– А когда мне надо быть в столице? – трезвел на глазах лже-Скрипов.
– Очень немедленно, но пять минут мы подождем.
– А можно попрощаться с другом-однополчанином?
– Знаем мы, какие тут однополчане. Потом пошлете им срочную телеграмму.
А когда ему не слишком вежливо помогли усесться в ожидающий у входа в санаторий «ЗИС», он совсем расстроился, вспомнив о Веронике.
За что же меня, думал он по дороге в аэропорт и даже взбираясь на лестницу военно-пассажирского «Дугласа», вроде бы получку исправно посылал семье, а о разводе еще никому не намекал.
А правильно ли я уплатил партийные взносы за последние месяцы, внезапно предположил Баженов. В этом он не был уверен, черт его знает, что в процентах платится от большого адмиральского жалованья. Как бы из партии не исключили.
Весь полет он был в тоске и печали.
72. На Европу!
– Что приуныли, коллеги? – спросил у присутствующих профессор Литскоффер.
В помещении находились его подчиненные, поэтому конкретно никто не мог ответить на риторический вопрос.
– Мучаемся последствиями решения правительства, осуществляющего идею брата нашего по труду Эйнштейна?
– А то как же, – в тон ему отозвался, наконец, один из молодых гениев физики.
– И не будет теперь у нас с вами, милые коллеги, возможности изучать парадоксы иных пространств и измерений, правда?
– Так точно, шеф. Но куда денешься. Вы ведь сами всегда говорили, что прошли времена Ньютонов и теперь головы теоретиков надежно защищены облицованными потолками.
– Да, коллеги, прямой путь исследований нам начисто обрезали, но… – Литскоффер обвел всех глазами, заполненными бегающими искринками разума. Те, кого касался его взгляд, сразу получали заряд надежды. Странно, что лаборатория Литскоффера не занималась изучением телепатии.
– Но, господин Литскоффер, даже для нащупывания альтернативных путей нужны средства и, разумеется, разрешение сверху. Ведь договор – с русскими.
– Я убедил нашего президента, что предложенный мной обход будет настолько непрямым действием, что проконтролировать его будет просто невозможно.
– Да?! – произнесло сразу несколько голосов.
– Придется, правда, посотрудничать с НАСА. Вопрос на засыпку: как вы думаете, по какому поводу?
– Новый блок-излучатель, не состыкованный с «Альфой»?
– Ответ неверный. Еще варианты?.. Ладно, наводящие подсказки. Теперь жареный петух не клюет правительство, срочные проблемы решены. Так что у нас проект очень долгосрочный. Помните, наверное, что для наших «перескоков» нужны океаны?
– Еще бы не помнить.
– А где, скажите на милость, в нашей Солнечной системе есть много-много воды, кроме нашей родной планеты?
– Э… – некоторые из коллег замялись. Но уж, конечно, не все. – Спутник Юпитера – Европа, если не ошибаюсь, да?
– Пять баллов, коллега Соранцо! В самую точку.
– Но ведь там лед, а не вода. Двухсоткилометровая толща, как помнится.
– Вот над этой проблемой мы и поработаем, как теоретики, в первую очередь. За дело, братцы кролики. – И снова во всех присутствующих перетекли искры из его сияющих глаз.
73. Использование морей с умом
Все оказалось гораздо хуже – дело было вовсе не в комсомольско-партийных взносах. И привезли его не в Москву, а вообще неизвестно куда. И светло-праздничные погоны с его белорубашечных плеч тоже сорвали, без жалости и без особого гнева, так, по принятому давным-давно ритуалу и привычке службы. А когда ему первый раз умело дали по зубам, вышибая передние вместе с корнями, Баженов внезапно вспомнил, что он вовсе не Скрипов и совсем даже не адмирал, а так – младший офицерский состав большой воюющей армии. Наверное, стране требовалось срочное пополнение в обыкновенные, быстро редеющие штрафные роты.
Но на второй встрече со следователем он понял, что снова ошибся. Никто до сих пор его не разоблачил. Похоже, Великий Поход временно приостановился, откатившись от Большого Водораздельного хребта. Теперь партия искала виновных. По большому счету, была виновата вся родимая армия и весь родненький Краснознаменный флот, вместе с винтокрылой, отращивающей реактивные мускулы авиацией, но ведь марксистки неправильно огульно обвинять всю доблестную ораву. Давно отгремели революционные ливни массового использования заложников. Теперь, в соответствии с новыми директивами, в каждом деле нужно было выявлять конкретных виновников. Вопрос был только в том, в чем конкретно обвинить.
– Итак, – спросил Баженова-Скрипова дознаватель, пыхая недорогой папиросой, – я долго изучал ваше дело.
– И что? – испуганно глянул на него Баженов сквозь заплывшие от синяков веки.
– А вот чего. Будь моя воля, я бы привлек вас по поводу утраты боевого знамени безвременно почившего линкора, но…
– Что?
– Нет, а почему все-таки «нет»? – задумался задавший себе работу для головы правовед. – Бог с ним, с утопленником-командиром, у него и в уставе указано – сходить с борта последним, но какая забота у заместителя по политчасти?
– Ну, у него много обязанностей, например сбор комсомольских взносов и…
– Кстати, о взносах. Можно было бы привлечь вас по поводу утраты сейфа с корабельной кассой, – мечтательно произнес следователь, пуская дымные кольца. – Хотя нет, с такими мелкоуголовными делами вы бы ко мне не попали.
– Так в чем же меня обвиняют? – несмело спросил лже-Скрипов, набрав заранее воздуха, из опасения внезапно-незапланированного удара в солнечное сплетение.
– А то не знаете? – хихикая, сощурился дознаватель.
– Да вот не знаю.
– Все так говорят. Послушаешь вас, так прямо ангелы небесные.
– А что, вы верите в бога, товарищ? – заинтересованно спросил Баженов.
– Насчет меня не так важно, а вот вы, дорогуша, скоро поверите во что угодно.
– Я и так свято верую в коммунистическое завтра. Знаете, когда-нибудь всю нашу планету накроют яйцекуполом из искусственного горного хрусталя.
– Зачем? – премного удивился гэпэушник.
– Потому как весь лишний воздух откачают и переработают в нужное народонаселению топливо и общественную собственность, – ступил на милую сердцу разговорную тропу Баженов-Скрипов. – Оставят пять метров воздуха в высоту, для дыхания и прыгания на полосе препятствий, а дабы горы и различные холмы не мешали прогрессивному куполу, их всех срежут подчистую гигантскими, движущимися от водорода экскаваторами. Только на месте великих белокаменных городов в яйцекуполе будут специальные выпуклости для строений и ретрансляционных вышек. Летательные аппараты будут двигаться за счет реактивной тяги, а всякие дирижабли парить в пространстве без опор. Сверху по куполу можно будет перемещаться в специальных санях, снабженных автономной системой добычи кислорода для легких.
