На пустом месте твой соперник может тебе «козью морду» сделать, в то время как ты уверен, что как раз наоборот, это ты ему ее делаешь. Так что Артем удвоил внимание. Двигаться он по-прежнему старался быстро, однако за всем окружающим наблюдал внимательнее, чем на глухариной охоте. Впрочем, он и двигался сейчас почти как на ней: короткая перебежка по открытым участкам, замереть, обшаривая взглядом пространство перед собой, посмотреть следы, наметить следующий участок маршрута – и опять. Да и на деревья тоже смотреть, не забывать – так же, как и на охоте. Только если на охоте, не вовремя сунувшись, когда уже замолкло горловое «кх-х-х-х-х» глухаря, самое плохое, чего можно ожидать, – это удаляющееся хлопанье крыльев несостоявшейся добычи, здесь же можно и кой-чего похуже словить. Не то чтобы он ожидал, что Жорик, как в каком-нибудь боевичке, походя так соорудит ему какую-либо ловушку типа капкана какого, с выструганными деревянными зубьями. Артем помнил, сколько времени у него ушло на то, чтобы в первый раз петлю на зайца правильно поставить, и это при том еще, что петля у него с собой была, готовая. А там за десяток минут преследуемые умудрялись соорудить такой безотказно работающий механизм, да еще и стопроцентно убийственный, что только диву оставалось даваться. Нет, скорее можно было ожидать, например, прыжка с какого-нибудь удачно расположенного дерева. А чего? Рысь вон, помнится, на пятаке чуть больше тарелки умудрилась спрятаться, в буреломе том… Да, а заяц в его петлю так и не попался тогда, хоть и правильно он ее поставил.
Следы начали заворачивать влево, скоро к ржаным полям они выйдут. Можно, конечно, было подумать, что Жорик решил повернуть, а потом выйти на свой след, типа как зверье иногда делает, но, поразмыслив слегка, Артем догадался, что это вряд ли: хоть и хитрый «крестовый», а все же не настолько. Тем более что, свернув, след шел дальше по прямой, не стремясь замкнуться в круг. Так что Артем решил опасаться не этого. Гораздо больше его насторожило то, что походка преследуемого им бандюка стала более уверенной, четкой. И если в начале преследования он по крайней мере один раз видел примятую траву – место отдыха Жорика, то теперь ему такие места не попадались, хоть устать раненый Жорик по идее должен был бы сильнее. И крови он давно уже не видел. Само прекратилось, или?.. Ох, не зря он там, видать, останавливался…
Артем озабоченно глянул на часы: игра в догонялки длилась уже час, а толку – ноль. Если он и дальше будет вот вслед бандюгану бегать – он его хрен догонит. Времени оставалось все меньше для того, чтобы возвратиться в срок, пока там Куска не потащили. Однако, взглянув в очередной раз на следы, Артем повеселел. Идя вот так вот дальше, Жорик неминуемо должен был бы упереться в Синюхино болото. Оно сначала только, кажется, проходимое, а потом чем дальше, тем все более топкое, и каким ты нелюдем ни будь, а через него хрен пройдешь – если, конечно, пути не знаешь. Да там и с путем-то… Утонуть не утонешь, а по пояс в грязи будешь ползти, как улитка, и чем дальше – тем медленнее. Так что наверняка возвратится он и пойдет вправо. Вправо – потому как влево болото длинный «язык» выпустило и тоже топкий. А потому Артем решительно свернул со следа и двинулся, срезая угол, к тому месту, куда бандит неминуемо должен был бы выйти. Он мчался, не жалея сил: сейчас все зависело от того, как долго будет переться в болото Жорик, как скоро он сообразит, что дальше хода ему нет, и назад не вернется. А потом вправо повернет. Повернет, повернет – ну не хотелось Артему верить в то, что Жорик по своим следам назад пойдет. Гормоны, там, не гормоны, а должна у него осторожность быть, и не захочет он против всей команды выступать.
Опушка леса – если не знать, так и не найти здесь можно было… Густой можжевельник настолько плотно рос, что казалось, его стена будет продолжаться еще неизвестно сколько, безо всякого просвета. Но стоило лишь пройти еще несколько метров, и его заросли кончались, почти сразу же заканчивался и лес, а дальше уже раскинулось ржаное поле, по которому ветер гонял зеленые волны. Рожь, вымахавшая довольно высоко, начинала цвести, все колосья уже были обметаны пушистым налетом. «А хороший хлеб будет у деревни в этом году! – невольно отметил Артем и с мысленным вздохом поправил себя: – Был бы». Убирать его уже не ему, как там дальше ни выйдет. Вот здесь, в этих можжевеловых зарослях, и подождет Артем. Вот-вот должен бандюган на него выйти – вон оттуда, где редколесье, а дальше поляна: мужики там лес пилили, и пространство на сто метров просматривается. Места, кстати, все знакомые – именно тут они тогда тех «крестовых», что Верку снасильничали, догнали. Так что на всякий случай здесь стать ему надо, посмотреть только, все ли в порядке. Не помешает страховка… Он несколько раз глубоко вздохнул носом и принялся терпеливо ждать.
Прошла одна минута, другая, но никто не появлялся из того участка леса, где, по прикидкам Артема, должен был пройти Жорик. Он мысленно опять «пробежался» по маршруту «крестового» и отрицательно качнул головой. Да нет, некуда ему идти, кроме как сюда. Ну разве что в болото глубоко залез, выбраться не может. Ну или самый неприятный вариант – все-таки бандит не побоялся возможной встречи с командой и сейчас идет где-то там, пока Артем тут неизвестно чего дожидается.
А вдобавок с Артемом начала какая-то хрень твориться: зачесалось в носу, потом стали слезиться глаза, и тоже в них резь появилась. Потом возникла течь из носа, да так – с каждой минутой все больше и больше, ручей прямо. Артем попробовал протереть глаза, но стало еще хуже, веки начали опухать, и слезотечение тоже усилилось. Похоже было вообще-то на то, как тогда, когда на деревню «крестовые» напали, – как ее батя назвал? Аллергия, точно. Только он говорил вроде, что это на тимофеевку. А откуда тут тимофеевка? Ой, блин, а серьезно его прижало! В заплывших глазах у Артема все двоилось, а вдобавок еще и свербело в носу невыносимо, чихнуть хотелось просто до ужаса. Он и так уже терпел из последних сил, а из-за этого свербежа глаза аж вверх, под веки закатывались. Вот Васек, помнится, чихал как-то бесшумно, в нос: ловко так он умел – напряжется, дернет головой – и только воздух выдохнет. У Артема же так никогда не получалось, сколько ни пробовал. Он уже хотел упасть на землю и в мох чихнуть – только тут-то ветки на дальнем конце поляны и шевельнулись.
Все же, наверное, не «лесной» был Жорик. Вон как в болотной грязи изгваздался – по пояс влез, пока не сообразил, что прохода впереди в болоте нет. И опять же – на поляну выскочил и попер дуриком через нее. Как в каком-нибудь кино, надо было бы Артему с этого конца поляны выскочить и что-нибудь грозное Жорику прокричать – типа, пришел твой конец, проклятый злодей, я отомщу за отца… ну или еще какую-нибудь фигню, а потом на этой поляне драку устроить. Только опять же – не для него эти игрульки детские. Вот сейчас поближе Жорик подойдет, тут и стрелять его надо, без слов лишних. Артем в очередной раз вытер слезящиеся глаза рукавом и стал ждать дистанции верного выстрела. Куда же все-таки он ему попал тогда?
Ага, Жорик приостановился, повернул голову в ту сторону, откуда только что вышел, и стал вслушиваться – тут и стало видно, что с правой стороны у него голова в кровянке. Зацепил, зацепил он его тогда – да, жаль, не сильно. Ну ничего, это не по зомбаку стрелять: здесь и по корпусу можно отработать. Артем попробовал прицелиться и с испугом понял, что не может толком этого сделать, – так все плыло перед глазами. Он вновь протер глаза и попытался взять на прицел фигуру бандюка. Эх, ближе бы чуть-чуть… Может, подождать, пока не подойдет? И тут Жорик внезапно изменил направление движения и стал удаляться от Артема. Опасаясь, как бы бандюган и вовсе не ушел с линии огня, Артем нажал на спусковой крючок. Если бы не эта внезапно навалившаяся слезливость и свербеж в носу – он попал бы, точно попал бы, а тут, едва выстрелив, скрипнул зубами: сразу понял – мимо. Из-за все той же слезливости даже не понять было, куда же ушла пуля. Ясно, что Жорика она даже не задела. После промаха Артем ожидал, что Жорик бросится наутек, в ту же рожь хотя бы, а там ищи-свищи его, но, к его удивлению, тот бросился не наутек, а в его сторону! Ну тем лучше: он в очередной раз мазнул рукавом отчаянно зудевшие глаза, перевел предохранитель на режим автоматической стрельбы и выпустил короткую очередь в набегавшего врага. Вернее, попытался выпустить – потому что автомат выстрелил только один раз, а потом его банально заклинило. Что тому было виной – козни злых духов или просто уличная пыль, в которой автомат сегодня всласть повалялся, гадать было некогда. Время будто замедлилось и текло в разных потоках: Жорик двигался все так же быстро, Артем уже видел кровожадную ухмылку на лице набегающего бандита, а вот его правая рука, передергивавшая затвор, как раз двигалась медленно, будто улитка. Вот так же медленно вылетел патрон и кувыркаясь полетел в можжевеловый куст справа от Артема, пружина неспешно и плавно послала затвор вперед… а Жорик был уже метрах в двадцати… вот так же медленно руки приподняли автомат и приложили его к плечу… а Жорик одним прыжком перепрыгнул какую-то канаву и был уже совсем рядом… а Артем все еще прикладывался, под ногой Жорика хрустнула тонкая жердина, стоявшая наклонно к земле… и время вновь потекло обычно. С тугим звуком щелкнула тетива самострела – и тяжелая стрела с зазубренным наконечником, откованным покойным Кузнецом, вошла Жорику в низ живота, остановив его бег. Все же правильно Артем выбрал место для засады – на этой звериной тропе.
