Локусы Души затрепетали, как невинная девушка в первую брачную ночь, когда жених понимает, что она отнюдь не невинна, и с мрачным лицом достает плетку, игнорируя слова жены: «Ой, неловко-то как получилось…» По каждому нерву струилась энергия, магические каналы ауры переполнялись чистой Силой, сырым материалом, готовым преобразовываться в ноэмы. Уолт улыбнулся. Да, с подобным ощущением сравнится только… Нет, ничего не сравнится.
Иероглиф на клинке меча, выбранного Магистром, засветился, отзываясь на эхо магии в ауре. Заклинание, которое высвобождал этот меч, заинтересовало Уолта: раньше с подобными типами заклятий он не встречался. Оружие с Дальнего Востока с его необычной магией? Высокое Искусство тамошних кудесников иногда здорово удивляло.
— Что ж, продолжим путь! — жизнерадостно сказал Вадлар. Вытащив эспадон из пола, упырь положил его на плечо и направился к туннелям. Они сделали всего несколько шагов, как из коридора, расположенного правее, появились существа, чей вид заставил Фетиса потрясение- пробормотать: — Дикие?
Здоровое создание, смахивающее на кошку, заросшую иголками, точно дикобраз, вылетело им навстречу, шипя и брызжа слюной. Его пасть демонстрировала внушительные клыки. Следом появилась летящая тварь, вся покрытая слизью. За ней, переваливаясь на коротких ножках, в зал протиснулся толстяк с восемью отвисшими грудями и шестью клыками, торчащими из-под нижней губы. Идущее позади толстяка существо было окружено роем мух, и его форму невозможно было разглядеть. Рядом с ним шли двое, с длиннющими руками, худые и высоченные. В коридоре им приходилось пригибаться, но когда они вышли в зал и выпрямились, то их рост потрясал.
— Баджанг, адзе, доппельзаугер, лоогароо, лобисхомены, — перечислил Вадлар. — Они же сейчас должны перегрызть глотки друг другу. Правда, в первую очередь они должны сейчас спать…
— По-моему, в первую очередь они не должны сейчас находиться здесь, — заметил Уолт. — В Лесах карлу упырям, уж прости, не место.
Что, вот и возможность опробовать новый меч? Или воспользоваться Четырехфазкой? Нет, лучше приберечь ее для будущих встреч с з'ури или Лесными магами, учитывая, что много Четвериц Уолт создать не может. Дикие Живущие в Ночи обладают огромной физической силой и высокой скоростью реакций, но по сути своей это просто большие животные, которые пьют человеческую кровь, обращая людей в подобных себе. С животными можно разобраться по-простому.
Дикие упыри быстро рассредоточились по залу, готовясь к атаке с разных углов, и Уолт засомневался, так ли уж безрассудно действуют эти «животные»? Как-то слишком умело они приготовились к нападению. Адзе взлетела к потолку, капая слизью, кошка-баджанг замерла посередине, шевеля иглами, доппельзаугер уселся на пол справа от нее и теперь раскачивался, тряся грудями, лоогароо жужжал слева от баджанга. Лобисхомены медленно приближались.
— А это кто? — недоуменно спросил Вадлар.
В зал вошел новый Живущий в Ночи. В отличие от Диких, этот явно был выше уровнем. Рыцарский доспех полностью закрывал его тело, и только отсутствие шлема давало возможность понять, что это упырь — густые черные волосы, бледное лицо и ярко-алые губы.
— Удивительно встретить здесь брата по Крови. — Рыцарь остановился возле баджанга, погладив кошку по голове. — Даже человек удивляет меня меньше, чем ты.
— Из какого ты клана?! — резко спросил Вадлар. — Назовись!
— Сколько тебе лет, мальчик? — усмехнулся рыцарь. — Я чувствую, что ты Бродящий под Солнцем, но ты слишком молод для носферату. И я не чувствую Кровавой Боли, что должна сопровождать тебя. Экху-Рон? Нет-нет, Фетис. Скажи, мальчик из клана Фетис, как же тебе удалось стать носферату в свои сто пятьдесят лет, если ты не выпил кровь трех тысяч человек?
Три тысячи?! Уолт не верил собственным ушам. Он слышал, что упырь должен выпить много людей, чтобы перестать бояться Проклятого Путника, но три тысячи… Это много. Очень много. Может, поэтому носферату всегда так мало? Людей не наберешься, чтобы каждый Живущий в Ночи стал Бродящим под Солнцем. Но этот сказал, что Вадлар не выпил столько и при этом является носферату. Как же он…
— Ты Блуждающая Кровь! — оборвал его Фетис— Ты подлежишь Истреблению!
— Молодость, молодость, — вздохнул упырь. — Ответь, мальчик, как ты, хоть ты и носферату, собираешься Истребить меня, носферату, которому скоро исполнится тысяча лет, если ты даже до конца не овладел силами и способностями Крови Бродящего под Солнцем?
— Не знаю, как это собирается сделать он, — усмехнулся Уолт, — зато отлично представляю, как это собираюсь сделать я.
— Маг, — констатировал упырь. — Маг, думающий, что умеет колдовать. Маг, который никогда не сталкивался с нашей, присущей только Живущим в Ночи, магией. Мне будет приятно отдать твою кровь моим зверькам, человек.
— Я никак не могу понять, из какого он клана, — прошептал Вадлар Уолту. — Не могу определить, какая у него Сила Крови. Будь осторожнее. Если он не врет, что ему тысяча лет…
— Жаль, что придется убить и тебя, мальчик, — вздохнул упырь. — Мне и правда интересно узнать, как ты стал носферату без Кровавой Боли. Но дела не терпят отлагательств. Час Пробуждения близится, и у меня нет времени играть с вами.
Лобисхомен начал раздуваться, наливаясь изнутри светом. Влияние орба на волшебство уже закончилось, и Уолт вскинул руки, рисуя пламенными струйками с пальцев Знак. Его и Вадлара окружила цепь багровых огоньков. Лучшая защита — нападение. Однако когда лобисхомен лопнул, выпустив из себя огромный шар белого пламени, рыжий сгусток огня, раскрутившийся перед Фетисом и Магистром в виде круга, вздрогнул и начал медленно, но верно поддаваться более сильному огню. Уолт быстро присел, хлопая в определенной последовательности по полу, обращаясь к Земле, лучшей Стихии Защиты, но тут круг разорвался, пламенными лоскутьями всасываясь в белое пламя, и жар хлынул на мага…
Хлынул и опал. Перед Магистром стоял Фетис и, как понял Уолт, всасывал белый огонь. От раскаленного шара ко рту Вадлара протянулась белоснежная нить, плюющаяся искрами, но он все втягивал и втягивал ее в себя, пока от пламени не осталось и следа.
— Не овладел, говоришь? — В голосе Вадлара прорезалась злость. — Да ты даже не представляешь, как я овладел Силой Крови, носферату!
Эспадон описал янтарную дугу, зайдя за спину Фетиса с правого бока. Вадлар с коротким выкриком бросился на второго лобисхомена, который тоже начал раздуваться и светиться. Ему наперерез кинулся толстяк-доппельзаугер. Он катился по полу, оставляя в нем глубокую борозду. Перенаправивший Силу Уолт встретил доппельзаугера каменными стенками, выросшими спереди и сзади Дикого. Стенки тут же соединились и раздавили жертву. Черная кровь обильно залила пол. Вадлар ударил снизу вверх, разрезав лобисхомена от поясницы до правого плеча и, как только двуручник вышел из тела, прокрутился на месте, подпрыгнул и с размаху разрубил голову Дикого от уха до уха. Вырвавшиеся из трупа красно-оранжевые языки огня перемешивались с зелеными огоньками, что покрывали упыря, и гасли, испаряясь вместе с исчезающим на глазах телом.
