— Правильно, — согласился Миха. — Остаются центральные части склонов. Ломонос, какой ты, сбил бы вертолет: тот, что летит из города, или, наоборот, в город?
— Наверное, тот, что из города, хотя кто поймет этих бешеных собак?..
— Я тоже думаю, что будут сбивать тот, что идет из города: значит, оставляем в покое западные склоны и сосредотачиваем все внимание на восточных. — Почему? — спросил Медведь. — Потому что прямо в лоб стрелять невыгодно, как и с макушек гор. У вертолета больше шансов засечь и раздолбать весь склон, откуда пустили ракеты. А вот залепить ракету в хвост куда безопаснее.
— Понятно.
— Склонов у нас на маршруте… та-ак… двадцать четыре.
— Одуреть. Даже если по одному человеку поставить, людей не хватит.
— Ну почему же, — не согласился с Медведем Ломонос. — Отбрасываем все уже засвеченные бородачами позиции. Я думаю, дважды с одного места они стрелять не будут… хотя кто их знает? Плюс отбрасываем округлые, этакие пологие горы. Остается двенадцать хребтов.
— Все равно многовато будет.
— Есть еще один способ сократить число позиций.
— Какой, Кот? — удивился Медведь.
— Десантники.
— Привлечь их в команду?
— Можно, конечно, и так сделать, но, боюсь, они не согласятся, да и командование, особенно наше, будет не в восторге.
— Тогда что?
— Использовать их пассивно.
— Это как? — теперь удивился уже Ломонос.
— Мы примерно знаем, где находится группа лейтенанта Дюше. Вот здесь, — ткнул пальцем в карту Миха Кемпл.
— Точно, где-то здесь…
— Два дня назад мы видели следы десантников, второй группы. За это время они дошли примерно досюда. Боевики не будут стрелять с этих склонов, да и с ближайших тоже. Если предположить, что и наше местоположение им тоже известно, то исключаем вот эти два склона. В итоге остаются вот эти три дальних склона.
— Ну…
— Все сходится: два предыдущих выстрела производились отсюда и вот отсюда, когда ни одной из наших групп поблизости не наблюдалось. Они где-то там, — убежденно сказал Миха. — И наверняка готовятся к очередному делу.
— Слишком далеко.
— Придется прибегнуть к твоему методу, Ломонос.
— Это к какому же?
— Все лишнее оставляем здесь. Делимся на три группы и за три дня… стоп. Чинк!
— Что, сэр?
— Слушаешь?
— А что мне остается, слушаю, но не вас.
— Это правильно. Что-нибудь интересное слушал. У меня возник вопрос. Может быть, шишка из штаба приехала или что-то в этом роде?
— Вчера ревизионная комиссия прибыла, полетят в восточный округ.
— Когда?
— Да бог их знает. Но думаю, дня через три, не раньше. Сначала к девкам наведаются…
— С чего ты взял? — удивился Миха такой осведомленности радиста.
— Так они только от своих жен оторвались. Кто-то, наоборот, пить будет, если агрегаты не работают. Скорее через четыре дня ждать их следует. Но это если прибыла типичная ревизионная комиссия, а не новички-карьеристы.
— Спасибо, Чинк. Ну вот, у нас три дня. За это время мы должны добраться до намеченных мест и закрепиться на склонах, устроив засады.
Сказано — сделано. Лишнюю амуницию снова зарыли, с учетом прежних ошибок. Солдаты оставили себе только стрелковое оружие, несколько гранат да по паре сухих пайков. Но и этот груз весил килограмм десять, что в марш-броске по горам немало.
70
Миха Кемпл со своими четырьмя бойцами после марш-броска отлеживался в засаде на самой дальней горе. Медведь занял ближнюю, вооружившись любимым «граником», а Ломонос среднюю.
Отлежавшись, Миха отправил Кружкина поставить сенсоры, а еще одного солдата, Баден-Бадена, на вершину горы, наблюдать за поведением птиц, не слишком доверяя технике и надеясь на природную «сигнализацию». Радиста Миха взял с собой, и тот вслушивался в эфир, но пока ничего интересного не происходило.
Шли часы, и Миха начал сомневаться, будут ли боевики пытаться сбить вертолет комиссии, ведь от нее не зависят даже планы военных действий. «Должны, — подумал Кемпл. — Любой убитый офицер, тем более штабной, стоит дорого».
День сменился ночью, а тот соответственно новым днем, холодным и сырым.
— Сэр, кажется, взлетели, — оторвавшись от своих наушников, доложил Чинк.
— Кажется или точно?
— Один «хамелеон» под прикрытием «шмеля» и «беркута» взял курс на восток.
— Они.
Миха вызвал Ломоноса с Медведем и передал им эту информацию. Потом переключился на более близкую связь.
— Баден-Баден, что у тебя?
— Все чисто, командир, ни одной стайки за последний час.
— Кружка, как у тебя?
— Чисто, сенсоры ничего не показывают.
— Может, они вообще не работают?
— Да нет, два часа назад зафиксировали объект массой до пятидесяти килограммов. Животное какое-то, скорее всего, хищник.
— Ладно, смотрите дальше.
Тишина вокруг начинала действовать на нервы, но с помощью пары дыхательных упражнений Миха заставил себя успокоиться. Прошел еще час, скоро должны были показаться вертолеты.
— Стая птиц, — доложил Баден-Баден, и Миха встрепенулся. — Взлетела на западном склоне.
— Это не по нашу душу, — разочарованно ответил Кемпл.
— Просто стая очень большая, прям как… не знаю что.
«Может, они решили ударить с западного склона, вопреки всему, — подумал Миха. — Чушь, раньше стреляли с восточных, и на этот раз так же будет. Тем более «беркут» на пару со «шмелем» там все перепашет в секунду. Видели, знаем».
— Продолжай наблюдение.
— Есть, сэр.
— Вертолеты уже близко, вот-вот покажутся, — вслушиваясь в эфир, доложил Чинк.
Миха взглянул на Кружкина, но тот отрицательно покачал головой.
— Вижу три вертолета, проходят над Ломоносом, — снова доложил Баден-Баден. — Пуск ракет! Четыре штуки, пять, шесть. Шесть ракет.
— Все на западный склон! — выкрикнул Миха. А Баден-Баден продолжал комментировать ситуацию:
— «Шмель» горит… «беркут» делает разворот, «хамелеон» завис… придурки. Чесать отсюда надо. Пуск с нашего склона! Пять ракет, восемь… Вертолеты делают противоракетный маневр. Одна ракета зацепила «хамелеон», но он еще держится в воздухе. «Беркут» делает залп, но неточный.
Пока Баден-Баден говорил, солдаты выбрались на перевал и последующие события могли наблюдать воочию.
