С начала боя прошло всего минут десять, а общее количество машин уменьшилось вполовину. Несмотря на то, что счет по количеству сбитых шел в пользу конфедератов, именно силы СНМ выигрывали в целом. Так от эскадрильи Насоса осталось всего шесть машин. Четверо, как и его ведомый, отметились красными огоньками. Противник добивал даже катапультировавшихся. Если бы не подобное зверство, в погибших числился бы только его напарник, получивший прямую очередь в кабину.
– Держитесь! Держитесь! – словно из какой-то другой вселенной прилетел срывающийся голос полковника Майкопа. – Помощь уже идет! Еще пять минут…
– Тут бы еще пять секунд продержаться… – глухо рыкнул Рем и, резко маневрируя, пошел на сближение с четверкой. Почти самоубийство. – Подыхать так с музыкой.
Противник шел к нему почти правильным квадратом. Рем запустил последние три ракеты в верхнего правого, саданул короткую очередь по нижнему и пошел влево вверх, предлагая погоняться за собой. Противник отказываться не стал, и три корабля погнались за конфедератом, пока четвертый разбирался с ракетами.
«Стрижи» стремительно нагнали его, впрочем, майор сознательно не рвал дюзы, и вот зачем: когда троица начала обстрел легкой мишени, Насос пустил последнюю свою кормовую ракету и как только уловил направление «стрижа», уходящего от подарка, сделал резкий разворот.
«Стрижи» пронеслись мимо, а майор, поддав газу и врубив форсаж, погнался за выбранной целью, часто отстреливающим противоракетные шашки. Ракета взорвалась, попав под осколки противоракеты, но «стрижа» это уже спасти не могло. Рем располосовал его, и тот рванул, когда дал течь бак со слишком нестабильным топливом.
На прицеле оказался другой «стриж», только-только разобравшийся с тремя посланцами, пущенными еще в самом начале, и Насос устремился к нему, несмотря на то, что двое уже сидели на хвосте у него самого и лупили из своих пушек. Но пока им не хватало точности.
«Стриж» от него не ушел, но и он не ушел от «стрижей».
– Внимание! Поврежден левый двигатель… – информировал БК.
– Плевать… – отмахивался Рем от бортового компьютера, добивая катапультировавшегося вражеского пилота.
– Внимание! Поврежден правый двигатель…
«Плевать» снова хотел сказать Даскинс, но чуть не прикусил язык, когда сработала автоматическая система спасения.
Рем после катапультирования и только успел заметить, как под ним превратился в шар огня его «протон». Взрывная волна завертела его и придала дополнительное ускорение. Наверно, только это и спасло его от первой очереди «стрижа» на добивание. Но не спасло от второй…
Капсула растрескалась от сквозного попадания, внутреннее давление выбросило обломки наружу, но второй снаряд довершил начатое, и осколки посекли бронескафандр.
В глазах тут же помутилось от резкого падения давления. Из носа и ушей потекла кровь… Из-за разрывов капилляров глаза также наполнились кровью, сначала окрасив картинку в красное, а потом окончательно затуманив взгляд. Скафандр кое-как справился с повреждениями, но это уже ничего не значило. Рем успел заметить, как на него заходит горбатый «стриж», и ждал эту последнюю очередь, которая разорвет его на куски…
50
Каин Иннокент наблюдал за воздушным боем больше по радару, со своего флагмана – обычного фрегата, глядя на мельтешение мелких красных и зеленых точек. Планета засвечивала умножитель, постоянное маневрирование его флагмана также не прибавляло четкости изображения, впрочем, он и так хорошо представлял, что там сейчас творится. Сам пилот.
Как он и ожидал, «стрижи» в своем первом бою горели как спички, десятками, глупо. Юным летчикам катастрофически не хватало опыта, тем более реального боевого опыта. Качество исполнения машин, их защищенность и вооруженность также уступали «протонам», и все это влияло на потери в худшую сторону.
– Тридцать к пяти… – шепотом озвучил Каин соотношение потерь не в пользу СНМ после первой минуты боя.
Дальше, когда завязались реальные схватки, соотношение несколько поправилось, но все равно оставалось гипервысоким.
– Сэр, противник выдвинул на помощь дополнительные силы. Еще два авианесущих крейсера покинули строй…
– Вижу…
Бой больших кораблей почти замер. Началась вялотекущая перестрелка и маневрирование. Командующий конфедератов также сосредоточил все свое внимание на схватке авиации. К тому моменту, как подоспела подмога, от истребительной авиации СНМ осталось всего восемьдесят самолетов из ста пятидесяти в начале. «Протонов» же насчитывалось тридцать пять, но подоспевшая помощь не позволила им всем погибнуть.
Шестьдесят подоспевших самолетов противника отогнали «стрижи» обратно в дымовую завесу, спася уцелевших в дикой бойне товарищей. Зацепив спасательные капсулы, их, к несчастью, оказалось всего пять штук, «протоны» повернули обратно, не решившись продолжить атаку, опасаясь дополнительных ловушек.
«И правильно, – кивнул Каин, – иначе вас бы там, в дыму, встретили зенитные установки и ракетные батареи. Точность собственного защитного пояса в заградительном дыму, конечно, не та, но все же наломали бы дров. Вряд ли бы ушло больше половины. Они, конечно, тоже бы поломали нас хорошенько, но задачу не выполнили бы».
– Внимание! – объявил Иннокент. – Сейчас придет наша очередь биться до последнего. Сколько осталось до луны?
– Десять тысяч двести километров, сэр! – тут же ответил оператор.
– Отлично! Но все же прибавьте ходу! Сейчас конфедераты попытаются взять реванш за этот погром и уделать нас любой ценой! И цена эта должна быть очень высока!
Корабли Конфедерации и впрямь устремились в атаку, так что Каин приказал бежать и укрываться за луной.
Почувствовав, что они избавлены от внимания «Танатоса», командиры кораблей Союза стали вести себя гораздо увереннее и более дерзко, в то время как привыкшие полагаться на сокрушающую мощь богов смерти конфедераты наоборот оробели, теперь им приходилось рассчитывать только на себя. Все это привело к паритету сил, и началось сражение равных по мощи соперников.
Сначала произошла тупая сшибка. Эдакий космический кулачный бой. В нем флот Иннокента потерял последние два крейсера. Впрочем, Каин намеренно ими пожертвовал, послав их в самую гущу как таран и как приманку. Во-первых, таким тяжелым кораблям не по плечу быстрые маневры на низких орбитах Лотама. Они могли просто свалиться на луну, попав в ловушку гравитации. Луна не звезда, гравитация у нее несоизмеримо меньше, но и корабли не в режиме выхода из гиперперехода… так что для них это все очень серьезно.
Но и противник понес серьезные потери в виде двух фрегатов и одного хорошо потрепанного торпедной атакой линкора, вынужденного выйти из боя. Став более маневренным, флот Иннокента легко уходил из всевозможных ловушек, которые им старались поставить конфедераты.
А уж они проявляли выдумку: пробовали их окружать, давить сверху, стеной выставляли полумесяц, чтобы массированным огнем подогнать под пушки «Танатоса», но ничего не получалось, мятежники прорывались сквозь заслоны, и все приходилось начинать сначала – и так раз за разом.
