Впрочем, негров после приземления все равно ждала смерть. Легионеры продолжали натаскивать своих страшных нубисов. А вот пилотам пришлось продолжить путь вместе с остальными в грузовике вице-президента. Рон Финист наотрез отказался их отпустить.
На третий день после первого сбитого самолета в небе больше никто не появлялся. На четвертый также все оставалось тихо, и поздно вечером, когда солнце уже зашло за горизонт, Финист велел собрать у себя всех тысячников — командиров когорт.
— Вы не находите, что кого-то не хватает? — задал вопрос Рон, осмотревшись.
Тысячники переглянулись между собой. Нет, все на месте. Отсутствующих нет.
— Кого, примарх? — поинтересовался Тит.
— Пропустите! Пропустите же! — зашумел снаружи вице-президент.
Видимо, охрана, выполнявшая еще и роль соглядатаев, доложила ему, что в палатке начался настоящий сход тысячников, и Линк пожелал участвовать, сообразив, что все неспроста и будут решаться какие-то весьма судьбоносные вопросы.
— Нельзя! — отпихивали легионеры прорывающегося вице-президента.
— Его… — вздохнул Рон и приказал часовым на входе в палатку: — Пропустить.
Алан Линк буквально ворвался в палатку.
— Присаживайтесь, мистер вице-президент.
— Благодарю…
— Я как раз о вас подумал…
Линк, усевшись на предложенный брезентовый спальный мешок, хмуро оглядел улыбающихся легионеров. Алан заметил, что только двое из них с Ра-Мира и старше на пару-тройку лет самого примарха. Остальные примерно на столько же моложе своего командира с печально известного Карстона, пострадавшего от эпидемии, скосившей в основном взрослую часть населения, сделав детей беззащитными от похищения пиратами… и превращения их в дальнейшем в церберов.
От этих улыбок молодых людей, жаждущих крови, вице-президенту стало нехорошо. На языке так и крутилось выражение «псы войны». Чтобы почувствовать себя увереннее, он поспешил спросить:
— Что происходит? Отчего такое представительное собрание?
— Помнится, я обещал вам несколько дней назад рассказать о моем плане.
— Было дело…
— Ну вот, сейчас все сами поймете, — кивнул Рон и, оглядев собравшихся, обратился уже к своим подчиненным: — Ну вот, господа тысячники, и пришел тот день, когда мы переходим к активным действиям. Вот здесь ваши маршруты движения. — Он раздал каждому тысячнику карту, так чтобы никто не видел, кто по какому маршруту пойдет. — Вам предстоит Двигаться исключительно тайно — ночью. Днем будете скрываться в рощицах или балках рек, так чтобы вас никто не мог заметить с воздуха. Обходить все поселения местных и лагеря негров. Вы должны всеми способами уклоняться от столкновения и в назначенный час встретиться в точке рандеву. До города — по прямой в пределах ста пятидесяти километров. Вам, в зависимости от маршрута, придется пройти от двухсот до трехсот километров… После воссоединения и подтверждения моего приказа — приступить к штурму Александрска.
— А вы… мы?! — вопросил ошарашенный такими поворотами Алан Линк.
— Я с полутора тысячами легионеров продолжу двигаться прежним курсом.
— Но зачем все это?!
— Я, кажется, уже говорил вам, но повторю. Надеюсь, что нам все же удастся выманить Выдру на открытый бой где-нибудь подальше от города. Как можно дальше.
— Говорили! — крича, подтвердил мистер Линк. — Но я думал, что ВЕСЬ Легион встретится с армией Выдры в открытом бою и победит его, а не какая-то тысяча или полторы!
— Как вы поняли мои слова, меня не волнует, мистер вице-президент. Победить есть шанс, если Выдра выйдет из города со значительными силами, ослабив оборону. И когда он выйдет и отойдет достаточно далеко, Легиону под командованием легата Тита, возможно, удастся его захватить. Тем более что в открытом бою мы, конечно, можем победить, но лишь формально. Мы не сможем перебить всех. Выдра просто отступит и запрется в городе. Нет, мы должны сделать так, чтобы он никуда не смог отступать.
— Но как же тогда мы?! Вся его армия обрушится всего на полторы тысячи легионеров! Выдра просто сметет нас.
— Мы постараемся устоять… А если сметет, то что ж, значит, судьба наша такая. Главное, чтобы легат Тит смог взять город.
— Я не подведу, примарх! — вскочил Тит. — Легион возьмет Александрск! Клянусь!
— Я верю, легат, — встал вслед за легатом Финист и положил ему на плечо руку.
Вслед за примархом поднялись остальные.
— Господа тысячники, поднимайте своих людей и стройте походные колонны.
— Слушаемся, примарх! — отчеканили тысячники, ударив правой рукой себя в грудь.
Тысячники разошлись и вскоре послышались их команды, поднимающие легионеров в ночной марш-бросок.
— А нам осталось самое трудное…
— Что же? — глухо спросил Алан Линк. — Выдержать бой?
— Нет. Самое трудное — это заставить поверить Выдру, что Легион по-прежнему идет единым кулаком, а не распался на когорты.
Тут вице-президента наконец осенило.
— Так вот зачем вы сначала позволяли разведчикам нас видеть, а потом их без всякой жалости сбивали?!
— Ну да… чтобы, удостоверившись, что нас всего десять тысяч и мы идем точно на Александрск, поменьше кружили над нами.
— Понимаю… понимаю… Но мне не дает покоя одна мысль, примарх…
— Что если Выдра не выйдет из города и останется Дожидаться нас у стен?
— Угадали, — кивнул вице-президент. — Что вы тогда будете делать?
— Отступим и будем думать над планом «Б». Но я почти уверен, что он выступит.
— Почему?
— Во-первых, нас очень мало. Во-вторых, это их психология…
— То есть?
— По сути, я вызываю его на бой. А у них не принято отсиживаться. Свои собственные подчиненные не поймут, могут обвинить в слабости, а это почти смертельный приговор, и потому главари всегда выходят на честный поединок. Я в этом уже успел убедиться в прошлое посещение Лорман-сити… — поделился сведениями Рон, вспомнив свои приключения в борьбе за власть между бандами. — И я поставил на это их свойство.
— Мне кажется это несколько опрометчивым… недостаточно взвешенным, что ли.
— Возможно… — пожал плечами Финист. — Но другого пути для быстрой победы у нас нет. А нам нужна именно быстрая победа.
Тысячи во время разговора успели построиться и выдвинуться, пока что двумя колоннами, гордо вздымая штандарты и символы когорт. Позже каждая из них разделится на пять отдельных отрядов и пойдет своим путем.
— Я вдруг подумал, что они похожи на руки или даже кулаки, — вдруг произнес вице-президент, глядя на уходящие в ночь когорты. — Потом у города они разожмутся в отдельные пальцы и сомкнутся на горле… Выдры.
