— Тогда пусть это сделает кто-нибудь другой!
— Кто?
— Не знаю! Легат Тит! В конце концов, кто ты?! Примарх или не примарх?! Чтобы самому на все вылазки соваться?!
— Есть одна такая поговорка, которую плохие герои в фильмах часто говорят: если хочешь, чтобы что-нибудь было сделано как надо, делай это сам. Тебе придется отпустить меня…
Нэнси отстранилась от Рона, до этого держа его в крепких объятиях, что явилось еще и символическим жестом.
— Хорошо… но обещай, что не станешь делать ничего такого, что…
— Обещаю. В конце концов, примарх я или не примарх, чтобы во все вылазки соваться?..
Нэнси, взглянув на улыбающегося Рона, не смогла сдержать смеха.
Отобрав пятьдесят легионеров из тех, что жили в столице и ее окрестностях, Финист в последний раз зашел в мэрию, чтобы уладить последние административные и хозяйственные вопросы, отдать уточняющие приказы на различные случаи жизни как легату Титу, так и Гарпуну, поскольку все последующее время предполагалось сохранять полное радиомолчание.
Подошел один из легионеров.
— В чем дело?
— Примарх, пленник желает вас видеть.
— Зачем?
— Не говорит, но ведет себя очень шумно. Постоянно кричит…
— Хорошо…
Рон спустился в подвальные помещения мэрии, где устроили казематы. Еще спускаясь вниз по лестнице, Рон услышал шум пленника Бронкса Максвелла. Он чем-то колотил в дверь и кричал что-то нечленораздельное.
— Чего шумишь?
— Возьмите меня с собой! Не оставляйте меня! Мне здесь не жить!
«Он-то, дьявол меня подери, сидя в каталажке, откуда знает, что мы куда-то собрались?!» — изумился Финист.
— Ты что, еще и телепат, Бронкс?
— О чем вы?
— Ты-то, сидя взаперти в тюрьме, откуда знаешь, что мы куда-то собрались?!
— Все просто! Ко мне приходил какой-то урод и обещал, что как только примарх уедет, мне не жить!!! Отравят!
Рон испытал настоящее потрясение. Оказывается, о его операции знает каждый второй, не считая каждого первого! И как с такой протечкой-водопадом сохранить секретность и вообще отправляться на секретное задание, уже ни для кого не являющееся секретом?! Даже возникло желание отменить операцию как изначально провалившуюся.
Но потом его посетила одна мысль, и он спросил пленника:
— Как этот урод выглядел?
— Рост под два метра, стрижка короткая, нос с горбинкой, одного переднего зуба нет…
— Достаточно.
«Нэнси, Нэнси… — вздохнул про себя Финист. В описанном Бронксом человеке Рон без труда узнал ее двоюродного брата. — Значит, протечки нет… Но с этим действительно нужно что-то делать. Убьет ведь, как пить дать убьет…»
— Спасите меня! — после короткой паузы продолжил молить Максвелл. — Я докажу свою преданность, только не губите!
После недолгого размышления Финист кивнул.
— Ты можешь нам понадобиться. Легионер, откройте дверь.
— Слушаюсь, примарх.
Выскочив из камеры, Бронкс упал на колени и обхватил ногу Финиста.
— Спасибо вам, спасибо!
Не успел Финист покинуть здание мэрии, как об освобождении пленника узнала Нэнси.
— Зачем ты освободил этого предателя?! — нагнав процессию на выходе, гневно спросила она.
— Нэн… — укоризненно покачал головой Рон. — Так нельзя.
Нэнси сопротивлялась недолго и, потупив взгляд, понуро свесила голову.
Прости меня, Рон… я просто хотела его попугать… Чтобы жизнь медом не казалась.
— Вот оно что… понимаю. Именно для этого ты выбрала самого страшного своего братца, — хохотнул Рон. — Но я все равно возьму его с собой. Он станет нашим проводником. У нас ведь кроме карт нет никакой информации о том, что там творится. С тех пор много воды утекло, так что память бойцов, конечно, важный фактор, но вряд ли такой хороший, как хотелось бы.
Осознав, что реальной угрозы для жизни не существовало, Бронкс явно стушевался, больше не желая отправляться в какой бы то ни было поход и снова подвергать свою жизнь опасности. Но поздно. Рон затолкал Максвелла в машину, обняв и поцеловав Нэнси, сел на переднее сиденье.
— Береги себя, Рон.
— И ты себя… и детей.
50
Два дня пути на машинах, и отряд в пятьдесят легионеров оказался на побережье. Стоило им выгрузиться, как кузова тут же стали загружать пластиковыми трубами для переплавки на ружья.
Рыбакам оказалось легче всего пережить нашествие негров на планету. Как только они поняли, что это надолго, они, взяв столько имущества, сколько смогли унести, перебрались на другие острова. Негры последовать за ними и заставить работать на себя не могли, не имея транспортных средств. Лодок, что привезли, оказалось недостаточно, кроме того, подобные надувные лодки предназначались исключительно для прибрежного плавания. Океанские волны, стоило неграм отплыть дальше, просто накрывали их или переворачивали.
— Спасибо, что согласились оказать нам эту услугу, дорогой Лурье, — поздоровался с капитаном корабля Георгий Финист.
Лурье оказался жилистым мужичком с короткой седой бородкой и обветренным лицом. Типичный морской волк с широкой непромокаемой шляпой на голове, защищавшей от потоков воды во время шторма и дождя, под кожаной жилеткой полосатый свитер, пропахший солью и рыбой. На ногах высокие кожаные сапоги из кожи какого-то водного животного, такие же штаны. Собственно говоря, на Лурье только свитер и, надо полагать, нижнее белье были не из кожи морских животных.
— Не за что… но я хотел бы узнать, в чем эта услуга будет состоять.
— Об этом мы расскажем вам на судне.
— Ага… А это, стало быть, легендарные легионеры? — кивнул в сторону ровной шеренги солдат капитан.
— Именно, а это их командир — примарх.
— О! Хм-м… он очень похож на вас, Георгий…
— Так и есть. Он мой сын — Рон Финист.
— О! Что ж, прошу на борт «Тристана».
Два ялика стали переправлять на борт судна, покачивающегося невдалеке от берега, по десять легионеров. С третьим заходом подобрали самого капитана и Рона.
— Удачи, сын…
— Спасибо.
— А вы что же не идете? — удивился Лурье, обращать к министру обороны.
— Нет.
— Ну что ж, нет так нет…
Лодка подошла к «Тристану», и Рон впервые смог посмотреть, из чего сделаны корабли. Впрочем, ничего неожиданного он не увидел. На планете все, что только можно, сделано из пластика, не стали исключением и корабли. Корпус представлял собой сборку из листов пластика, прикрепленного болтами к ребрам шпангоута уже из пластистали.
