– Смотри – как твой, – показал он «вал» Банану.
– А это и есть мой! – обрадованно заявил тот, едва глянув на автомат. Они поменялись с Бананом оружием – тот впопыхах схватил незнакомый Артему калаш. Ладно, потом свой «укорот» надо будет найти. А Банан вон как обрадовался своему стволу. Вообще-то Артем тоже к своему оружию уже привык. Может, и не так уж смешна Варька, когда ЛуАЗ целовать бросилась?
– Е-о …имуы И-ейсу …о-а-ил – са …омохь …о-э-асыи, – согласно кивнул раненый охранник.
– Ну и чего ты за нас «вписался»? – негромко спросил тем временем Старый, обводя туры бинта вокруг головы раненого. Видели они, видели все же, как тот Тимура приложил, потому и заниматься им стали. После того как оторванная щека стала на место, речь охранника стала куда более понятной.
– Хотите верьте, хотите нет – мне без разницы, – вяло ответил он. – Я вчера еще понял, что Тимур кончился как человек. Ну когда он детей душить начал. Мне бы тогда его привалить – но что-то перепугался. Бывает. Я и сам не ангел, только это одно – за неуплату должников плющить, а тут… Он в принципе к нам, как хозяин, нормальный был. Я и не подозревал, что он причащается. Правда, в последнее время «на руки» с Колей бороться любил – я заметил, что даже если проигрывает, то как-то понарошку. Ну а как завертелось все, он и объявил: типа или со мной – или не держу, спасибо за службу. Я было и хотел уйти, да он на Николая зыркнул так, что я понял: никуда мне от него не уйти. Разве что на бифштексы. И ночью хрен уйдешь – ну не спит он, и все! Мало того, мне Колян еще предлагал: давай, говорит, тоже того… причастимся, вон Тимур какой стал из дохлика. А мы ж морпехи – еще круче будем! Только я про нелюдей и до того слышал, а тут еще и Жорик про повадки Хана рассказал, а потом я и сам увидел, что человечина съеденная делает. Не знаю, сколько бы я продержался… ладно, вышло, как вышло…
– А с Индейцем вы как пересеклись? – спросил его Старый, затянув завязку. Бинты промокли кровью, и лекарь команды, вздохнув, начал бинтовать вновь, буркнув: «Шить надо…» Банан тем временем ушел освобождать Крысолова и Варьку.
– А, это уже здесь. Жорик Тимуру рассказал, что он вот, – охранник слабо дернул рукой в сторону Артема, – из этой деревни. Так что по-любому сюда вы все явиться должны, ну он и решил вас здесь подождать. Мы сюда, а здесь эти трое и обретаются: навел их кто-то сюда. Это они растяжки в том подлеске поставили, как раз незадолго до того, как и мы сюда заявились. Сами вас ждали… А потом, как тут Тимур «веселуху» устроил, снимать некогда было. Тут и вы нагрянули. Ну а когда я увидел, во что нелюдь превращается, – он дотронулся рукой до забинтованного лица, – тогда и решился. У меня и так должок перед вами – когда кто-то из вас на том болоте зомбака свалил, а то бы я с вами не разговаривал сейчас. Я, собственно, и поэтому тоже сейчас стрелять начал: не люблю быть должным.
– А батя, – голос у Артема дрогнул, – ну стрелял кто тут, он как погиб?
– А, отец твой был? Вояка, сразу видно, бывший. Мы тогда всех сгонять стали – Тимур приказал. Честно – не знал, что так будет… а он затаился где-то. Хотел, наверное, момент улучить, да и ударить, ну или вас дождаться, предупредить, а когда Тимур людей давить стал – не выдержал, стрелять начал… Думал, наверное, что, может, кто-то убежать сможет, только зря: все равно никто не ушел. Он тогда не только Индейцева хлопца завалил, еще и бандюка одного, дружка Жоркиного какого-то. Жорик его и застрелил. Ну а Тимур потом уж все одно всех кончил…
Старый заканчивал бинтовать охранника.
– Не зомбанусь? – криво улыбнувшись, спросил тот.
– Нелюдь – не зомби, – помотал головой Старый. – У них как-то по-другому все. Вирус там, конечно, есть, но вообще нелюди живые, от них не зомбируются.
– А чего они такие… быстрые? – спросил Артем.
– Там гормоны вроде рулят… – пожал плечами Старый. – Щитовидка там, надпочечники.
– Гормоны, говоришь, – задумчиво протянул охранник. – А, так вот чего он завхоза завалил.
– Да, что он там про тиреотоксикоз говорил? – вспомнил Старый.
– Это у завхоза нашего, Сергея, меня, кстати, тоже так зовут.
– Не поверишь – и меня, – усмехнулся доктор. – Вот то ли дело раньше, когда по святцам называли, – имен куча была, такое разнообразие: тут тебе и Нил, и Ненила, и Прохор с Никанором, и даже Анемподист какой-нибудь. А потом, как мода пошла, так и стали все – Сергеи, Николаи. Потом, кстати, Артемы с Дарьями… Да, так что там про завхоза?
– Ну я с ним контачил немного, он мне и говорил, что, мол, «щитовидка» у него и гормоны оттого высокие. Чудной такой был – глаза навыкате. Блестят все время, будто «под мухой» он постоянно. Николай говорил потом, что Тимур им в последнее время интересовался. А после и привалил. Может, как раз из-за этой болезни? Он потом сразу резко «прибавил» – и в силе, и в скорости. Даже вырос немного.
– Может… – неопределенно пожал плечами Старый. – Их в общем-то толком не изучал никто – в крупных центрах им не удержаться, вычисляют быстро. Самую крупную их группу в первый год еще под Питером разогнали – в Ропше, слыхал?..
– Говорили торгаши, было дело.
– Ну вот с тех пор они по таким вот медвежьим углам и тихарятся. Дойти сможешь?
– Смогу. – Охранник сел, но сразу же его шатнуло.
– Ладно, давай помогу добрести. Артем, ты иди, я тут один справлюсь.
Артем кивнул и пошел к остальным. У Крысолова опять началось кровотечение – все от беготни этой и суеты, понятно. Раненым плечом упираться – последнее дело, да и перевязал его Жорик абы как. Варька как раз меняла повязку – и делала это куда как более аккуратно.
– Артем, Банан, сходите гляньте, что там с Куском… – сказал им командир, сидя на земле.
Артем вообще-то уже и сам туда шел, единственное – обменял-таки ствол на свой родной, вытащенный из кучи прочих стволов, которые покойный Жорик свалил в автомобиль. А точно – как родной он уже стал. Лучше, конечно, хоть с каким оружием, чем без никакого, но вот этот «укорот» – Артем уже словно сжился с ним.
По мере того как он подходил все ближе к тому месту, где произошла схватка пулеметчика с Тимуром, шаги его замедлялись. Не то что он боялся увидеть растерзанное тело Куска, в последнее время он насмотрелся на такое количество смертей, что еще одна, пусть даже и смерть товарища, его уже как-то и не напрягала. Просто надо было принимать естественные меры предосторожности – судя по тому, что нелюди творили с людьми, у Куска запросто могли оказаться разорванными крупные сосуды или повреждено еще что-нибудь, столь же жизненно важное, и мертвец быстро бы ожил. Так что вполне можно было уже на зомби напороться. Вот Банан тоже идет, стережется. Вот бы им раньше так стеречься, а то, раззявы…
…Кусок лежал лицом вниз, уткнувшись головой в забор и неестественно вывернув руку локтем вверх. По-видимому, он затаился здесь, в этом проулке. Наверное, выбирал удобное время, чтобы вмешаться в схватку, тут-то на него и напал сзади Тимур, Кусок даже развернуться не успел. Вокруг головы их товарища расплылась громадная лужа крови – литра три вытекло, не меньше. Как там он сказал – «одним ударом убил». Тоже, наверное, горло когтями пересек. Когда они подошли ближе, лежащий мертвец зашевелился – почуял, наверное, живую плоть и начал неловко, как у них это обычно бывает в первые минуты, пытаться подняться… Рука его, попавшая в щель между жердинами забора, застряла, и зомбак тупо дергался, пытаясь высвободиться. Услышав их, зомби вскинул залитое кровью лицо и «навелся» на них горящим злобой взглядом, все так же молча пытаясь высвободить руку.
