На всякий случай он отправил двух своих людей предупредить другие посты. Оставшиеся устанавливали небольшую пушку на подставку на четырех колесах; ее притащили с одного из кораблей графа де Пейрака.
— Нужно помешать им преодолеть склон горы, отделяющий от них город.
— Куда вы, мадам? — закричал ей военный, увидев, что она бросилась вперед.
— Я выйду навстречу Уттаке! Мне необходимо увидеть его! Я должна поговорить с ним!
— Как может женщина не бояться этого ужасного дикаря? — спросил молодой юнга у своего товарища; сам-то он был достаточно напуган первой встречей с ирокезами.
— Она вылечила его в прошлом году, в Катарунке, он был ранен и очень серьезно. Женщина никогда не испугается мужчину, которому она перевязывала раны и жизнь которого была в ее руках. А теперь пойдем. — И они пошли по дороге, ведущей в деревню. Чуть дальше они заметили впереди, группу людей, в центре которой были Анжелика и Сюзанна.
— Берришоны! крикнули им из толпы. — Пришел один из мальцов из их семейки!
Ребенок дрожал и рассказывал, как банда демонов набросилась на их дом; топорами они срубили ставни, потому что дверь была на засове. В это время ребенок был в маленькой хижине, в стороне от дома. Из своего укрытия он видел, как сняли скальпы с его отца, матери и дяди, как бросили в огонь его братьев и сестер, живыми, в огонь его собственного дома.
Сюзанна закричала: «Мои дети!»
Успеет ли она вовремя, чтобы оградить их от такой страшной судьбы? Она снова побежала так быстро, как умеет бежать канадка: это передавалось из поколения в поколение, и ее мать, и бабушка тоже бежали с полей, застигнутые ирокезами.
Жители соседних домов поспешили за ружьями и топорами. Наконец из Квебека послышался звон набата и барабанный бой. Вдали раздавались выстрелы.
Анжелика бежала так быстро, что ей не хватало воздуха, она боялась опоздать, боялась, что им не удастся спасти семью Леганей. Если ирокезы напали на Берришонов, значит, они уже обогнули мыс и двигались вдоль Лорреты, где они нападут на семьи гуронов. Барсемпью встретит их на Красном Мысе, но к тому времени город будет окружен.
На краю плато Анжелика услышала крики женщины, это была Сюзанна. Друзья удерживали ее, умоляя укрыться в убежище под кроной деревьев. Оттуда хорошо просматривался дом Леганей. Едкий дым уже поднимался над жилищем.
— Мои дети! Мои дети! — кричала Сюзанна, в отчаянии кусая свои руки.
Она хотела бежать на свою горящую ферму, но мужчины удерживали ее.
— Ты не успеешь выйти из чащи, как получишь стрелу прямо в сердце. Они там. Они повсюду.
Пока еще никого не было видно. Только в лесу на противоположной стороне склона чувствовалось чье-то присутствие.
Они были там.
Мужчины установили пушку и приготовили фитиль.
— Можно сделать пару залпов по лесу, быть может, это охладит их и заставит вернуться. Тогда мы доберемся до фермы.
— А если они бросятся на нас? Сколько их? Мы ведь не знаем!
— Нет! Подождите! Не стреляйте! — сказала Анжелика. Ей наконец-то удалось восстановить дыхание. Жители деревни и солдаты не поверили своим глазам, увидев, как она бросилась вперед, подняв руки и размахивая поясом Вампума.
— Уттаке! Уттаке! Подари мне их жизни!
Она оказалась одна посреди пустынного пространства. Уязвимая, у всех на виду, освещенная солнцем, лучи которого играли в ее волосах и заставляли переливаться ее зеленое платье.
— Отличная мишень! — воскликнул кто-то. — Она погибла!
— Нет, только не с поясом Вампума в руке. Никто не осмелится напасть на нее.
Анжелика бежала. Несмотря на твердую и скользкую землю, она ловко передвигалась, чтобы быстрее добраться до края поля.
— Уттаке! Уттаке! Подари мне их жизни!
Позже она вспоминала, что на бегу она заметила первую весеннюю траву, маленькие росточки, пробившиеся наружу. Наконец она оказалась на краю крутого склона, который она не могла преодолеть. До нее долетали клубы дыма, и виднелись силуэты индейцев, занимавшихся грабежом. «Ирокезы! Они уже там!» Среди них она заметила детей Сюзанны, они были живы и стояли посреди двора вместе со своей бабушкой.
Она снова побежала к середине поля.
— Уттаке! Уттаке! Подари мне их жизни! Она поворачивалась в разные стороны и кричала, она была уверена, что он здесь, что он близко.
Юнга дрожащей рукой взял за рукав своего командира.
— Посмотри! Там, наверху! На опушке леса…
Анжелика приближалась к ним, она хотела предупредить Сюзанну, что ее дети живы. Из своего укрытия люди делали ей знаки, указывая на вершину холма. Там! Выше!
Она повернулась и увидела его.
Уттаке, вождь Пяти Народов. Это был он. Ростом он был ниже Пиксаретта, но от его фигуры веяло мощью и несокрушимостью, казалось, что он был из той же породы, что и деревья, окружавшие его. Она сразу же узнала его. Он нисколько не изменился.
«Какой у него жестокий взгляд!»
Но жестокость ли это? Направляясь к нему, она вновь вспомнила о своих первых днях в Новом Свете; тогда они были одни, она и Жоффрей, лицом к лицу с лесом и индейцами. А он был главным героем разыгравшейся драмы.
Воспоминания лишь прибавили ей смелости. Остановившись в нескольких шагах от него, она положила к его ногам пояс, затем поднялась и спросила себя, как еще ей выразить ему свое почтение.
«Она склонилась перед ним в реверансе, — написала позже м-зель д'Уредан,
— так мне рассказывали… Перед этим варваром! Как при дворе!»
Он даже не пошевелился.
Анжелика решила заговорить первой.
— Я рада снова видеть тебя, Уттаке!
— Ты говоришь искренне? — звучный голос, казалось, исходил не от него, а от деревьев.
— Ты знаешь это.
Холодный проблеск его глаз напоминал отсвет стального клинка.
— Я хотел тебя видеть! — вскричал Уттаке, дрожа от ярости. — Эта вонючая лисица, Пиксаретт, встал на моем пути, он пробил голову моему лучшему воину
— Сакахезу. Затем каждую ночь он приходит в наш лагерь, чтобы снять скальп с воина. Он вывел нас из терпения, мы дали слово отомстить за эти преступления в Квебеке.
— Ты же знал, что я здесь, и Тикондерога тоже.
— Я хотел тебя видеть. Но, между прочим, это не помешает мне напомнить, что никто безнаказанно не подстрекает предводителя Пяти Народов.
Видя его в такой ярости, она спросила себя, не одичал ли он окончательно за прошедший год. К его поясу были привязаны скальпы, с которых еще стекала кровь.
Он язвительно посмотрел на нее.
— Эти французы уже не смогут обмануть меня, — сказал он, потом помолчал и продолжил: — Кто эти люди, чьи жизни ты желаешь получить?
