— В госпитале было лучше, — сказал Ломонос. — Сухо, как в…
— Если опять скажешь хоть одно слово про город и баб, я тебя лично пристрелю, — оборвал фразу Миха Кемпл.
— О бабах теперь можно только мечтать, — грустно ответил Ломонос.
— Почему?
— Чекисты сволочи, деньги забрали.
— Дерьмо, а я совсем про них забыл, — сказал Медведь. — То-то я не мог никак понять, что это они меня целый день дрючат про какие-то взятки, я только через час вспомнил про них.
— Рассказал?
— А что мне оставалось?
Миха смотрел на Нюхача: последние несколько дней он как будто был сам не свой, часто оборачивался, застывал и к чему-то напряженно прислушивался. Одним словом, был на взводе.
Кемпл сам во время этого разговора почувствовал неприятное ощущение, как в детстве, когда в темноте казалось, будто за ним кто-то наблюдает или, еще хуже — подкрадывается. Но тогда он просто убегал, чего сейчас себе позволить не мог.
— Нюхач, — позвал Миха солдата.
— Что, сэр?
— Это я должен спросить тебя, в чем дело?
— Странно как-то…
— Что именно?
— Будто не мы охотимся, а на нас. Будто идут по нашему следу. А иногда наблюдают в прямой видимости.
— Чушь, — присоединился к разговору Ломонос. — Если бы мы были у них в прямой видимости, то они бы нас уже расстреливали со всех сторон и резали головы.
— Не факт.
— Почему?
— Ты забыл, на кого мы охотимся?
— Тем более бы грохнули.
— Тем самым они выдали бы себя и сюда бросили бы сотню поисковых групп. А так они следят за нами в надежде, что мы уйдем. Но как только мы окажемся слишком близко, тогда они на нас вынуждены будут напасть.
— Мы что, будем использовать их как ориентир?
— А почему бы и нет? Хотя… — Миха Кемпл на ходу достал карту. — Очень интересно.
— Что?
— Если предположить, что след, по которому мы идем, — подстава, то получается, что они уводят куда-то в строну. Смотрите сами, если усреднить наш маршрут, убрав все зигзаги, то получается, что мы медленно, но верно забираем влево. Такое впечатление, что они не хотят пускать нас в этот район.
— Но по данным разведки там ничего нет.
— Ломонос, с каких пор ты стал доверять разведке? Мухоморов наелся?
— Ну и что ты предлагаешь?
— Плюнуть на этот след и повернуть направо.
— Прямо им в лапы.
— А мы и так у них в руках, просто обострим ситуацию.
На следующий день, после сильного дождя, который сыграл им на руку, солдаты, для порядка потоптавшись на месте, будто потеряв след, свернули направо. И уже во второй половине дня стал докладывать Чинк:
— Фиксирую переговоры, довольно оживленные. Два или даже три источника.
— Может, статические помехи? — высказал предположение Медведь.
— Я что, по-твоему, не могу отличить статику от радиопереговоров?
— Нюхач, — позвал Миха солдата и, когда тот подошел, спросил: — Бородачи видят нас?
— Наверняка сказать не могу, но вроде бы нет.
— Хорошо, возьми двух человек и «вилкой» проверь фланги и фронт. Доложить лично. А мы устроим привал.
— Есть, сэр.
Нюхач ушел вперед, а двое выбранных им солдат-новичков в маскхалатах разошлись в стороны от основной группы, растворившись в лесу. Назад Миха отправлять никого не стал, поскольку был уверен, что по их следу и так идут.
Солдаты вернулись почти одновременно, словно сговорившись.
— Сэр, они зажимают нас со всех сторон, — доложил Нюхач. — В двух боковых группах по двадцать человек. Самая крупная — головная, там около тридцати пяти, и это при том, что мы не знаем, сколько идет по нашему следу. Короче, нам никак не пройти мимо них.
— У меня есть две новости, — во всеуслышание объявил Кемпл. — Хорошая и плохая.
— Давай с хорошей, — попросил Пироман.
— Мы идем в верном направлении.
— А плохая?
— Сейчас нас будут убивать… Но сидеть сложа руки мы не будем и нападем первыми. Как сказал кто-то из великих: лучшее средство защиты — это нападение. Бросьте все лишнее, мы выдвигаемся.
На военном совете Кемпл принял решение напасть на правую группу бородачей. Солдаты, бросив на стоянке всю ненужную поклажу, бесшумно передвигались по лесу. Но и боевики не дремали, надеясь поймать престижную добычу, зная, как она опасна. Потому бесшумно удалось снять только троих часовых, четвертый хоть и был убит, но успел поднять тревогу. И тут же лесную тишину разорвали автоматные очереди.
— Медведь, береги снаряды…
— Понял.
Было такое впечатление, что огонь вели отовсюду. Солдаты рассредоточились на местности, пытаясь обойти противника с фланга, и сделать это нужно было как можно быстрее. Все понимали, что к боевикам идет мощное подкрепление, знали это и сами боевики, оказывавшие солдатам упорное сопротивление.
— Баден-Баден, Бур, Пироман, за мной, — подозвал Миха ближайших солдат.
Группа обходила боевиков с левого фланга, хотя делать это было крайне сложно: бородачи не сидели на месте и также передвигались.
— Обходите их, я прикрою…
Кемпл остался на месте, вычисляя боевиков. Аппаратура точно фиксировала огневые точки, но помочь это сейчас не могло, приходилось действовать по старинке.
Боевик отвлекся на бегущих солдат, выпустив в них очередь, из-за чего слегка высунулся из-за укрытия, за что тут же поплатился. Кемпл нажал на курок, и боевика отбросило за дерево. Миха знал, что попал.
— Что ж, поработаем и дальше на живца… только теперь им буду я.
— Понял тебя, Кот.
Кемпл поднялся во весь рост и побежал вперед. Кто-то высунулся, чтобы подстрелить его, но Миха успел спрятаться за дерево, и в следующую секунду заработал пулемет Бура. Боевика продырявило насквозь, не помогло даже то, что тот спрятался за небольшим земляным валом, спасшим бы его в другое время. Пули проходили через сырую землю, как нож сквозь масло.
Солдаты обошли боевиков и стали рушить их систему обороны, сгоняя с огневых точек, заставляя перебираться на другое место, где их настигали пули теперь уже всех солдат. Боевики разбежались, потеряв половину своих товарищей.
— Уходим, уходим, — подгонял всех Кемпл. — Сейчас остальные примчатся.
— Кружка с Земеном ранены.
— Док, потом займешься их ранами.
Но Док все же успел поставить «пробки», наспех перебинтовав пластыри, которые при соприкосновении с кровью намертво прилипали к телу, останавливая кровотечение. Солдаты, подхватив раненых, обратились в банальное бегство.
