Наконец на связь вновь вышел диспетчер:
– Господин адмирал… то есть Ригель…
– Ну, чего там?
– Сказали, что желательно захватчики им нужны живыми. Но в случае если противник будет уходить или его невозможно принудить к сдаче – уничтожить всеми доступными способами.
– Ясно.
Каин переключился на общий канал связи и попытался выдвинуть пилоту шлюпа ультиматум, дескать, следуйте за мной, в случае неподчинения будете уничтожены, но тот сказался глухим и продолжал двигать на север, все снижаясь и снижаясь, не оставляя попыток оторваться.
Иннокент все же сделал вторую попытку, уже показав визуально. Сблизившись со шлюпом на критически близкое расстояние, когда неверный маневр любого из них мог закончиться катастрофой для обеих машин.
В ответ на его характерные жесты пришел не менее понятный: средний палец.
– Ну ты сволочь! Хотел я с тобой по-хорошему, но ты сам виноват…
Иннокент вновь пристроился шлюпу в хвост и включил систему вооружения, после короткого раздумья выбрав пулемет. Так гуманнее. От плазмодинамической пушки спасательный шлюп просто разнесет на куски. Брони на нем совсем никакой нет.
Противник начал метаться из стороны в сторону, и первые очереди прошли мимо, либо срикошетили от корпуса.
Запищал и тревожно замигал датчик топлива. Его оставалось едва-едва на то, чтобы вернуться обратно на аэродром.
– Вот зараза!
Каин решил зайти чуть сбоку и сверху. На этот раз ему удалось подбить шлюпу двигатели. Они задымили, и пилоту не осталось ничего другого как включить систему пожаротушения, предварительно их отключив.
– Ну, ты ас… – уважительно хмыкнул Каин, увидев, как действует пилот.
Шлюп не пошел к земле точно камень, а продолжил планировать, сохраняя прежний вектор движения. Конструкция самого шлюпа, а также запас скорости и высоты позволяли ему это. Более того, по всей видимости, он даже с такими повреждениями достигал своей цели, несмотря на то, что до гор оставалось еще не меньше сотни километров.
– Уйдет.
Переключив систему вооружения с пулемета на ГПД, Иннокент нажал на гашетку, и от шлюпа стали отлетать целые куски обшивки, нанося неустранимые внутренние повреждения. ГПД буквально резало шлюп пополам. Взрывом оторвало правое крыло, и суденышко, завертевшись, закрутившись, наконец понеслось к земле в неуправляемом полете.
– То-то же.
Лишь у самой поверхности раскрылся купол парашюта.
– Дальше не мое дело, – сказал себе Каин, фиксируя место падения.
Стрелять в человека на парашюте он не собирался ни под каким предлогом, даже если он враг. Ему хватило в свое время расстрела беспомощных, когда он вязал себя кровью с пиратами, и повторять пройденное не хотелось.
Развернув «стриж», Иннокент поспешил назад. От мигавшего и пищавшего датчика уже становилось дурно.
17
Марьям застряла в ветвях на высоте трех метров от земли. Жутко болела нога. Вывих? Перелом? Ни первое, ни тем более второе ей совсем некстати, когда нужно убегать со всех ног.
«Лучше бы я сломала руку», – в отчаянии подумала она.
Три метра – вроде бы не высоко, но приземляться на ногу с неясной степенью повреждения не дело. Агентесса стала раскачиваться на стропах, чтобы зацепиться за одну из нижних веток и по ней тихонько слезть на землю. Наконец ей это удалось и она, обрезав стропы парашюта, села на толстой ветке.
Тихий треск – и в следующий момент Марьям, едва успев нелепо взмахнуть руками и испуганно вскрикнуть, очутилась на земле лицом вниз, осыпаемая листвой.
В следующую секунду лес наполнился протяжным криком боли. Перестав кричать, она перевернулась на спину, бережно прижимая левую руку к груди. Острая боль в районе запястья не отступала.
Проклятье… Выйти невредимой из передряги обнаружения тайника, абордажа чужого судна, уцелеть во время обстрела истребителем и крушения спасательного шлюпа, и все это для того, чтобы убиться, упав с дерева?
Полежав минуту, определяя все ли с ней в порядке кроме, разумеется, руки, она аккуратно села.
– Вот это уже реально перелом… Спасибо тебе, Господи, ты услышал мою молитву, – иронично произнесла агентесса, обратив лицо к небесам.
Смешно, но нога действительно больше не беспокоила. Видимо, вправилась при падении. Земля оказалась достаточно мягкой, так что помимо перелома руки она больше не пострадала. Ушибы и мелкие порезы не считаются.
Убедившись, что перелом закрытый, она быстро оказала себе первую медицинскую помощь, воспользовавшись аптечкой, прилагающейся к парашюту, наложила надувную шину и вколола обезболивающего. Съела таблетку стимулятора. Бегать сейчас придется много.
– Все… теперь уходим.
Агентесса бежала не останавливаясь, на север, к якобы спасительным горам. Вообще-то тут была своя логика. По разумному размышлению бежать на север человеку, стремящемуся туда с самого начала, засветив маршрут, глупо, и всякий преследователь решит, что преследуемый сменил направление, чтобы запутать следы, и будет искать где угодно, только не на прежнем пути следования. Потому Марьям, как лось, а точнее лосиха, пробежав пару километров на юго-восток практически не разбирая дороги, сминая землю и ломая ветки, выбрала северное направление, далее стараясь не оставлять слишком четких следов.
Силы быстро покидали ее, она уже давно ничего не ела, так как в ее коконе не предусматривалось туалета, потом стало не до еды. Снова пришлось пользоваться стимуляторами из все той же аптечки. Это резко придавало сил, и она продолжала бежать, уходя все дальше и дальше на север.
Над головой то и дело проносились эти странные горбатые самолеты, но агентесса вовремя пряталась под кроной ближайшего дерева, оставаясь незамеченной. Нет никаких сомнений, что к месту крушения уже доставили группу преследования с опытным следаком и рано или поздно за ней увяжется хвост. Нужно уйти как можно дальше и затаиться, после чего вызвать помощь.
Прошло четыре часа безостановочного бега. Марьям останавливалась передохнуть на минутку только затем, чтобы вколоть очередную дозу обезболивающего, когда начинала ныть рука, или же стимулятора, когда буквально начинала падать от усталости.
Но вот все чаще и чаще над ней стали проноситься самолеты, нарезал круги разведывательный вертолет, и она поняла, что погоня уже на хвосте. Ей так и не удалось запутать следы, когда она делала резкие повороты в сторону от основного маршрута. Она даже пыталась зайти противнику в тыл, чтобы идти по следам преследователей. Но и из этого ничего не вышло, ей просто не хватало скорости, несмотря на стимуляторы.
Преследование вел взвод бывших абордажников, переквалифицировавшихся в спецотряды КФБ. Сервоусилители бронекостюмов несли бойцов по заросшим лесом горам и холмам, через бурьян, точно по ровной местности, и медленно, но верно они настигали свою жертву.
