Малькольм помолчал, прежде чем ответить.
— Это как в тот страшный день в Лондоне, да?
Марго кивнула:
— Да. Даже хуже, потому что у некоторых из этих людей нет надежды. Меня от этого кошмары мучают.
Малькольм осторожно сжал ее руку.
— Мало кого из разведчиков не мучают кошмары. Жуткие кошмары. — Марго, вспомнив о том, что пережил ее дед, согласно кивнула. — И, — добавил он еще тише, — далеко не все мужчины и женщины способны за блеском и сиянием вечерних нарядов видеть обожженные руки китайцев из прачечных, стиравших все это для других. Для этого нужно… не знаю даже… настоящее сердце, ум и смелость, чтобы сочувствовать жертвам великих перемещений народов, чтобы видеть боль в их глазах и сердцах. Китаец, индеец, англичанин — все они смотрят на мир разными глазами. Видят ли они одно и то же? Или что-то совершенно разное? Классическая притча о слепцах и слоне. — Он вздохнул. — Я не знаю ответов на это, Марго. Но искать их, эти ответы, всю жизнь… вместе… могу ли я мечтать о чем-то большем?
Марго сжала его руку и отвернулась. Ей не хотелось, чтобы он видел слезы на ее лице. Она глубоко вздохнула, чтобы не шмыгать носом.
— Как только удается людям делать все это, — она махнула рукой, — таким невыносимо скучным в учебниках, тогда как на деле все это живо, все так волшебно, так трагически сплетено воедино, что мне больно и радостно сразу?
Вместо ответа Малькольм просто поцеловал ее. Каким-то образом этот поцелуй передал весь его страх того, что он может потерять ее, что она предпочтет ему кого-то еще, кого-то богаче или с родословной, не уступающей какому-нибудь породистому скакуну, кого-то моложе и привлекательнее, чем он. Она крепко прижалась к нему, вернув ему поцелуй с такой пылкостью, что на мгновение ей показалось, что он не удержится и возьмет ее прямо сейчас, на этом месте. Но он был все-таки британцем до мозга костей, кусты, в которых они притаились, были не такими уж и густыми — и в конце концов он заботился в первую очередь о ее репутации.
— О, Малькольм, — прошептала она, прижимаясь к его губам, — мой милый, глупый, сомневающийся Малькольм. Неужели ты правда думаешь, что какой-нибудь другой мужчина сможет занять место одного человека, которого я помню продающим пирожки с угрями на улицах Уайтчепеля, а заодно спасающим при этом мою дурацкую жизнь? Нас ведь чуть не убили по моей глупости, из-за того, что я вообще мало знала, недостаточно научилась стрелять, не говоря уже о моих тогдашних представлениях о том, когда нападать, а когда уступать. Я ведь чуть не погубила нас обоих! — Она прижалась к нему еще сильнее. — Не отпускай меня никогда, Малькольм! В каком бы обличье я ни выступала в Нижнем Времени, пусть даже в виде тощего мальчишки…
— Эй, ты никак уж не тощий мальчишка!
Восхищенные руки пробежались по округлостям ее тела, и Марго покраснела.
— Это все проклятое белье, и корсажи, и прочий вздор, от которого я кажусь толстой. Нет, роль мальчишки куда удобнее. Никаких тебе корсетов, никаких многослойных юбок и панталончиков, никаких в конце концов верхних платьев, в которые мне приходится буквально как в скафандр влезать, — все только ради того, чтобы меня не назвали падшей женщиной.
— Гм… похоже, романтическая иллюзия номер двадцать семь разбилась вдребезги при соприкосновении с жизнью.
— Ничего смешного!
— Я и не думал смеяться. Просто работа гида уже достаточно нелегка. Что же до ремесла разведчика… это страшит меня, Марго. Меня почти паника охватывает, когда я думаю о том, как мне придется расставаться с тобой, возможно, навсегда, и я даже не буду знать, почему и как ты исчезла из моей жизни…
— Тогда иди со мной.
Малькольм застыл, потом осыпал ее лицо поцелуями, уделяя особое внимание влажным ресницам и нежным, трепещущим губам.
— Я молился о том, чтобы ты попросила меня об этом. Да, я пойду куда угодно и когда угодно. Я пойду.
В самый разгар поцелуев и жарких клятв с обеих сторон глаза Марго вдруг округлились.
— Малькольм! Это Фарли! Похоже, ты был прав. Новое приобретение.
Малькольм отпустил замысловатый эпитет насчет упомянутой миссии — повсюду следить за Фарли. Потом выругался шепотом еще раз и осторожно высвободился из ее объятий. Фарли и впрямь вышел из борделя с тяжелым кожаным мешком, странно оттопыривавшимся в некоторых местах.
— Ты не боишься, что он решит спрятать это в той же яме и обнаружит наш набег?
— Ерунда, — усмехнулся Малькольм. — Если бы наши действия меняли историю, что-нибудь помешало бы нам вытащить все эти его эротические дрючки. Ничего страшного, он наверняка выроет вторую яму рядом с первой. Мы засечем ее точное местонахождение и передадим властям Верхнего Времени — пусть возьмут его с поличным.
Марго расплылась в улыбке.
— Малькольм Мур, неужели вы и есть тот человек, которого я люблю? Ваш коварный гений неподражаем.
— Ха! — пробормотал Малькольм. — Ничего особенного. Всего только несколько трюков, которых я набрался у твоего дедушки.
Она толкнула его под локоть.
— Мне нравится. Эй, если мы собираемся следовать за этим ублюдком, нам лучше пошевеливаться!
Они вскочили в седла. Малькольм подставил ей колено — не потому, что она нуждалась в этом, но потому, что так поступил бы любой воспитанный мужчина этого времени. Очень осторожно последовали они за одиноким всадником в ночь, полную теней и морозного ветра с нависавших над Денвером гор.
Приятно было жить в такую ночь. Если бы им не приходилось следить за преступником, Марго наверняка запела бы что-нибудь буйное. Вместо этого она хранила напряженное молчание, как и ехавший рядом с ней замечательный мужчина. Оба не сводили глаз с одинокой фигуры впереди, в слабом свете наполовину скрытой облаками луны.
* * *
Ни преторианские гвардейцы, ни городская стража их так и не обнаружили. Скитер с Маркусом верно выбрали свой камуфляж — ни один римлянин не догадался бы искать беглого гладиатора под дорогой туникой и тогой гражданина, сопровождаемого вольноотпущенным слугой. Однако из предосторожности они то и дело меняли гостиницы, расплачиваясь за ночлег и кормежку деньгами из тех, что Скитер подобрал с арены.
Как-то поздно вечером (в другое время они не рисковали говорить по-английски) Маркус обратился к Скитеру встревоженным голосом:
— Скитер!
— М-м-м?
— Когда ты отдал все свои призовые деньги, чтобы заплатить мой долг, — голос его чуть дрогнул, — у тебя ведь не оставалось ничего, кроме тех денег, что ты подобрал с песка. У меня вообще ничего. У нас хватит денег до следующего открытия Врат?
— Хороший вопрос, — отозвался Скитер. — Я и сам начал задумываться над этим.
— Позволь мне предложить кое-что.
