– И у меня – та же фигня, – подал голос Банан.
Крысолов промолчал, но смертоубийственно на Артема больше не смотрел.
– А ты слышал о таких, Артем? – спросил его между тем Старый.
– Нет, – помотал головой Артем, – ни в деревне о таком не говорили, ни Серега никогда не рассказывал.
– Вот вам и очередное творение зомбоэволюции, – задумчиво проговорил Старый. – «Сирена», только наоборот. Если те, древние сирены моряков-мужиков подманивали, то эта, наоборот, на женщин заточена. Причем мужские особи от нее засыпают. И не спрашивай меня, в чем тут дело – в модуляции звуков или частоте сигнала, не знаю. Не знаю, как она до этого дошла. Но только ясно – эта тварь нас гипнотизировала, чисто как цыганка простофилю на вокзале. Тоже ведь: все, с кем я потом разговаривал после такого общения, клялись, что все понимали, и никаких секретных пси-излучателей под юбками те цыганки не прятали, просто разговаривали, обычным голосом. Только после того «разговора» люди со всех ног бежали все свои деньги и украшения тем цыганочкам отдать.
– Ты уверен? – с сомнением произнес Крысолов. – Как-то слишком все быстро для эволюции…
– Я уже тебе говорил, – устало ответил Старый. – Этот мир меняется, и очень быстро. У твоего любимого Кинга, помнится, было выражение «мир сдвинулся» – ну так это про нас. Ну или «колесо правды» Леонтия Бакланова кто-то толканул… а насчет быстроты эволюции, так мы про нее и до Хрени ничего толком не знали. В каких учебниках или в каких школах австралийские змеи узнали, что ядовитую тростниковую жабу ага – привозную, кстати – есть нельзя? Причем всего за несколько поколений? Первые змеи, кто с такой пакостью столкнулся, хавали тех жаб как обычных и, соответственно, дохли за милую душу. А вот последующие поколения уже не трогали, знали… Если бы это были те же млекопитающие, так можно было бы каким-никаким интеллектом объяснить – типа, высшие рефлексы, младшие поколения учатся на опыте старших и тэ дэ, а какие на хрен рефлексы у змей, кроме как куснуть добычу? И молодняк со старыми на охоту вместе не ползает, чтобы старая змея молодой сказала: «…Это бяка, ее не трогай!»
– Я читала, что в саванне деревья начинали колючки отращивать, после того как их антилопы жрать начинали. Причем даже те деревья, которые нападению не подвергались, – подала голос Варька.
– Вот, из той же оперы, – удовлетворенно кивнул Старый. – Мы немного слышали про эволюцию, типа дедушка Дарвин что-то там бухтел про нее. А так что мы про нее знаем? Я помню, еще в школе удивлялся, когда учительница наша по биологии нам про человеческие расы рассказывала: типа, негры – черные, потому что в Африке жарко. Монголы – с узкими глазами, потому что там пески, и ветер их в глаза задувает – вот сузилась глазная щель. И в то же время официально, по той же теории эволюции, всей жизни кроманьонца – человека разумного, ну нас то есть – сорок – пятьдесят тысяч лет. За это время прародитель человека расселился по всей Земле. Монголоиды те же и в Южной Азии, и в джунглях Южной Америки живут, где никаких песков и в помине нет, а глаза у них все равно узкие. На протяжении последних десяти тысяч лет. Чего они назад не расширились, у учительницы спрашиваю, раз там теперь такая защита не нужна? Садись, говорит, Дарвин умнее тебя был…
Так что, я думаю, – решительно сказал доктор, – нам опять повезло, что Артем на ее «чары» не поддался, голос подал. Кстати, во многих охотничьих байках, если тебя кто-то… ну скажем так, незнакомец, куда-то ведет, причем все дальше и дальше от жилья и друзей, надо обязательно с ним заговорить и спросить: куда идем, мол? – все, морок исчезнет. Опять, что ли, весточка из дальних времен? – вздохнул он. – Тоже ведь не с пустого места взялись эти рассказы о сиренах да лешаках.
– А как она узнала, что тут вообще женщины есть?
– Учуяла, наверное, тебя, – хмыкнул Старый.
Варька слегка покраснела даже.
– Ну что зомбаки чуять могут, это давно ясно, а звук – как у нее мог вообще получаться? – недоуменно спросил Артем. – Они ж не дышат, значит, и воздух в них попадать не может…
…Сколько, интересно, людей, пропало в первые же дни Хрени, считая, что зомби не могут слышать запаха, чисто на том предположении (на первый взгляд не лишенном смысла), что раз зомби дышать не могут, следовательно, и запаха ощущать не будут.
Люди так привыкли к виду принюхивающегося человека, ну или там собаки, кошки, коровы – живого существа, короче, пропускающего вдыхаемый воздух через ноздри, дабы ощутить запах, что начисто забыли: такой способ получения информации о веществах, могущих пахнуть, – не единственный. Он просто удобен: раз уж все едино организму надо вдыхать кислород – так пусть уж заодно струя воздуха пройдет и над обонятельными клетками, расположенными в слизистой носа, а молекулы различных веществ, имеющихся в этом самом воздухе, будут восприняты рецепторами этих клеток. Глядишь, и информация у организма появится – на запах идти или, наоборот, мчаться от него со всех ног, лап, копыт. Зомби так не делали. В смысле – струю воздуха через нос не пропускали, значит… Ничего это не значит! Или принюхивается насекомое, летящее на аромат (ну, или вонь, это у кого какие вкусы) часто довольно далеко? Вообще-то у них и легких-то нет, только дыхательные трахеи, да и в тех нет обонятельных клеток. Они у них – на усиках, антеннах, кои никаким образом в акте дыхания насекомого не участвуют, но молекулы веществ, имеющиеся в воздухе воспринимают, иногда – за десять километров от источника запаха, как тот же шелкопряд, к примеру.
Несмотря на общую похожесть обонятельных клеток и у млекопитающих, и у насекомых, у последних они построены по совершенно другому принципу. Перестраивая организм носителя применительно к новым условиям, «шестерка», конечно, не могла оставить без внимания такой важный для дальнейшего выживания источник информации, как запах. Не может дышать? Ничего страшного: помимо прочих изменений в теле, перестроим обонятельные клетки по примеру насекомых, чтобы «запаховые» молекулы воспринимались и без струи вдыхаемого воздуха, и даже без белка, который нужен человеку для передачи «обонятельного» сигнала по цепи синапсов… И зомби уверенно выходили на затаившихся людей, пахнущих потом, духами, да и просто адреналином. Страхом. А кстати, кто сказал, что и струи в легкие-то не будет?..
… – Способ искусственного дыхания Сильвестра, – пожал плечами Старый. – Он ведь как придумал помощь утонувшим оказывать, ну или по крайней мере описал: руки пострадавшего разводятся в стороны и вверх – грудная клетка расширяется, и, по закону отрицательного давления, воздух поступает в легкие. Вдох. Потом руки сводятся, объем грудной клетки уменьшается – выдох. Вот и этот «дикарь» так же поступал: видел, как он извивался да вытягивался: хоть и не так много воздуха ему туда и попадало, но для того, чтобы плач сымитировать, – вполне. Хотя нет. – Он на минуту задумался. – Это скорее способ Говарда будет. Точно – Говарда, там как раз так же на грудную клетку утонувшему давили. Только сзади.
…И точно так же поступали и многочисленные человеческие зомби – многие, перед тем как на них напали, так и не сообразили, чего это зомбак потягивается да руки в стороны разводит? Многие про этот эпизод так и не смогли потом рассказать никому. Ну а те, кто выжил… хватало в этом мире и других дел…
