыскав его, Лис нашел кулон во внутреннем кармане.

Следующий кулон достался еще легче. Услышав шум в овраге, проходивший мимо Лис белкой взлетел на дерево и притаился. Из оврага выбрался, тяжело дыша, ниронец Иссин Тодзио, крепко сжимая в кулаке цепочку с кулоном. Судя по помятому виду, противник парню достался из непростых. Не удержавшись на ногах, «птенец» уселся на землю, упершись спиной как раз в то дерево, на котором расположился Хельг. Тут и думать было нечего – Лис спрыгнул прямо на ниронца, удачно оглушив его одним ударом. Однако добыча оказалась меньшей, чем Хельг рассчитывал. У Иссина оказался только один кулон. То ли он дрался с кем-то, уже лишившимся кулона и попытавшимся отобрать его у ниронца, то ли сам утратил свой и отнял у кого-то чужой.

Заглянув в овраг, парень ухмыльнулся. На склоне, скрючившись, лежал Харальд Беорссон, один из друзей Бийрана, тренировавшийся вместе с ним под началом Свальда. Впрочем, тренировки Вермундссона не помогли одолеть сына старинного самурайского рода Тодзио. Спустившись и обыскав Харальда, Лис не обнаружил у того кулона. Минус сто баллов, Беорссон. Плюс двадцать баллов, Гудиссон.

Подобная арифметика была Лису по душе.

Добытые кулоны он распределил следующим образом. Собственный он надел на левую ногу, под носок, а на шею повесил один из девчоночьих. Кулон Вичитры положил во внутренний карман мундира, кулоны Иссина и второй девчонки обмотал вокруг рук в районе плеч. Если не повезет и кто-то сумеет достать его, то, может быть, довольствуется лишь кулонами на шее и во внутреннем кармане, не проводя тщательный обыск.

Лис понимал: ему не может везти вечно. Да, он осторожен. Однако с начала второго испытания прошло много времени, и слабейших «птенчиков» по большей части вывели из игры. Многие лишившиеся кулона потеряют и волю к победе, но будут и такие, кто озлобится и потеряет чувство меры. Таких стоит опасаться даже больше, чем Дрону или Свальда. Поскольку они во что бы то ни стало захотят стать победителями.

А он не должен проиграть.

Потому что дурацкая симуляция на учебном макете «валькирии» никак не хотела дать положительных результатов. Не хотела, но только у него. Йотунова Альдис легко прошла этап установления синергии. Более сложная, чем у «эйнхериев», основывающаяся не только на мультисенсорике, но и на работе с внутренними образами, синергия с «валькирией» не давалась Хельгу. У него никак не получалось уловить образ, создать связь, закрепить слияние. И многое другое, о чем говорил Торвальд, не получалось. Он не мог продвинуться дальше первой стадии, и это жутко бесило.

Треклятая «валькирия» уж слишком сильно отличалась от «эйнхерия». Нет, устройством кабины они были похожи, но вот эта самая синергия, йотунский нейроконтакт, была иной. Просто-напросто иной.

Да, после одевания шлема появлялась мультисенсорика, он начинал чувствовать машину продолжением своего тела и сознания, но вот заставить ее не то что приподняться над землей, а хотя бы включиться не получалось. Привычная с «эйнхерием» редукция мультисенсорики и ментальное управление не срабатывали на «валькирии», требовалось что-то еще.

Как говорил Торвальд: «Нужно создать образ, через который ваша душа соприкоснется с душой турса».

Поэт, чтоб его! Мнит себя чуть ли не самим покровителем стихотворчества Браги, а на самом-то деле мед ему из задницы Одина достался! Нет чтобы толково объяснить, что Хельг делает не так. Вместо этого продолжает издеваться и заставляет зубрить одни и те же места из учебника о синергии.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация