— Как насчет договора?
— Хорошо. Вас сегодня же забросят во внешний пояс как стопроцентную рабочую группу с реальным заданием, на замену отработавшей группы. Но прежде ты напишешь подробный отчет.
Делать было нечего, и Кемпл достал из кармана ту самую дискету. У чекиста от удивления слегка округлились глаза.
— Она все время была с тобой?
— Ну да. Халтурят ваши ребята при проведении обыска. При желании я бы даже нож смог бы пронести и порезать тебя в лапшу. Знаете, есть такой пластиковый, для…
…С тех неприятных часов прошло много времени. Чекист не обманул, и отряд действительно забросили во внешний пояс почти к самой границе арабийского анклава: искать Первого.
— Ты нашел его двойника, вот и ищи дальше, но уже оригинал, — сказал, прощаясь, чекист. — До свидания.
— Уж лучше бы «прощай»…
— И все же до свидания.
Сейчас Миха с усмешкой вспоминал тот момент, когда лицо чекиста потемнело при его словах про нож и лапшу. Но от приятных воспоминаний его отвлек следопыт Нюхач.
— Сэр, я нашел следы.
— Где?
— В двухстах метрах, прямо по курсу.
— Нюхач, я понимаю, что ты не из разговорчивых, но можно поподробнее?
— Простите, сэр. Следы не боевого отряда, для этого их слишком много и они неаккуратные. Следы вьючных животных, много женских, есть детские. Я думаю, всего около полусотни человек.
— Нелегальные колонисты?
— Скорее всего.
— Как давно они прошли?
— Дня два, может, поменьше…
— Нужно их догнать и при необходимости досмотреть, а дальше по инструкции… Двигаемся параллельно: на тропе могут оставаться мины-ловушки. Вперед.
Марш-бросок продолжался ровно сутки. За это время отряд достиг бредущих по лощине колонистов и немного обогнал их. Солдаты залегли у кромки оврага и стали ждать.
— Что скажешь, Ломонос? — спросил Миха, разглядывая в бинокль появившихся из-за пригорка людей.
— Колонисты, спору нет. Но вот некоторые человечки в толпе мне определенно не нравятся.
— Я тоже их заметил. Наемники наемниками, вижу даже лица северников, уж они-то никак не могут быть баччинцами.
— Наводим на них десантников?
— Слишком долго, успеют уйти. Придется проверять самим.
— Но у нас другие задачи. Мы только зря раскроемся.
— Там наемники.
— Да какая разница, десятком больше, десятком меньше?
— Так-то оно так, но я впервые замечаю в одном караване так много иностранцев, притом не арабийцев. Тех здесь и без того полно. Вон, там даже пара восточников есть, тем более, они заметили нас, там тоже не лохи идут…
— Кто? — удивился Ломонос.
— Вон тот, сгорбившийся, как-то странно посмотрел в нашу сторону… Так, мы выходим, всем смотреть в оба.
— Ну, пошли.
Миха с Ломоносом вышли из засады, и толпа колонистов сразу же остановилась, затихли все разговоры, было слышно только сопение перегруженных поклажей загиатов.
— Куда путь держим? — спросил Кемпл. Вперед выехал старик.
— Сынок, пусти нас, мы бедные колонисты…
— Однако ж деньги, для того чтобы сюда добраться, у вас нашлись. Документы!
— Все понял, — сказал старик, по-своему истолковав слова Кемпла, и предложил: — Нас предупреждали… вот, возьмите.
Старик протянул сверток. Кемпл заметил, как напряглись псевдоколонисты в центре толпы.
— Разверни, — потребовал Миха, став до предела подозрительным.
Старик подчинился и развернул.
— Это все, что есть.
— Деньги. А говорили, что бедные. — Видя, что больше ничего не происходит, Миха повторил: — Ваши документы, всех.
Такая неуступчивость солдат всколыхнула толпу, и более двадцати человек кинулись в разные стороны. Кто-то открыл стрельбу, но пули прошли мимо. Миха с Ломоносом упали, чтобы не получить очередь. Толпа загудела, мешая открыть ответный огонь.
— Бур, держи толпу. Остальным взять беглецов! — приказал Кемпл.
Застучал пулемет, цепочка земляных фонтанчиков взметнулась рядом с людьми, и толпа отхлынула от двух солдат.
В лесу слышалась перестрелка и разрывы ручных гранат. Потом в ответ на длинную очередь часто захлопали разрывы ручного гранатомета, и сразу затем установилась тишина. «Медведь в своем амплуа», — улыбнувшись, подумал Миха.
— Что дальше, командир? — спросил на открытой для всех солдат волне Медведь.
— Тащите их сюда.
Через десять минут беглецов привели обратно. Более половины были убиты, остальные ранены. Кроме того, пострадали два бойца Кемпла, но бронежилеты выдержали, солдаты отделались сквозным ранением конечностей, а одного контузило взрывом гранаты.
— Это все?
— Да, все те, кто побежал.
— Что будем делать, старче? — спросил Кемпл, осмотрев убитых.
— Мы не виноваты, нам навязали их, мы подневольные люди…
— Возможно, ты прав, старик.
— Мы никому ни о чем не расскажем! Клянусь! Все в этом поклянутся!
— А вот теперь ты врешь.
Миха Кемпл взял из рук одного из убитых боевиков автомат, осмотрел магазин и заменил его на новый, из разгрузочного жилета.
— Ты веришь в рай, старик?
— Пощадите хотя бы женщин и детей! Миха полуобернулся, и остальные солдаты после секундного колебания взяли трофейное оружие.
— Ну так как насчет рая?
— Верю!
— Так зачем ты молишь оставить женщин и детей здесь, когда в раю им будет гораздо лучше? Или я что-то путаю?
Старик ничего не ответил, женщины, упав на колени, запричитали: видимо, в рай они не слишком торопились. Кемпл поднял автомат и прицелился в людей, его жест повторили остальные.
Кто-то не выдержал и побежал, дав тем самым своеобразную отмашку, и стрельба пятнадцати стволов заглушила все крики.
— Дерьмо, — сказал Ломонос, глядя в небо.
— Да уж… — произнес Кемпл, не в силах оторвать взгляда от горы трупов. — Семьдесят пять человек, это тебе не хухры-мухры…
— Да я не об этом: кстати, пригодится, — подбирая оброненную увесистую пачку денег, сказал Ломонос.
— Тогда о чем?
— Сезон дождей приближается…
72
Ломонос оказался прав.
День ото дня небо становилось все ниже, а тучи все чернее. Для просушки после изнурительных марш-бросков сейчас требовалось гораздо больше времени, влажность увеличивалась с каждым днем.
