Целый флот окружал этот небольшой архипелаг. Подтягивались со всех сторон и ложились в дрейф у всех проливчиков, ведущих в открытое море. Не прошло и двух часов, как тесное кольцо окружения замкнулось. До ближайших бригов оставалось не более трех километров. До самого дальнего – не больше семи.
– Тридцать пять. Все собрались. – Рик возится с какой-то трубой. Запихивает в нее жезл, вынутый из принесенного с собой ящичка. Кладет это на плечо, наводит, что-то нажимает на рукоятке, замирает на секунду. Потом труба плюет пламенем назад и хвостатым снарядом вперед. Дуга траектории, отмеченная дымным следом летящего предмета, уперлась в борт корабля, там что-то полыхнуло, грохнуло, во все стороны полетели ошметки.
– Тридцать четыре. – Рик затолкал новый жезл в трубу и снова навел ее. Новый плевок, вспышка на другом бриге.
Третий жезл Ветка уже подала мужу в руку. Остальные заталкивала прямо в трубу сразу после очередного плевка. Они там фиксировались с характерным щелчком, и надо было быстро присесть, чтобы не попасть под раскаленную струю.
– Ноль. – Ветка замерла с жезлом в руке и осмотрелась. В море плавали обломки. Много обломков. Тщательно осмотрев все в бинокль, убедилась – шлюпок на поверхности нет. Да и людей, плывущих от мест гибели кораблей, тоже не наблюдается.
Подарок коменданта вернской цитадели оказался не просто оптикой. Наловчившись с кнопками блоков связи, Ветка поэкспериментировала с бугорками на этом раритете и быстро разобралась, как заставить его менять увеличение или показывать ночью. А широкий выступ рычага подзаряда просто сам просился – нажми на меня. Так что они видели преследователей даже в темноте.
Итак – один щелчок с расстояния семь километров, и нет корабля. Интересно, какие еще сюрпризы утаил от нее любезный супруг. И спутник, трах-тибидох, нелегкой жизни. Она на смертный бой готовится, сатанеет до остервенения, а у него тут, видите ли, кое-что припасено. Ноги подкосились, и Ветка опустилась на голые камни.
* * *
– Знаешь, кроха, на этих лоханках народу было человек семьсот. По закону больших чисел хоть кто-нибудь да выплыл. Так что доспех и оружие не снимай. Они вряд ли исполнены чувства благодарности к нам. И вообще надо отсюда срочно сматываться. Шторм на этих камнях может боком выйти. Архипелажек крохотулечный, островочки масепусенькие. Хорошая волна перекатит через все, шлюпку размолотит – заробинзоним тут до скончания века.
С юга явственно надвигалась чернота. Мерцали молнии. Ветка схватила Амелию, Рик – Теда, и тем же спешным порядком помчались к шлюпке. Пару ведер воды набрали в дождевой луже. Чуть солоноватая, но не морская. У беглецов последние капли кончились две недели назад. Амелия сосет мамулю, остальные, даже Тед, употребляют сырую рыбу.
Глава 40
Необитаемый остров
Шторм затих лишь через неделю. Маленькую шлюпку мотало немилосердно. Непрерывно откачивали воду ручной помпой и ни секунды не спали. Детвора сначала резвилась, потом скулила и, наконец, угомонилась, только время от времени пищали. Маленький мелкий кокпит, доставивший немало неудобств, оправдал себя. Даже наполненный водой по самые борта, он не слишком уменьшал плавучесть судна.
Снесло их прилично, но, к счастью, в нужную сторону. Ветер постоянно менял направление и в конце концов принес шлюпку к островам. Безымянный, как все в этой части света, архипелаг устраивал по всем параметрам.
Вершины вулканических гор покрыты густой тропической зеленью. Песок побережий, кокосовые пальмы. Райский уголок. До берега добрались уже за полночь. Яркая луна, высокая вода и легкий ветерок – все, как по заказу. Без проблем миновали прибрежный риф и вошли в эстуарий крошечной речушки.
Удирая от погони, они пробежали почти четверть окружности шарика. В этих местах никто из их мира не бывал. Во всяком случае, об этом неизвестно. Обжиты берега Западного океана и западная часть Восточного материка. Еще на Южном материке селятся китане и зугрелы. И уже совсем далеко на востоке, в глубине прохода между материками – последняя из населенных земель – острова Юганицу. Кстати, сейчас к ним ближе, если двигаться на запад. Но об этом как-нибудь позднее. Пить-то все-таки хочется. И поесть не рыбы. Да и поспать совсем не вредно, хотя уже рассветает.
Вдруг их всполошил крик. Ветка таких слышала немало. Женщина рожает. Вот тебе и необитаемый остров в ненаселенной части света. Сумку на бок, саквояж в руку, мешок на плечо. Секунду помедлила и прицепила кортик. Звук донесся из глубины суши. Пошла.
Заросли быстро стали непроходимыми. Прорубалась, пробиралась, прокарабкивалась. Дважды перешла речку вброд. Очень петляет. Новый крик раздался заметно ближе, подправила курс и вышла на поляну.
Большой дом под развесистыми деревьями. На крылечке двое детишек: мальчик лет десяти и девочка парой лет моложе. Одеты в трусы. У девочки еще полоска ткани на груди держится на тоненьких бретелях. Побежали навстречу. Разглядев крест на клапане сумки, радостно загомонили.
– Доктор, скорее! Мама рожает, – схватили за руки, потащили в дом. Мешок свалился. Подняли его за концы и вдвоем поволокли.
Отец семейства бледен, деловит и беспомощен. Несколько кастрюль горячей воды, стопа чистых простыней и полотенец. Женщина лежит на широкой кровати. Необходимый минимум выполнен. Пока мыла руки, удивилась своим мыслям. Из блестящего крана струится теплая хрустально чистая пресная вода. И ей жаль каждую каплю. Присосалась бы и пила, пила. Хотя ведь часа не прошло, как напилась так, что из носа потекло.
– Папаша, постойте за дверью. Я осмотрю роженицу.
Пульс, как положено, учащенный. Сердцебиение ребенка прослушивается четко. Положение плода правильное. Ага, раскрытие еще недостаточное.
– Папаша, когда начались роды?
– Час назад воды отошли.
– Значит, все идет правильно. Поставьте эти коробочки на огонь. И посидите где-нибудь недалеко, чтобы услышать, когда позову.
К вам, мамаша, тоже есть вопросы. Детишки на крылечке ваши?
– Мои.
– Где рожали.
– Дома. На Супелии. В городской клинике Ораниенвилля.
– Кто принимал?
– Старшего – профессор Зудин. А девочку – молодая акушерка Зарина. Очень волновалась. Ей даже санитарка подсказывала. Но все прошло гладко. Потом сказала, что это были ее первые самостоятельно принятые роды. Тогда в клинике был очень сложный случай, и все опытные врачи хлопотали в операционной. А вы раньше принимали роды?
– Не очень много. Примерно – полсотни или чуть больше. Не беспокойтесь, у меня все рожают.
– Вы очень молодо выглядите. Давно получили диплом?
– Три года назад. У меня приличная практика. Правда, чаще оперировала. Травматических случаев больше всего.
– У-у-у-а-а-а.
– Не тужьтесь. Попытайтесь расслабиться. Передохните.
– Уффф. Вы когда прибыли?
