Книга Пепел, страница 45. Автор книги Федор Березин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пепел»

Cтраница 45

Однако Хадас продолжал за нее бороться. Что-то схватило его за лодыжку, он, не оглядываясь, рванул ногу что есть мочи. Его отпустили. Он упал на четвереньки, проскакал в этом положении пару метров. Обе ступни снова обволокла скользкая мягкая масса. Ладони утонули в холодном, припорошенном льдом песке. Он уперся, не давая этой мутированной форме жизни затащить себя в воду, он знал, что это будет конец. Однако его никто не тащил, их масса в отдельности порядком уступала его весу, а работать согласованно они, слава богу, не умели. Зато новые, менее прыткие, чудища начали наваливаться на его икры. Черт возьми, это было похлеще ночного кошмара. Цунами ужаса накатилось из глубины детства, затапливая черепную коробку. Хадас оглянулся: из этого неудобного положения он видел, как к нему ползут, подтягиваясь на выброшенных по курсу движения щупальцах, новые гады. Он не наблюдал у них глаз, просто колыхающиеся тела полуметровой или чуть более длины. Некоторые их них совершали слабое подобие прыжков, не умея полностью оторваться от родимой Гаруды. Слава изобретателю Вселенной, — он не мог чувствовать их слизистые нутра через одежду, это было бы уже слишком. Прорываясь через новую волну оцепенения, его мозг снова взорвался импульсами приказов. Он хотел жить, он уже точно видел будущее и знал, что, если навалится вся стая-симбиоз, выхода уже не будет. Хадас рванулся, мгновенно потея в окружающем холоде. Щупальца отстали. Био-компьютер в голове мигом оценил шансы в скоростном лазаний по скалам и выбрал более проверенное решение. Хадас стартовал с места, с положения лежа, как на давних-давних тренировках в родной летной академии на планете Земля. Он ставил рекорды, хотя это было лишнее: не нужно было бежать все эти двести метров вдоль берега, суша не являлась родной стихией для этих злобных плотоядных тварей. Не любили они по ней передвигаться, не хотели на ней жить и не желали быть первопроходцами в ее освоении. Хадас в счет не шел, он был пришельцем. Когда он окончательно отошел от испуга, он подумал о том, что со временем живым существам действительно придется осваивать бесплодные пустыни Гаруды, если, конечно, выживет само море и живность в нем.

Последив некоторое время с безопасного расстояния за мантихорами и несколько досадуя за свой первоначальный испуг, Хадас побрел по берегу, приводя в норму свои ощущения и работу сердца.

В средневековье ученые часто спорили, на какой глубине от поверхности Земли помещен ад, и никак не могли прийти к общему мнению. Теперь можно было ответить на этот вопрос с уверенностью: на глубине от двухсот пятидесяти метров до трех с половиной километров, в недрах планеты Гаруда, системы желтого карлика — звезды Индры, ближе к концу левого рукава Млечного Пути — ад материализовался. Теперь микрозаряды из калифорния пошли в дело не только в космосе, но и в туннелях. Всего лишь несколько взрывов чудо-пуль на разных уровнях привели к сложной системе завалов. Многие места стали непроходимы, а некоторые совсем отрезаны от остального города. Сразу нарушилась сложная система снабжения государства воздухом и электричеством. Хотя первоначально получилось остановить повстанцев, о результатах не всегда удалось доложить: расстроились средства правительственной коммуникации. Тщательно продуманная схема распределения поперечных и продольных нагрузок кровли сразу же устарела — потолки стали рушиться и в совсем неожиданных местах, порой на километры в стороне от взрывов. В этом пылу и дыму все как-то совсем забыли о том, что город находится не только ниже поверхности суши, но и ниже уровня океана. Произошло смещение пластов в районе сверхдлинной отводящей мусорной трубы. Сдавленная прессингом в двадцать атмосфер вода хлынула на нижние уровни, и никто не встал на ее пути. Применение сверхразрушительных средств в столь хрупкой системе, как подземный город, словно сорвало с последних тормозов человеческое сознание не только плохо руководимых толп, но и лидеров. Сразу проявили себя доселе дремавшие и маскирующиеся силы. Многие статусы уровня тринадцать — пятнадцать ввели в дело свои собственные подчиненные формирования в индивидуальных интересах. Общество «Матома» на этом фоне стало выглядеть самой массовой, но далеко не самой хорошо вооруженной организацией.

Через много-много часов Гюйгенц сумел запустить некоторые системы. Теперь он увидел, что творится вокруг и где он находится, и все это ему очень не понравилось. Снизу на него накатывалась красно-коричневая атмосфера Гаруды. Она уже захватила его в свои гравитационные сети и, добавив ее к своей собственной, он получил скорость входа в атмосферу — более двенадцати тысяч метров в секунду. Это должно было случиться через пятьдесят три минуты. Нужно было срочно заняться приведением в чувство введенного в ступор реактора, еще находящегося под впечатлением крепких электрических объятий своего коллеги по ядерным процессам. Однако Гюйгенц все же решил довершить начатый параллельно ремонт передатчика. Потом, по плану, у него была проверка системы «свой-чужой», но теперь приходилось вносить коррективы в долгосрочные прогнозы. Тем более что косвенно система прошла проверку: его до сих пор не расстреляли свои боевые околопланетные спутники.

Когда розовеющий индикатор передающего устройства загорелся веселым зеленым светом, Гюйгенц с удивлением воззрился на часы: он совсем забыл о времени. Он спешно надиктовал сообщение и пустил его в циклическое повторение для внешнего эфира. Затем он облетел пустое пилотское кресло и стал колдовать над ручной регулировкой тяги, мысленно вызывая из памяти схемы, смотреть в настоящие было некогда, да и неоткуда: электронный подсказчик получил электрошок, и в его ячейках памяти все еще бродили растерянные магнитные привидения, заблудившиеся в вихревых токах.

Гюйгенц обливался потом, ползущим по телу в самых невероятных направлениях, когда корабль потряс первый сокрушающий удар и невесомость на мгновение исчезла. Ударившись, пилот подумал о том, что хорошо сделал, избавившись три часа назад от боевых ракет — лишние тонны веса на борту могли бы решить ситуацию не в его пользу. Когда невесомость вновь возникла, пилот запустил во все еще повернутые к планете сопла струю горючего, и сразу обратное ускорение придавило его к полу. Гюйгенц привстал, дотянулся до пульта, откорректировал автоматическое изменение тяги на ближайшие минуты и сделал попытку добраться до сиденья. Максимальный режим разогрева двигателя все еще был блокирован системой аварийной защиты реактора — он не успел придумать, как ее обойти, посему впереди была неминуемая посадка, и скорее всего жесткая. В этот момент корпус снова прошил осевой удар о воздушную подушку, донельзя разреженную, но уплотнившуюся от скорости входящей в нее ракеты. Ненадежно закрепленный, после аврала, провернутого Гюйгенцом, перегоревший блок постановки помех подпрыгнул, словно приобретя жизнь, и обрушился на человеческую голову. И все поплыло перед глазами. А корабль продолжал приваливаться в газовую оболочку планеты.

За этот долгий день Хадас так вымотался, что, найдя подходящую, скальную нишу, несколько удаленную от берега, присел отдохнуть. После нападения мантихоров никто более не проявлял к нему интереса, а его собственное любопытство угасло с усталостью и под действием безысходности будущего. Когда-то он часто думал о смерти, с его работой это было неминуемо, но со временем ощущение притупилось и рутина перемолола философию. Однако теперь, сидя в холодном каменном выступе, он в который раз подумал о будущем.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация