Доли секунд…
Смена маркеров.
Сердце все же замерло.
– Продолжаем движение, не останавливаемся!
Группа Тернова пересекла границу сектора патрулирования. Системы наблюдения отреагировали мгновенно, но на стороне Ильи был тысячелетний опыт борьбы Флота с остаточными серв-подразделениями Альянса. На протяжении веков силы Конфедерации зачищали карантинные миры, вырабатывали уникальные тактические ходы, создавали программные и аппаратные средства на основе современных технологий.
Все передовые разработки Флота являлись неотъемлемой частью специализированных кибермодулей любого мнемоника.
Тернов совершил мгновенную, виртуозную операцию: группа машин, двигавшихся навстречу, получила опознавательные маркеры его звена, и координирующая система отреагировала вполне прогнозируемо.
Серв-машины, что пытались развернуться в конечной точке предписанного им маршрута, были остановлены, затем, подчиняясь уточняющему приказу, приступили к патрулированию нового участка.
Удалось… Смена маркеров прошла успешно.
* * *
Спуск по серпантину изматывал.
Тернов полностью отрешился от посторонних мыслей, он ни на миг не выпускал ситуацию из-под контроля, отслеживал и прослушивал каналы обмена данными, вникая в схемы управления транспортными потоками, планируя очередное действие, которое без боя откроет его группе новый отрезок пути к цели.
В отличие от него Катя, Вандал, Искандер и Урман постигали иную, неведомую им грань реальности – благодаря модулям адаптации они постепенно осваивались с управлением, чувствовали себя увереннее, шаг от шага. Конечно, чипы, установленные в имплантах, не могли превратить их в искусных бойцов, они лишь помогали понять азы управления, но человеческий разум адаптивен, а экстремальные ситуации способствуют быстрому усвоению навыков.
Пережив шоковые ощущения прямого нейросенсорного контакта, Вандал вдруг почувствовал нездоровый, пьянящий азарт.
Он не понимал, как Тернову удается обманывать системы слежения, но факт оставался фактом, они продвигались к цели. Пространство вокруг менялось, бескрайний небосвод постепенно исчез, превратившись в клочок прозрачной лазури над головой, уступы раскопа постепенно сближались, спираль серпантина сужалась. Из укрепленных стен выпирали фрагменты различных конструкций, иногда среди вертикальных столбов за натянутой сеткой, предохраняющей дороги от осыпей, попадались целые здания, обрушившиеся вниз, ранее погребенные под обвалами, а теперь по милости чужих вновь доступные взгляду.
«Они копаются в нашем прошлом, разгребают наслоения мусора, прилагают невероятные усилия, чтобы добраться до технологий, о которых мы давно забыли», – мысли постепенно изменили направление, ушла растерянность. Новые ощущения ломали хрупкое душевное равновесие. Постройки чужих приближались, под перекрытием цоколя постепенно открывалось сумеречное пространство, похожее на фрагмент иного мира, каким-то случайным, невероятным образом оказавшийся тут.
Пружина внутри продолжала сжиматься.
* * *
Все изменилось в одно мгновение роковым образом.
Тернов почувствовал неладное, как только сканеры его машины зафиксировали приближающуюся патрульную группу.
Что-то не так! Здесь не должно быть еще одного патруля!
Он мгновенно погрузился в киберпространство.
Обмен данными не нарушен. Вокруг обычная для машин деловая суета. Браслет из трех логров работает. Никакого воздействия на разум Илья не ощущал, и все же нить тревоги уже прочно вплелась в каждую мысль.
На нас обратили внимание. Но кто?
Он машинально передал сигнал предупреждения об опасности, одновременно изучая сигнатуры приближающихся машин.
Их оружие активировано!
Четкие, недвусмысленные энергические матрицы боевых подсистем пылали в рассудке, а на их фоне внезапно появилась фигура чужого, застывшего на краю изломанного перекрытия, неподалеку от посадочных площадок трех космических кораблей.
Инсект отличался от двалгов и телпов. Подле него плавно кружили небольшие сферические объекты.
«Отделившийся»! – резанула мгновенная догадка. Существа, что кружат подле него, – спейсбаллы. Он заметил, как патрульная группа «перескочила» с маршрута на маршрут, ведь для него не имели никакого значения магнитные опознавательные маркеры, присваиваемые группам машин!
– Нас раскрыли! – голос Тернова не дрогнул. – Урман, работай по чужим кораблям! Не дай им стартовать! Искандер, цель – Инсект на краю перекрытия Цоколя! Уничтожить! Катя, Вандал, прикрываете! Я разберусь с патрулем!
* * *
Горечь в душе.
Сумерки разума. Ощущение предопределенности событий, и себя – щепки, что несет стремнина судьбы.
Душа Кати отторгала действительность, но рассудок уже впитал первые секунды боя, попал под губительное воздействие, манипулировал подсистемами боевой машины. Мелкие обломки, попадающиеся на дороге, стирало в пыль тяжкой, весомой поступью «Хоплита», тонко выли гироскопы самостабилизации, подвесные орудия плавно доворачивались на цель, с сухим щелчком отлетели заглушки пусковых тубусов ракетных установок…
Дрожь.
Сила отдачи от первых выстрелов ощущалась ритмичной вибрацией, рядом оглушительно рявкнуло орудие «Фалангера», тугая пятитактовая очередь ударила по ступоходам ближайшей атакующей машины, исковеркала металл, вырвала часть дорожного полотна, взметнула стену разрывов, затопила пространство раскопа оранжевым пламенем и черным дымом.
Судьба?
Злой рок?
Предназначение?
«А что ты способна изменить?» Короткая жизнь, обжигающее чувство, разверзшаяся память, жуткое соприкосновение с чуждым для понимания разумом иных существ толкали к последнему, логичному, вспыхнувшему в унисон обреченным чувствам порыву: не дать им сделать и шага по истерзанной Земле, сгореть, защищая любимого, друзей, все, чем жила и что теряла сейчас.
«Фалангер» Тернова двигался на острие обреченной атаки. Они не дошли. Их план сорвался. До спасительных укрытий не меньше километра, но вокруг уже ожила титаническая мощь: стационарные позиции, защищающие периметр раскопа, полыхали огнем, реальность рушилась, земля вставала на дыбы, все тонуло в неистовом танце разрывов.
Мысли гасли. Тернов сказал, что вселенная живет по своим законам и в ней выживает сильнейший.
Да будет так? Тысячелетие истории замкнулось, повторяя события, оно превратилось в змею, впившуюся в собственный хвост?
«Созданная жить и любить, я погибну тут? Последней мыслью станет вычисление координат цели, последним усилием воли – выстрел, который, наверное, уже ничего не изменит».
Со дна котловины, объятый пламенем от работы планетарных двигателей, стартовал штурмовой носитель класса «Нибелунг».
