Во рту Джины пересохло, как в пустыне; похоже, вся жидкость в ее организме разом ушла во вспотевшие ладони, которые она неловко вытерла о штаны.
— Да, я согласна. Я с тобой, Ноа. Нет, выслушайте меня! — добавила она, опережая возражения. — Я могу опознать его быстрее, чем вы. Если он читает лекцию, значит, там соберется толпа, а это значит, я смогу наблюдать за ним, сама оставаясь незамеченной. Если он тот, кто нам нужен, мы сможем проследить его до дома, может, даже найти там Йаниру.
Рот Ноа недовольно сжался. Детективу явно не нравилась эта затея.
— Черт, ты права, детка. Но мне ужасно не хочется подвергать тебя опасности, ради чего угодно.
— Я пойду вооруженной, — буркнула Джина. — Как на медведя.
— Я тоже пойду, — вмешался Маркус. — Миссис Миндель предлагала побыть с девочками, если мне придется отлучиться. Йанира моя жена. Я буду искать ее.
И снова детектив с неохотой согласился.
— Ладно. Если дело примет серьезный оборот, еще один ствол нам не помешает. Видит Бог, ты неплохо научился стрелять после той переделки в Колорадо.
— Вы хороший учитель, — тихо сказал Маркус. — И я не разучился обращаться с тем револьвером, что купил в Чикаго.
— Мы все пойдем вооруженными. И еще: нам нужна одежда получше, чем эта. Египетский Зал — респектабельное место. Если мы появимся там в ист-эндских обносках, нас могут просто не пустить на порог.
Джина нахмурилась.
— Единственный приличный костюм у меня — тот, в котором я проходила Врата. Он весь в крови. Меньше всего мне хотелось бы появляться на людях в окровавленной одежде — кто-нибудь примет меня за Джека-Потрошителя. У меня была пристойная одежда в багаже, но он остался в «Пиккадилли».
— Лекция состоится только завтра вечером, так что у нас хватит времени купить новую одежду. На всех троих, если уж на то пошло. К счастью, на Питтикоут-лейн сегодня рыночный день, так что там будет из чего выбрать.
Джина кивнула:
— Отлично. Мой пояс с деньгами, слава Богу, сохранился. Я поменяла на станции большую сумму. Мы можем позволить себе любые расходы.
— Очень хорошо. Тогда идем, пока там все лучшее не раскупили.
И без дальнейших разговоров все трое отправились покупать себе новый реквизит.
Глава 10
Марго никогда еще не приходилось устанавливать подслушивающее устройство.
Глядя тем утром, как инспектор Конрой Мелвин проделывает это в практически полной темноте, она испытывала настоящее восхищение. Мелвин в считанные минуты установил «жучка» на проводах, ведущих в министерство внутренних дел, и спустился обратно на мостовую.
— Есть, — ухмыльнулся он. — Теперь, когда Королева, узнав про двойное убийство, позвонит сегодня днем министру из Шотландии, мы сможем записать весь разговор.
— Но это же здорово! — улыбнулась в ответ Марго, пытаясь представить себе, отразится ли воспроизведение исторического телефонного разговора в радиопередачах Верхнего Времени на ее банковском счете. — Что у нас дальше?
Впрочем, что бы им еще ни оставалось, это вряд ли могло сравниться по степени опасности с эвакуацией записывающего оборудования с места убийств, с чем они уже покончили. Слава Богу, полиция Викторианской эпохи еще не слишком продвинулась в методике обследования места преступления. Они не только не оцепили места убийств, они позволили врачам и коронерам менять положение тел, смыть кровь, а сэр Чарльз Уоррен даже самолично стер надпись, которую Мейбрик накарябал мелом на Гульстон-стрит. Впрочем, Марго могла понять, зачем это сделали — с учетом антисемитских бредней Мейбрика и взрывоопасных настроений в Ист-Энде. К чести полиции Сити, она отчаянно сопротивлялась этому, но так и не добилась ничего, даже возможности посмотреть на эту надпись или сфотографировать ее, поскольку территориально Гульстон-стрит относилась к зоне ответственности Столичного округа.
— Что дальше? — Инспектор Мелвин задумчиво поскреб подбородок. — Пожалуй, дорогая моя, мне хотелось бы оказаться в Центральном Агентстве Новостей, когда туда придет открытка от нашего приятеля Джека.
— А вам не хотелось бы заснять, как Майкл Кидни появляется в полицейском участке Лимен и обвиняет дежурного констебля в убийстве его возлюбленной?
Марго было жалко этого человека. Бедный Майкл Кидни. Несмотря на достаточно бурные взаимоотношения, он и правда любил Элизабет Страйд.
— Это может быть немного рискованно, — нахмурился инспектор Скотленд-Ярда из Верхнего Времени.
— Рискованнее, чем демонтировать аппаратуру на Митр-сквер? — немного нервно рассмеялась Марго. — Или прослушивать министерские телефоны?
Инспектор ухмыльнулся.
— Ну, если сравнивать…
— Ладно. Раз так, попробуем снять мистера Кидни. Только мне надо переодеться в лохмотья, прежде чем идти в Ист-Энд.
— Тоже верно.
Не теряя времени, они отправились в Сполдергейт-Хаус. Малькольм уже находился в Ист-Энде — вместе с Павлом Костенко, Шахди Фероз и Дагом Тэнглвудом они изучали настроения толпы на улицах. Марго поежилась, вспомнив, что творилось в то утро, когда обнаружили изувеченное тело Полли Николз. Ей было немного стыдно, но она все же радовалась тому, что Малькольм определил ее не в Уайтчеплскую группу, а к Конрою Мелвину.
Пока они шли по Уайтхоллу, взошло солнце. Именно здесь завтра утром в подвале недостроенного еще здания Нового Скотленд-Ярда найдут обезглавленный, безрукий и безногий женский труп. Сегодня вечером Малькольм и Кон-рой Мелвин попытаются установить в подвале миниатюрную съемочную аппаратуру в попытке установить личность убийцы так называемого уайтхоллского торса и тем самым узнать, действительно ли эта неизвестная женщина тоже пала жертвой Потрошителя.
Ближе к западу на улицах начали появляться ранние мальчишки-газетчики, выкрикивавшие жуткую новость этого утра. Звонили колокола собора Св. Павла, Вестминстерского аббатства и церквей, названий которых Марго даже не знала. Низкий, звучный звон казался в этот ранний час неописуемо печальным. Они задержались и купили свежих газет, прислушиваясь к разговорам мужчин, собиравшихся на углах улиц. Разумеется, их приглушенные, сердитые разговоры записывались при этом чувствительными микрофонами личных журналов Марго и Мелвина.
— «Файнэншл ньюс» обещает триста фунтов за поимку этого типа, — говорил какой-то джентльмен, мимо которого они проходили.
— А лорд-мэр дает пятьсот, — отозвался другой, скуластое лицо с квадратной челюстью которого раскраснелось от злости. — Эти чинуши могли бы сделать это сто лет назад, до того, как шестерых женщин порезали на кусочки — четверых за каких-то три недели! Этот тип, Ласк, из Уайтчеплского Комитета самообороны только вчера просил, чтобы эту награду обещали официально, от имени правительства. И они его завернули! А теперь еще двоих убили…
