Не желая портить отношение ни с дворянством ни с королем, а также оставить свой авторитет на должном уровне среди народа, он сказал что офицеров как и в случае с дворянами имеет право судить только сам государь.
И вот государь прибыл. Барон с помощью своих патронов сумел пробить свою челобитную Его Величеству, и тот послал за Флокхартом своего адъютанта явиться на суд.
– Что будет, что будет?! – всплеснула руками Калиста, когда паж вышел из комнаты, а в руках Мартина остался свиток с приказом.
– Все будет нормально, – браво отозвался Флокхарт чтобы успокоить жену, а у самого душа в пятки ушла.
Тем не менее он быстро собрался и вместе с эскортом выполняющего еще и роль «почетной» охраны двинулся в ставку государя – просто огромный шатер в открытом поле. Здесь уже присутствовали все так или иначе заинтересованные лица. Перед восседавшим на походном троне королем в десяти шагах стоял барон Виолент, рядом с государем по разные стороны стояли маркиз Крафт и герцог Арломан и по краю прочая знать из приближенных к Его Величеству и любопытствующих.
– Ваше Величество… – при входе преклонил колено Флокхарт.
Король выглядел чернее осенней тучи. Видимо его здесь основательно «попрессовали» настраивая против Мартина, но делать нечего, и Флокхарт поднявшись с позволения государя, встал рядом с бароном Виолентом.
– Ты знаешь в чем тебя обвиняют? – спросил король.
– Только в общих чертах, Ваше Величество.
– Маркиз… объявите лейтенанту Флокхарту все пункты обвинения.
– Слушаюсь, сир.
Советник короля маркиз Крафт приблизился к Флокхарту на пять шагов и сложив руки, официальным бесстрастным тоном начал обличительную речь:
– Лейтенант Флокхарт, вы обвиняетесь по нескольким статьям. Переманивание ополченцев и солдат из других отрядов, неисполнение приказов вышестоящих офицеров и дворян, вывешивание своего символа, хотя не являетесь представителем дворянского сословия… Кроме того ты обвиняешься в самовольном увеличении своего отряда за счет раскованных казенных людей отбывавших государственную повинность за свои прошлые преступные деяния.
Да действительно Мартин как-то включил в состав своего отряда таких полумертвых людей найденных чисто случайно. Отступая люди в одной из шахт «забыли» заключенных добывавших руду. Их ждала незавидная судьба, либо сдохнуть с голоду не имея возможности добыть еду так как все закованы либо стать кормежкой для гоблинов. Флокхарт не долго думая расковал их и предложил войти, тогда после очередного жаркого боя в основательно поредевший отряд. Тем более что подавляющее большинство его людей именно из этой среды. Они согласились.
– Но это все ничто по сравнению с тем что вы подняли руку на дворянина, на барона Виолента, капитана Его Величества. За такое преступление полагается смертная казнь…
Лишь в последних словах Мартин, несмотря на попытку маркиза Крафта сдержать себя услышал отблески торжества.
– Что вы можете сказать на это, лейтенант Флокхарт? – спросил король нахмурившись. – Справедливы ли эти обвинения?
– Ни один из этих пунктов обвинения Ваше Величество не может быть ко мне применен. Я не виновен.
– Ну еще бы! – воскликнул барон, но умолк наткнувшись на жесткий взгляд короля.
– Поясните свою позицию лейтенант, – позволил продолжить король.
– Так точно Ваше Величество. Что касается первого пункта обвинения о переманивании солдат и ополченцев. Зачем мне это нужно и как это можно представить? Они приходят ко мне сами ваше величество, в свободное время, они не оставляют своих постов и не бросают возложенные на них обязанности. И заметьте Ваше Величество они приходят ко мне тренироваться. Видимо они сами чувствуют что их подготовка недостаточная…
– Ты на что это намекаешь?! – не стерпел барон Виолент, поняв куда клонит это Ландскнехт и в каком свете они предстают перед королем.
– Я говорю только то что есть и ни на что не намекаю сэр.
– Продолжайте лейтенант, – кивнул король.
– Потому люди хотят не только победить, но и выжить, потому и идут ко мне. После чего возвращаются в расположение. Что касается второго обвинения о неисполнении приказов, то это тоже не имеет ничего общего с действительностью, все приказы отдаваемые моим непосредственным командиром капитаном сэром Крафтом я выполняю в точности и в срок.
А с символом совсем уж смешная история ваше величество. Дело в том что моя жена вышила мне полотно с рисунком что и на медальоне который как-то спас мне жизнь. Палаток как известно в лагере множество, пока меня найдут, может пройти до часа, так что чтобы моя палатка была видна издалека я его и вывесил. Вот и все Ваше Величество.
– С этим все ясно. Что на счет четвертого обвинения о самовольном увеличении отряда? – спросил Рабат II.
– Было дело Ваше Величество, – повинно кивнул Мартин. – Но что мне еще оставалось делать? Людей оставили умирать в шахтах, охрана сбежала, а узников даже никто не расковал, чтобы они могли самостоятельно спастись. Я лишь исполнял ваш приказ о тактике выжженной земли. А узники, найди их гоблины стали бы для них неплохим обедом…
Кроме того существовала большая вероятность нового сражения, а у меня были большие потери. Не секрет что мой отряд ставят на самых сложных участках, собственно для этого он и создавался. И чтобы выполнить поставленную задачу если вдруг такую поставят, гоблины близко, мне требовались дополнительные бойцы. Половина из них надо сказать честно выполнили свой долг перед Вашим Величеством и королевством, сложив свои головы в последующих битвах за Кергелен. Надеюсь, что они и те, что остались в живых заслуживают прощения Вашего Величества…
– Заслуживают… – после короткого раздумья кивнул король. – И по этим пунктам я объявляю тебя невиновным. Но остается самое серьезное из всех обвинений, покушение на жизнь дворянина, барона Виолента.
– Не было этого ваше величество…
– Как это не было?! – возмутился барон. – Ты вынул меч и направился ко мне! У меня этому два десятка свидетелей!
– Здесь все довольно сложно Ваше Величество…
– Ничего, мы разберемся.
– В общем приехал ко мне в лагерь сэр Виолент и начал требовать чтобы я отдал ему его людей, будто бы я их насильно удерживаю или какими сладостями приманиваю… Посыпались несправедливые оскорбления, вышивку моей жены в грязь втоптали и новой порцией оскорблений осыпали. Я ваш верный подданный Ваше Величество, вы сами произвели меня в лейтенанты сделав своим офицером. Я простолюдин, хоть это и не повод для оскорблений, но я еще и офицер Вашего Величества. А уж кто какие цели преследовал оскорбляя меня как офицера я не знаю… О своем офицерском звании я напомнил уважаемому господину барону, но это не помогло и я получил еще несколько нелестных эпитетов в свой адрес.
На этих словах когда Мартин взглянул на барона, тот покраснел как рак, потом побледнел, понимая своим умишком в какую степь загнул Флокхарт, в какие плоскости выводит обычные оскорбления, чуть ли не на оскорбление самого Его Величества! А это уже преступление!!! Понимали это и все кто стоял вокруг, погрузившись в тишину.
