Но это видение сформировалось чуточку позже. А в первый час эксгумации, а вернее, в начале просто банального рассматривания отысканных останков таинственного существа больше всего вопросов обрушилось на головы команды экспертов, которые и отыскали инопланетного вредителя. Для этого несколько высших генералов во главе с министром обороны несколько обособились в углу внушительной лаборатории. Кто уселся, кто остался стоять, нервно сводя руки то за спиной, то перед собой. Но почти все с большим подозрением посматривали то на Бокеда, то на Чернова.
Причем больше всех удивлялся такой мистической удаче также прибывший на место событий директор ЦРУ. Он тоже при этом с каким-то неподдельным ужасом, сдобренным искренним уважением, посматривал то на английского сыщика, то на русского академика.
– Подумать только, в здании протяженность только одних коридоров двадцать восемь километров! А сколько подобных помещений! – Он повел рукой на другую сторону отлично оборудованной лаборатории, где Ричард Гонтери и Лидия Монро вместе с иными коллегами местного разлива пытались понять принцип действия отысканного «колченогого табурета». – И вы за пару часов находите то, что здесь случайно затаилось еще с сороковых годов прошлого века. Да тут любой обыватель вас заподозрит в предварительном знакомстве со всеми деталями и перипетиями этого дела.
Чарли Бокед позволил себе заносчиво фыркнуть на такие слова:
– Вы сейчас еще скажете, что это мы с господином Черновым лично семьдесят лет назад закатали этого гостя с иных галактик в бетон. Ха-ха! А теперь якобы нашли, с целью утроить собственные гонорары.
– Понятно, что сами лично этого нелюдя умертвить вы не могли, но вот вашим кураторам, существуй такие…
При этом он так многозначительно уставился на Сергея Николаевича, что тот не выдержал.
– Существуй такие кураторы, они бы для нас более стройную и правдивую легенду продумали. Сегодняшняя нелепица у кого угодно вызовет оторопь и изумление.
– Вот именно, нелепица! – восклицал Леон Панетта под хмурым взглядом молчащего как рыба главнокомандующего. – Но уж я-то лучше всех знаю: чем абсурднее ситуация, тем меньше возникнет вопросов к ее подлинности и тем быстрей она обоснуется в нашем сознании. Поэтому, несмотря на мое огромное к вам уважение, я хочу потребовать от вас конкретных объяснений о ходе поисков. Потому что иначе получится так, что в каждом участке стены нашего самого прославленного и секретного ведомства мы прошляпили десятки, а то и сотни до сих пор следящих за нами шпионских устройств. Причем таких устройств, принципы которых нами до сих пор не разгаданы.
Все присутствующие невольно посмотрели на ученых, к которым к тому времени уже присоединилась внушительная масса как местных технических гениев, так и вновь прибывших. Но те пока спорили только между собой и свои предварительные выводы во всеуслышание не оглашали. А прислушиваться к мудреным терминам и обозначениям иным людям, пусть и чрезмерно образованным, считалось напрасной тратой времени.
Знаменитый сыщик позволил себе усесться с прямой спиной на стул, разложить перед собой свой блокнот, диктофон и несколько авторучек и только потом приступить к обстоятельному ответу. Причем вначале он с понимающей улыбкой апеллировал к своему русскому товарищу по команде:
– Вот так всегда и везде! Нет чтобы сказать спасибо да выплатить молча гонорар, любой клиент требует дотошных, скрупулезных объяснений. А как объяснить творческое наитие? Как разложить по полочкам основы спонтанного дедуктивного всплеска? Как нарисовать на бумаге потоки рвущегося и мечущегося во все стороны самосознания?
Наконец соизволил заговорить и главный шеф всего Пентагона, министр обороны США в каком-то там очень сложном звании, в котором только и мелькало знакомое слово «генерал»:
– Мистер Бокед! Не сомневаюсь, что по части демагогии вам нет равных в Королевстве Великобритания. А то и во всей Европе. Но здесь совсем иной мир, где в ваше мечущееся самосознание никто не поверит. Так что, будьте добры, поясните ход ваших конкретных мыслей, которые позволили вам привести группу экспертов именно сюда, а русскому специалисту по «исследованию инопланетных следов» – эти три последних слова генерал произнес с прорывающимся презрением и язвительностью – чудом угадать именно ту самую, возможно, единственную на нашей планете колонну с такой удивительной, пикантной начинкой.
Сыщик не удержался от надменной улыбки.
– Тут вы правы, генерал, по поводу начинки. Разве что позволю добавить: такая колонна, может быть, всего лишь одна на всю Галактику. А то и Вселенную. Ну а ответы мои на ваши вопросы весьма просты и до смехотворного предсказуемы. Только хочу вначале напомнить, господа, что мы сюда пришли не сразу, а после восьмичасового изучения архитектурных особенностей этого здания. На чертежах и планах мы искали подобие некоего прибора, который бы смог как-то видоизменять гравитационную обстановку на планете. Прибор или устройство названо нами гравитационным разрушителем, а его рисунок мы после тщательного изучения оставили в месте нашего знакомства. А дальше лишь тем и занимались, что отыскивали конструктивные детали, сходные с имеющимися на планах и схемах. Вот эти самые колонны, а также окружающие их стены и натолкнули на мысль, что они в своей суммарной структуре являются искомым устройством. Дальше наличествовала уже некая случайность, что нужная колонна оказалась в числе тех, которые исследовались не самыми последними. Вуаля!
Директор ЦРУ, глядя, как англичанин с восклицанием эффектно завершил свое повествование расставленными в стороны ладошками, скривился как от лимона:
– Что-то у вас не сходится. Получается, если все колонны не разобрать, то разрушитель так и продолжит работать на полную мощность? А при чем тогда инопланетянин?
– Я не говорил, что надо разбирать колонны или что-то там продолжит портить нашу планету. Все остальное уже спрашивайте у компетентных ученых. Но сразу обратите внимание на некое сходство найденного в нише прибора, того самого «колченогого табурета», с общей структурой этого зала. Не удивлюсь, если выяснится: зал – это и есть разрушитель, а табурет – просто некое калибровочное или пусковое устройство. Инопланетянин его настроил перед своей смертью, да только сам потом не успел выбраться с места стройки.
– А кто тогда включил разрушитель и почему только сейчас? И как? – Генерал мрачнел и дальше, хотя казалось, что больше уже некуда.
– Почему сейчас? – переспросил Бокед так, словно переадресовал вопрос академику Чернову. Тот и ответил, нисколько этим не смутившись:
– Помыслы врагов человечества нам пока неизвестны, но это уже прерогативы дальнейшего следствия. А как они это сделали – вариантов масса. Самый простой – дистанционно. Теми лучами, которых еще не могут фиксировать наши несовершенные приборы. Не стоит сбрасывать со счетов и вариант с банальным таймером. Время истекло, отсрочка закончилась, процесс разрушения планеты запущен.
Леон Панетта еле отвел взгляд от гомонящей, спорящей между собой группы ученых и техников:
