Несколько шагов, и вдруг веревка в руках натянулась и дернулась, словно это была блесна, на другом конце которой висела и билась огромная рыба. Рывок, другой… Глеб не понимал, что происходит, но тем не менее вцепился в веревку изо всех сил. И вот рывки прекратились. Они продолжили движение, но через пару шагов Глеб наткнулся на застывшую Александру.
– Что случилось? – едва слышно прошептал он.
– Все встали. Сейчас узнаю, – отозвалась она.
Через полминуты, показавшейся Глебу вечностью, пришел ответ: веревка в руках у Северина оказалась отрезана.
Это было странно. Неужели преследователи успели перебраться через яму за такое короткое время?! И чего они добиваются? Паники? Того, чтобы «русичи» выдали себя?
– Сохраняйте спокойствие, – передал по цепочке Глеб и задумался.
Собственная идея с засадой уже не казалась ему столь блестящей. Кто перерезал веревку? Что ждет их там, в темноте?..
Что же предпринять? Не рисковать и зажечь свет, рискуя спугнуть того, кто крадется по их следам?..
Факторов было слишком много, и Глеб прекрасно осознавал, что рискует не только собой, но и жизнями своих друзей. Именно он, а никто другой, ответственен за них. Они поверили ему, и он не предаст, как когда-то предали его самого…
– Включаем свет, будьте наготове, – сказал он, бесплодно вглядываясь в плотную мглу.
– Погоди, – послышался шепот Северина, – мне кажется, я что-то вижу. До ямы уже близко, а там, на другой стороне, появился свет. Мы застанем их врасплох.
Глеб знал, что Северин обладает феноменальной способностью ориентироваться и совершенно необыкновенным чутьем. Пожалуй, можно рискнуть.
– Идем, – кивнул он, и они продолжили путь.
Пройдя еще немного, Глеб тоже различил свет. Он был странным, совсем не таким, как давали их собственные фонари. Приглушенный, какой-то гнилостный. Глеб сам не знал, откуда у него всплыло это слово, однако оно показалось ему наиболее подходящим. Воображение услужливо нарисовало фосфорицирующую тварь, выбравшуюся, скажем, из той же наполненной водой ямы. Хотя нет, их преследование началось значительно раньше. И все же…
Глеб вытащил пистолет и снял его с предохранителя, готовый действовать немедленно, в то же время другой рукой нащупывая кнопку включения фонарика – сражаться с подземным чудовищем в темноте было бы не только бессмысленно, но и глупо. «Что там говорилось о детях ночи?» – совершенно некстати подумал он.
Очевидно, они подошли уже почти вплотную к яме, потому что идущий впереди Северин остановился. Все остальные – тоже.
Впереди смутно рисовалась огромная тень.
Сердце напряженно стучало в груди, но Глеб чувствовал себя готовым к действиям. Самая страшная опасность, встреченная лицом к лицу, лучше, чем неизвестность.
Ребята ждали. Глеб чувствовал, как напряжена Александра.
– Прижмитесь к стене и пригнитесь, – прошептал он ей и Динке, готовясь стрелять, если Северину потребуется помощь.
Существо, разглядеть которое все еще не удавалось, тем временем перешло к форсированию ямы. Двигалось оно медленно и, видимо, тоже с опаской. Это было странно. Подземная тварь наверняка обладала бы ночным зрением и двигалась куда проворней и уверенней. Но тогда…
– Черт! – послышался приглушенный и в то же время смутно знакомый голос.
Черная тень, очевидно, сорвавшись с обрыва, резко прянула вниз.
В это же мгновение Северин рванулся вперед. Глеб, включивший фонарик, тоже поспешил к месту действия и увидел странную картину.
Северин, стоя на коленях у ямы, удерживал за руку повисшего над пропастью Кирилла. На голове у Кирилла был фонарь, закрытый листом бумаги, чтобы снизить интенсивность освещения.
– Вот уж действительно черт, – пробормотал Глеб, раздосадованный этой незапланированной встречей.
Кирилл смотрел на них снизу, с отчаянной злостью, которая только и оставалась в его нелегком положении.
Вдруг он заметно вздрогнул, а взгляд его сделался испуганным.
– Помогите! Змея! Меня схватила змея! – закричал он.
Глеб, тоже склонившись над ямой, ухватил Кирилла за вторую руку, которой тот пытался вцепиться в осыпающуюся под пальцами землю.
– Тащим! – коротко крикнул Глеб Северину.
Они одновременно потянули, но Кирилл только застонал. Такое ощущение, что его что-то держало.
– Вытащите! Не бросайте меня! – закричал Кирилл, захлебываясь ужасом.
И Глеб вдруг понял: нет, там не змея, там что-то похуже…
Земля под ногами была скользкой, и вскоре Глеб заметил, что не они вытаскивают Кирилла из ямы, а он все более и более стягивает их в пропасть. Напрягая все силы, чувствуя, как сводит в комок мышцы, Глеб тянул, одновременно пытаясь удержаться, уцепившись ботинком за малейшую неровность пола.
– Глеб, отпусти его. Я попробую сам. Не будет пользы, если свалимся все вместе, – проговорил Северин спокойным голосом.
Пальцы Кирилла, и без того впившиеся в руку Глеба, рефлекторно сжались еще сильнее, но Глеб и не собирался освобождаться.
Как раз в этот момент ему удалось зацепиться за камень.
– Ничего, – проговорил он сквозь сжатые от натуги зубы, – прорвемся.
На ноги сзади навалилась тяжесть. Это Александра и Динка, не желавшие оставаться в стороне, пытались удержать товарищей.
Время, как это бывает в такие моменты, сделалось похоже на сверкающую чешуей змею, свившуюся в немыслимое количество оборотов.
Они тянули и тянули Кирилла вверх и наконец медленно стали побеждать. Через некоторое время, показавшееся вечностью, над ямой показалась голова Кирилла. Обнадеженные успехом, ребята напряглись и вытащили Петрова.
После все без сил лежали на стылой земле, судорожно пытаясь отдышаться.
– Спасибо, ребята. Я думал, вы меня бросите, – пробормотал Кирилл, потирая ногу. – Но как же жжет! Что это была за тварь?
Глеб поднял с земли брошенный пистолет, поставил обратно на предохранитель и направил свет фонаря на ногу Петрова, на которой тот уже закатал брючину, и вздрогнул: на бледной коже отчетливо виднелся темно-бурый след.
Динка ахнула. Саша промолчала, но не отдавая себе в этом отчета, вцепилась в плечо Глеба.
Северин уже распаковывал аптечку.
«Мы не на увеселительной прогулке», – напомнил себе Глеб, стараясь не поддаваться острому приступу жалости.
– Вообще ты заслуживал, чтобы мы тебя бросили, – произнес он, заботясь о том, чтобы голос звучал как можно холоднее. – Расскажи сначала, как и зачем ты здесь оказался.
– Я шел за вами, – признался Кирилл, морщась, пока Северин обрабатывал его рану.
– Это мы понимаем, давай о главном. – Глеб приподнялся и, опершись о стену, приготовился слушать.
