Отозвался лысый дядька с вислыми усами:
– Один на лестнице, второй внизу, у двери. И шофер еще.
– Ну хоть где-то нормально стали, – пробурчал командир и, решившись, приказал: – Выносите Банана, выводите Куска, потом двое ко мне.
– Дай повязку гляну, – отозвался Старый. Осмотрев ее, он удовлетворенно кивнул: – Нормально, доедет до больнички. Есть тут у вас доктор толковый? – обратился он к молодому парню. – Ты, я вижу, из фельдшеров, так?
– Есть, даже несколько! – с некоторой гордостью заявил тот. – Даже реаниматолог, из тех!
– Ого, кучеряво живете, – удивленно крутнул головой Старый. – По нынешним меркам, редкая птица. Я думал, они все, кто выжил, в большие города подались, где подороже себя продать можно. А у вас тут – чистый бессребреник.
– Да нет, он у нас год всего где-то. Раньше и вправду был в каком-то крупном анклаве, а потом вышло там у него что-то, он сам не рассказывает, но сами увидите, что очень несладкое он там хлебнул. А откуда вы узнали, что я фельдшер?
– По тому, как ты воздуховод подал: глянул на рот пациента – и автоматически в руке развернул, чтобы изгибом кверху в рот его толкать. Тогда еще работал?
– Ну сколько той работы, – несколько смущенно произнес парень. – Неполный год после училища.
– Ну все равно…
– Эй, лепилы, потом все обсудите: кто на фельдшера учился, чем от триппера лечился, – бесцеремонно вмешался Крысолов. – Давайте вниз, а потом к нам.
На улицу они вышли без проблем. Мужик внизу предусмотрительно распахнул дверь, заблокировав ее, чтобы та не закрылась, а невдалеке от двери негромко урчал грузовик с высоким кузовом, заделанным с боков и сверху не слишком частой решеткой, достаточной, впрочем, для того чтобы через дыры не пролезло бы внутрь ничего крупнее разве что кота. Высокий задний борт был опущен и подперт, образовав некоторое подобие трапа, по которому они и внесли Банана, а затем следом затащился и Кусок с сопровождающими.
Артем и молодой фельдшер взбежали наверх и помогли вынести Сикоку. По пути парень выяснил у Крысолова, что с ними произошло, – для отчета, как сказал он. Крысолов на этот раз взял на себя роль арьергардного дозора. Едва они вышли на улицу, как по еле-еле начавшим нормально слышать ушам Артема вновь ударил грохот выстрелов. Ну благо впереди стрелков хватало, да и Крысолов среагировал, выдвинувшись сбоку от них, так что он и не запаниковал. Взобравшись в кузов грузовика, он глянул на Старого, стоящего у борта с автоматом, прижатым к плечу. Кусок, привалившись к другому борту, пытался контролировать другую сторону.
– Они все же непуганые раздолбаи, Крыс, – негромко пожаловался он командиру. – Завалили морфа – наверное, того, последнего, что Артем видел, – и на радостях понеслись его смотреть. Все! Был бы у них фотоаппарат – точно, начали бы фоткаться, поставив ногу и подбоченясь… Я удивляюсь, как их морфиня всех не потаскала.
– Ладно, мы работу сделали, нам теперь по барабану, – устало проговорил Крысолов. – Ребят надо быстрее на койку. Эй, там! – свирепо рявкнул он. – Быстро в машину! Там еще ТРИ морфа! – Спасатели порскнули к грузовику, как испуганные воробьи.
– А чего им, – пожал плечами Крысолов, – их и так все охраняют. На вылазки ходить им не надо – караваны все привозят, сами себя сторожат… Они, наверное, разве что в первый год морфов приличных и видели, если и сталкивались потом с кем, так, может, только с шустерами.
– Ага, – отозвался фельдшер, осторожно помогая уложить Сикоку, – точно. В первую осень, когда Уборка была, так еще постреляли, да и то, если бы не вояки, потерь было бы в разы больше. А потом обленели, только и знают, что у поселка мзду отлущивать – мы, типа, охранники, вас оберегаем. А как случись что реальное – так и обгадились, не хуже дизентерийных. В больнице с мертвяками куда больше сталкиваются, да и мы, на выездах-выходах. Меня, кстати, Иван зовут, – отрекомендовался он, подкалываясь тем временем в целую руку Сикоки.
– Крысолов…
– Старый…
– Артем… – представились они по очереди. Артем впервые, пожалуй, задумался: а чего это в их команде клички, а не имена? В деревне тоже клички были, но больше как-то или по профессии – как тот же Кузнец или от фамилии – как Колбасиха. Но и по именам люди друг друга звали, и это нормально воспринималось. А вот в команде, наоборот, нормальнее было обращение скорее по кличке. Артем вдруг понял, что не знает даже, как зовут его новых товарищей. Интересно, а у него кличка будет?
Тем временем не слишком уверенно озирающиеся по сторонам спасатели погрузились-таки в машину, и они поехали – сначала по территории завода, затем вырулили за ворота. Во, блин! А он-то думал, что никто не придет! За воротами стояло порядочно народу, и все с любопытством смотрели на то, как они выруливают на центральную улицу. Обернувшись, Артем заметил, как довольно большая группа людей с оружием двинулась на территорию завода. Старый и Крысолов тоже заметили это, и последний, хмыкнув, произнес:
– Ну, может, «сторожевика» какого и подстрелят, мало ли… Контракт был на уничтожение морфа – его мы выполнили.
– Я думаю, они скорее торопятся кабинет начальства убрать, чтобы не воняло, – отозвался Старый.
А кстати, выглядел он как-то хреново – был бледный, пару раз потер грудь ладонью, так что Артем на всякий случай украдкой осмотрел открытые части тела Старого, нет ли там какого малозаметного укуса. Нет вроде… а все равно – нездоров Старый, ясен перец. Крысолов тоже заметил это и, наклонившись, с тревогой спросил:
– Сережа, что с тобой?
– Да, понимаешь, сердце что-то, – с вымученной улыбкой ответил тот, достал маленькую красную горошину и положил под язык, еще через пару минут – другую.
– Ну что, отпускает? – с надеждой спросил Крысолов.
– Да вроде. Нитроглицерин хреновый, – пожаловался Старый. – Нового никто не делает. А у этого срок годности полгода назад истек… Ага, мы уже приехали.
Автомобиль остановился во внутреннем дворе трехэтажного здания, расположенного буквой «П». Спасатели, с тревогой посматривавшие на их раненую и больную команду и тихо переговаривающиеся между собой, едва машина остановилась, попытались по-быстрому слинять, типа: «…Ну мы вас спасли, довезли – дальше вы сами…» – и только свирепый рык Крысолова заставил их с неохотой взяться за носилки, на которых лежал Банан. Иван, правда, поползновений смыться не выказывал. Старый спустился сам – оклемался, наверное. Лежащий Сикока попробовал приподняться, но его так резко повело в сторону, что, если бы не поддержал Артем, он точно долбанулся бы головой о решетку кузова.
– Блин, голова кругом пошла, – пожаловался щуплый следопыт. – Пока лежал – ничего вроде было.
– Ты что! – рявкнул на него окрепшим голосом Старый. – Тебе пока лежать и лежать! И ты – куда собрался? – Это он уже Куску, тоже попытавшемуся было встать, но после ора смирно улегшемуся на пол.
– Ого! Мне послышалось или это и вправду ты, Сергей? – раздался голос от дверей приемного покоя. Артем оглянулся на голос и увидел фигуру в синем халате, стоящую в тени. Человек, обратившийся к Старому, сильно хромая, вышел на свет, под лучи послеполуденного солнца, и Артем увидел, что по нему Песец прошелся всеми своими клыками.
