Энергичной походкой с все той же полуулыбкой на губах
молодой человек перешел на другую сторону 63-й стрит. Пройдя полквартала, он
увидел старика со светло-зеленой тележкой, полной цветов. Это были, в основном,
желтые нарциссы и поздние крокусы. Были еще гвоздики и несколько чайных роз —
тоже в основном желтые или белые. Он жевал кукурузные хлопья и слушал
громоздкий транзистор, стоявший на углу тележки.
По радио передавали плохие новости, которые никто не слушал:
маньяк-убийца до сих пор не пойман, хороших известий из маленькой азиатской
страны под названием Вьетнам (диктор произнес это название «Вайтнам»)
по-прежнему не получено — остается пока ждать, в Ист-ри-вер найдено тело
женщины — личность не установлена, суду присяжных штата Нью-Йорк не удалось
доказать причастность некоторых членов администрации штата к истории с крупной
партией героина — еще одна битва в войне с наркомафией проиграна, русские
провели еще одно ядерное испытание. Все это казалось в этот вечер каким-то
нереальным и совершенно никого не волновало. Воздух был мягким и теплым. Двое
мужчин с отвисшими от пива животами пересчитывали свои пятицентовики и время от
времени обменивались дружескими шутливыми тумаками. Весна плавно переходила в
лето, а лето в городе — пора романтических мечтаний.
Молодой человек прошел мимо цветочника, и голос диктора
постепенно стих у него за спиной. Затем он вдруг остановился и, задумавшись,
обернулся. Немного поколебавшись, он достал из нагрудного кармана пиджака
бумажник и, заглянув внутрь, положил его обратно. Затем он потрогал какой-то
предмет в другом кармане, и на мгновение на его лице появилось выражение
озадаченности, одиночества и какой-то почти загнанности или забитости. Он сунул
руку в другой карман, и на лицо снова вернулось выражение нетерпеливого
ожидания чего-то очень для него приятного.
Улыбаясь, он направился обратно к цветочной тележке. Он
купит ей цветов — ей это будет очень приятно. Он любил смотреть, как зажигаются
ее глаза — она просто обожала сюрпризы. Обычно это были небольшие скромные
подарки, поскольку особенно богатым назвать его было нельзя. Как правило, это
была, например, коробка леденцов или какой-нибудь недорогой декоративный
браслет, а однажды он преподнес ей целую сумку валенсийских апельсинов, зная,
что этот сорт — ее самый любимый.
Цветочник встретил возвращающегося к его тележке молодого
человека в сером костюме неподдельно искренним восклицанием:
— Мой юный друг!
Старику было лет, может быть, шестьдесят восемь и несмотря
на довольно теплую погоду на нем был поношенный теплый вязаный свитер тоже
серого цвета и мягкая фетровая шляпа. Лицо его было испещрено глубокими
морщинами, сильно прищуренные глаза слезились, а рука с сигаретой по-старчески
дрожала. Но он тоже прекрасно помнил, что такое молодость и что такое весна,
когда не ходишь, а буквально паришь над землей, едва касаясь ее ногами. Обычно
лицо цветочника было довело но кислым, но сейчас он улыбался почти так же, как
улыбалась этому молодому человеку та пожилая дама. Стряхивая крошки кукурузных
хлопьев, он подумал: «Если этот юноша болен любовью, о нем необходимо
немедленно позаботиться».
— Сколько стоят ваши цветы? — спросил молодой человек.
— Я сделаю вам хороший букет за доллар. А вот чайные розы,
выращенные в теплице. Стоят подороже — по семьдесят центов за одну. Могу
продать их вам полдюжины всего за три доллара пятьдесят центов.
— Дороговато.
— Хорошее никогда не стоит дешево, мой юный друг. Разве ваша
мама никогда не говорила вам об этом?
— Может быть, и говорила, — ухмыльнулся молодой человек.
— Конечно говорила. Я сделаю вам букет из шести чайных роз:
две красных, две желтых и две белых. Это самые лучшие мои цветы, да вы и сами видите.
Их запах вскружит голову любой крошке. Я добавлю к ним еще две-три веточки
папоротника. Прекрасно. А могу сделать обычный букетик за доллар.
— Этих? — спросил молодой человек, продолжая улыбаться.
— Мой юный друг, — проговорил, тоже улыбаясь и стряхивая
пепел с сигареты в водосточную решетку, цветочник, — в мае никто не покупает
цветы самому себе. Это как национальный закон. Вы понимаете, о чем я говорю?
Молодой человек немного наклонил голову и представил себе
Норму — ее удивленные и счастливые глаза и мягкую улыбку.
— Думаю, что понимаю, — ответил он.
— Конечно понимаете. Так что будете брать?
— Так что бы вы посоветовали?
— Что ж, скажу. Советы и консультации бесплатно?
— Пожалуй, лучше бесплатно, — ответил с улыбкой молодой
человек.
— Ну, бесплатно, так бесплатно, о'кей, мой юный друг. Если
вы хотите купить цветы для своей матушки, то я могу набрать вам букет из
нескольких нарциссов, крокусов и степных лилий. Увидев их, она не скажет вам
ничего вроде «о, сынок, как они мне нравятся, но они ведь, наверное, очень
дорого стоят — не стоит тебе так транжирить деньги».
Молодой человек закинул назад голову и громко расхохотался.
— Но если это девушка, — продолжил цветочник, — то тогда
совсем другое дело, сын мой. Ты, наверное, и сам понимаешь. Если вы принесете
ей букет чайных роз, ей будет некогда заниматься подсчетами. А? Она в ту же
секунду просто бросится вам в объятия…
— Я возьму чайные розы, — быстро проговорил молодой человек.
Тут уж расхохотался и цветочник. Стоявшие неподалеку и
пересчитывавшие свои медяки любители пива отвлекались от своего неотложного
занятия и тоже заулыбались.
— Эй, парень! — крикнул один из них. — Тебе обручальное
кольцо не нужно? Могу тебе уступить по дешевке. Самому мне как-то надоело
носить.
Молодой человек улыбнулся и покраснел до самих корней волос.
Цветочник выбрал ему шесть роз, немного подрезал кончики их
стеблей, побрызгал на бутоны водой и оберну. их красивой хрустящей бумагой.
— Погода сегодня вечером как раз такая, какой вам хотелось
бы, — послышалось из динамика радиоприемника. — Воздух — мягкий и теплый. На
небе ни облачка. Температура — чуть выше шестидесяти градусов. Идеальная погода
для романтического созерцания звезд после того, как стемнеет. Наслаждайтесь
Великим Вечерним Нью-Йорком!
Цветочник скрепил бумажный сверток скотчем и посоветовал
молодому человеку сказать своей девушке, чтобы она добавила в вазу с водой
немного сахара для того, чтобы цветы постояли подольше.
—Я скажу ей, — пообещал молодой человек и дал старику
пятидесятидолларовую бумажку. — Спасибо.
— Это моя работа, мой юный друг, — сказал цветочник, отдав
ему доллар и два четвертака на сдачу. Его улыбка стала немного более грустной.
— Поцелуйте ее от меня.
