– Когда уходила, было почти одиннадцать, я боялась даже не успеть до комендантского часа, поэтому побежала коротким путем, мимо крыльца. – Голос Тэфи понизился почти до шепота. – А когда я пробегала мимо ее окна, то видела…
– Чего видела-то?!
– Видела, как Хальбера стояла в обнимку с каким-то мужчиной. – Тут Тэфи слегка покраснела. – И они целовались. Вот!
В памяти Альдис всплыл тот вечер, когда Сигрид привела ее в больницу. Она ведь тоже слышала мужской голос из личных комнат докторши, но не заострила на этом внимание.
– Интересно, кто это был? – восторженно пропищала Лакшми. – Ты не разглядела?
– Нет. – Тэфи вздохнула. – Не успела, надо было бежать.
– Что же ты так!
– Наверное, кто-то из преподавателей. – Гвендолин сделала большие глаза. – А если он женат?
– По-моему, это не наше дело, – сердито заметила Альдис. – Давайте соберем учебники, она сейчас вернется.
Девчонки зашевелились, перевязывая книжки и тетрадки, хихикая и обсуждая пикантную новость о докторше.
– Куда ты сейчас? – спросила Тэфи на выходе из больницы.
– Отнесу учебники.
– А потом?
– Не знаю.
До отбоя еще три часа, уроки на завтра сделаны. Впереди куча свободного времени.
– Мы идем в бассейн. Пойдем с нами!
– А можно?
Все еще трудно было привыкнуть, что кто-то вот так запросто зовет ее с собой. Зовет без всякого желания поглумиться или начать драку.
– Нужно. Приходи обязательно. Пожалуйста-пожалуйста!
Тэфи становилась удивительно забавной, когда от избытка дружеских чувств начинала прыгать на месте и повторять свои бесконечные «пожалуйста».
– Придешь?
– Приду.
Альдис все-таки немного нервничала перед встречей с соседками по комнате. Как говорить с ними, как вести себя? Сделать вид, что ничего не было и все забыто? Невозможно. Хотя бы потому, что она ничего не забыла и забывать не собирается. Продолжать дразнить Томико, наслаждаясь своей безнаказанностью? Мелочно, глупо, недостойно. Даже если хочется. Полностью игнорировать соседок по комнате? Заманчиво, но не всегда получается при совместном проживании.
Волнение оказалось напрасным. В комнате сидела только Нанами, которая робко поздоровалась и снова уткнулась в тетрадку. Альдис чуть было не спросила, где Томико, но в последний момент прикусила язык, вспомнив о кухонных нарядах. Очевидно, что остальные ниронки раньше одиннадцати не появятся.
И это было прекрасно.
Теперь бассейн. Не то чтобы Альдис очень хотелось плавать. Скорее уж дело было в непривычном чувстве пустоты и одиночества, что посетило ее сразу после расставания с подругами. Это почти пугало.
А еще страшно было ответить на приглашение отказом – вдруг больше не позовут?
Искупаться не получилось: на выходе с территории девочек ее отловила сержант Сигрид.
– Курсант Суртсдоттир, вижу, вы уже достаточно поправились?
Все заготовленные Альдис возмущенные слова пропали втуне, когда она увидела ротную. Разумеется, Сигрид только посмеется над ее претензиями.
– Да, сержант.
– Отлично. Тогда можете приступать к выполнению наряда на уборку.
– Простите, сержант. Разрешите обратиться.
– Разрешаю.
– Разве выполнение нарядов с сегодняшнего дня? Я только из больницы.
– И что? Насколько мне известно, вы здоровы и в прекрасной форме.
– Тогда почему меня не пускали на занятия?
– Потому, что таково было распоряжение вашего ротного командира. Где найти коменданта по территории знаете?
Девушка угрюмо молчала.
– Курсант Суртсдоттир, у вас проблемы со слухом?
– Нет, сержант, – выдавила Альдис.
– Тогда приступайте к выполнению наряда.
– Слушаюсь, сержант.
Кулаки сами собой сжались. Чтобы успокоиться, пришлось впиться зубами в ладонь.
Еще неделю назад Альдис без малейшего ропота и внутреннего протеста приняла бы наказание. Жесточайшая внутренняя самодисциплина была ее опорой, ее костылями и защитой от внешнего мира.
Все изменилось. Она недопустимо расслабилась, размякла. Пребывание в больнице и общение с подружками не пошло на пользу: Альдис перестала ждать подвоха от внешнего мира. С нее словно содрали панцирь, и теперь любое недоброе слово или взгляд задевали в тысячу раз сильнее, чем раньше.
Душу нельзя держать нараспашку – в нее любой будет рад плюнуть. Курсантка выдохнула и мысленно поблагодарила сержанта Сигрид за урок.
За комендантом пришлось побегать. Низенький круглолицый чжан был просто неуловим в своих стремительных перемещениях по острову. Раз за разом Альдис слышала, что он «ушел секунду назад» и «только что был здесь». Она уже отчаялась выполнить распоряжение ротной и начала подозревать, что комендант по территории – существо мифическое, вроде Тысячеликого или Волчьей бабы.
Мифический персонаж оказался низеньким, сухопарым чжаном. Он воплотился в реальность только на северной окраине острова, где вел продолжительный и весьма оживленный спор со своим коллегой – комендантом порта.
Огромный мрачный бхат с широкими, густыми, как щетки, бровями и усами, нависал над миниатюрным чжаном, отчаянно жестикулируя. Громоподобный голос бхата заглушал даже рев прибоя, руки вертелись подобно лопастям ветряка, а рожам, которые он корчил, позавидовали бы бхатские демоны-ракшасы.
Сначала Альдис пыталась вслушиваться, но понять, из-за чего разгорелся спор, было невозможно: в речи коменданта порта слова из языков бхатов, чжанов и свандов переплетались в безумную мешанину.
Невозмутимого чжана выступление коллеги ничуть не впечатлило. Он вслушивался, по-птичьи склонив голову набок, сохраняя на лице выражение вежливой заинтересованности. Когда бхат наконец прекратил изрыгать слова и остановился, чтобы набрать воздуха, коротышка покачал головой и сказал всего три слова на том же странном суржике, после которых громила окончательно сник.
Комендант по территории покровительственно похлопал собеседника по руке, произнес пару утешительных фраз, развернулся и явно собрался продолжить свой путь в обход хозяйственных построек Виндерхейма.
Испугавшись, что неуловимый чжан опять сбежит, Альдис рванула ему наперерез, споткнулась и непременно пролетела бы мимо, расквасив себе нос и коленки, если бы уроженец Поднебесных островов не проявил неожиданную ловкость, поймав ее за шиворот.
– Осторожней, молодая нюйши, – с укоризной заметил чжан, помогая девушке подняться. – Чтобы успеть вовремя, не следует бежать со всех ног, нужно просто не останавливаться.
