Он знал только Дома́ Огня. Он жил только жизнью До́ма Огня. И на «Морском змее» с ним стремились подружиться именно потому, что он был майнором Горнего Дома. Честь Дома Огня, а не Свальда Вермундссона видели перед собой новички.
Но он уже давно смирился. Не будет Дома Огня – будет Бездна. Бездна, душащая ужасом, если подумать о ней.
А потом…
Потом появился Хельг. Сволочь и ублюдок, распускающий слухи, которые затрагивали честь рода Свальда. Никто не смел говорить такое о Свальде – а Хельг говорил. Никто не смел смеяться над родом Ульвара Льётссона, если Свальд был неподалеку, – а Хельг смеялся. Никто не смел оскорблять честь Дома Огня, даже те, кто ненавидел Дом просто потому, что боялись связываться со Свальдом, – а Хельг оскорблял.
Свальд был поражен. Кто он такой, этот Хельг? Чего он добивается? Почему не боится, что Свальд вызовет его на хольмганг и отправит в Хельгард как проигравшего?
Хельг. Интересно. А что такое честь для него? Почему он не боится Бездны? Ведь воин, который падет в Круге Правды, попадает в чертоги Хель, и имя его навеки покрывается бесчестьем. Так давно, еще до Катаклизма, повелели боги.
Когда земли академии приняли «птенцов», Свальд понял, на что рассчитывал Хельг. Правила Устава. Да, они надежно защитили ублюдка. Свальд должен стать пилотом, а хольмганг поставит крест на карьере водителя «валькирии».
Значит, ублюдок заранее все рассчитал? Но для чего?
Все действия Свальда всегда подчинялись целям Дома Огня. Что за цели преследовал Хельг? Он повел себя бесчестно, он своими словами оскорблял не только Свальда, но и свой Дом. Ему плевать на свой Дом? Разве так можно?
Пример Хельга доказывал – да, можно. Но разве тогда Хельг не провалился в Бездну? Разве не окружает его ужас бессмыслия?
Или – неужели кроме Бездны и чести Дома есть и что-то третье?
Ты давно об этом пытался подумать, Свальд Вермундссон. Пытался, гоня странные мысли, пугаясь их. Честь – быть честным с собой? А честен ли ты с собой, Свальд? Ты всегда хотел, чтобы твоя жизнь имела смысл. Но смысл ты видел только в Доме Огня. Ты боялся. Ты всегда боялся, что кроме чести Дома Огня есть и что-то другое. То, что обессмыслит твою жизнь.
Потому что ты мог прожить ее по-другому. Сам выбрав свой путь.
Тогда, в пещере, он испугался еще раз. Еще раз перед ним предстала Бездна. Хельг – он был посланником Бездны. Но когда Свальд висел над бездной настоящей, когда Хельг держал его – он стал честен с собой. Не Бездны ты боялся, Свальд Вермундссон, а выбора. Выбирать самому, не полагаясь на волю Дома. Самому выбирать свой смысл жизни.
Это сложно, не так ли? Так же сложно и трудно, как честь.
Но…
Но Хельг, кажется, делал это легко и непринужденно.
Он обладал чем-то, чего не было у Свальда.
А Свальд…
Хельг Гудиссон
– Я хочу понять себя. И мне кажется, что ты можешь мне помочь в этом. Но я не хочу оставаться в долгу. Поэтому я предлагаю свою службу.
Хельг молчал, хотя надо было отвечать Свальду, не затягивать. Многое становилось понятным. Вот почему Вермундссон предложил вассалитет. Это требовало дополнительных размышлений. Новая информация представляла Свальда чуть в ином свете.
«Дружба… Вот что ему на самом деле нужно… Но он не знает ничего, кроме подчинения и повеления, – такой у него Дом. Такой взгляд на мир. Он только решил попробовать скорлупу мироздания на прочность, а я с детства бился о стены миропорядка, желая их сломать…»
– Хельг! – Свальд был настойчив. – Скажи мне свое имя, род и Дом.
«Хватит затягивать. Ему это нужно не меньше, чем мне…»
Хельг чуть поморщился. Лис внутри его прошипел, что не надо себя благодетелем выставлять. Сломал парня, дал закрепиться сомнениям в Доме, грызущим его исподволь, невольно лишил гнета дурацкой чести – но лишь потому, что преследовал свои цели. И ничего больше. Точка.
– Хорошо, Свальд. – Юноша вздохнул. – Меня зовут Хельг Гудиссон.
Свальд кивнул. Рожа его стала серьезной-пресерьезной. Хельгу даже сделалось как-то неловко.
– И знаешь что? – Лис улыбнулся. – Давай без церемоний. А не то еще опоздаешь на занятия.
– Но обряд клятвы верности требует… – начал Свальд.
– Ты смеешь спорить со своим будущим господином? – нахмурился Хельг.
Он и так отлично знал, чего требует обряд вассальной клятвы. Во-первых, часовой церемонии, во время которой звучат ритуальные фразы из Книги Солнца, а обе стороны – вассал и сюзерен – дают длинные высокопарные обещания. Во-вторых, определенные вещи-символы, закрепляющие союз людей благословлением Всеотца.
Была и короткая версия обряда, десятиминутная, во время которой сюзерен задавал вопросы, а вассал на них отвечал, давая после каждого ответа обещание верно служить. Но и после подобного обряда требовалось закрепление посредством церемонии.
– Не смею, – мрачно сказал Свальд. Он старался понять Хельга – и не понимал.
– Тогда стань передо мной на одно колено.
Это было вопреки правилам: тот, кто собирался стать вассалом, обязан был опуститься на оба колена, принося клятву верности, тем самым показывая, что полностью отдает себя во власть сюзерена. Но Хельгу было плевать на правила.
Он, в конце концов, пришел в академию, чтобы разрушить все правила!
Свальд, все еще сомневаясь, опустился на одно колено.
– Я…
– Я возьму клятву с тебя, – перебил его Хельг. – И ни в коем случае не смей преклоняться полностью. Потому что клятва будет особой.
Свальд кивнул, хотя сомнение продолжало клубиться в его глазах.
– Поклянись мне, Свальд Вермундссон из рода Ульвара Льётссона, Дом Огня, – Хельг протянул правую руку и положил ее на голову преклонившегося перед ним юноши, – поклянись быть моим верным слугой и верным другом. Поклянись быть врагом моим врагам и другом моим друзьям. И поклянись, что ты всегда будешь честно говорить, что думаешь обо мне и моих делах.
Свальд прищурился. Это совершенно отличалось от любой версии клятвы верности, которая требовала от вассала всегда подчиняться сюзерену без раздумий и не сметь идти против его воли и желаний. Ну, и ни в какой клятве вассала не говорилось быть другом сюзерену.
– Клянусь, Хельг Гудиссон. Клянусь быть твоим верным слугой и верным другом, клянусь быть врагом твоих врагов и другом твоих друзей. Клянусь всегда говорить честно о тебе и твоих делах.
– И я клянусь, что буду тебе верным господином и верным другом.
Хельг медленно провел указательным пальцем по волосам Свальда, чертя три раза руну Соула. Самая короткая и необычная в Мидгарде клятва верности вассала сюзерену была принесена, а символическое нанесение руны должно было вознести ее к небу. В Мидгарде любая клятва подкреплялась Соулой. Так поклявшиеся демонстрировали, что отдают себя под суд небес.
