— Не так все просто, — заметила Рембрандт. — Если за всем этим стоит Максина Пруит, то избавление от Ренегатов — это всего лишь временное облегчение. Она изыщет другой способ навредить нам. И я так думаю, она будет этим заниматься все время, пока мы будем здесь находиться.
— Вы правы, — согласился Шутт. Он прикрыл глаза и помассировал переносицу. — Я подозреваю, что почти все наши недавние неприятности исходят от нее, хотя и не могу этого доказать. Но если она вынудит нас реагировать на десятки всевозможных комариных укусов, она добьется свой цели: этим она измотает нас, и у нас не будет сил ответить на настоящую беду, которая может нагрянуть оттуда, откуда мы ее не ждем. Классическая партизанская тактика.
— А напрямую ударить по Пруит мы никак не можем? — сдвинул брови Армстронг.
— Без превышения полномочий — нет, — покачал головой Шутт. — И без риска причинить вред гостям станции. Для того чтобы в открытую выступить против нее, нужна очень наглая провокация с ее стороны, а Макс не настолько глупа, чтобы презентовать нам такую провокацию. Но даже если бы она и сделала нам такой царский подарок, и мы бы в итоге одержали победу, генерал Блицкриг все выставил бы, как наше поражение.
— Знаете, я вот думаю, — рассеянно проговорила Рембрандт, — может быть, мы тут подзасиделись? Когда мы получили это назначение, все были в полном восторге, и в принципе, если забыть о пережитых проблемах, нам тут было очень и очень здорово. Но я, например, не для того поступала в Космический Легион, чтобы казино охранять. И я очень опасаюсь того, что пребывание здесь в конечном итоге может отрицательно сказаться на боевой подготовке роты, и когда дойдет до дела, окажется, что наши солдаты обленились, разбаловались и разучились держать в руках оружие.
— Да-да, у меня тоже бродили примерно такие же мысли, — подхватил Шутт. — Для того чтобы разнимать пьяные драки у стойки бара и вылавливать карточных шулеров, элитное подразделение Космического Легиона, по большому счету, ни к чему. Боюсь, очень многие наши люди попросту утрачивают здесь свою квалификацию именно в силу своей невостребованности.
— Совершенно с вами согласен, — горячо поддержал капитана Армстронг. — С этой работой запросто бы справились гражданские. Не пытайся Пруит нам подгадить, можно было бы со спокойной совестью улететь отсюда и оставить вместо себя переодетых актеров. Добавить к ним еще несколько подготовленных охранников — и в казино все было бы тихо и спокойно.
— Быть может, вы правы, — кивнул Шутт, — Единственный нюанс в этой радужной перспективе заключается в том, что Максина ни за что не уйдет со сцены. И даже если уйдет она, ее место непременно займет какой-нибудь другой мафиози.
— Круг замкнулся, — мрачно констатировал Армстронг. — Начинай сказку сначала. — Не приноси это заведение такой прибыли, я бы посоветовал вам умыть руки, капитан.
— О, уверяю вас, за хорошую цену я бы его продал, не раздумывая, — заверил Армстронга Шутт. — Самая большая ошибка любого инвестора — держаться за собственность тогда, когда продавать ее уже поздно.
Бикер согласно кивнул.
— Однако не стоит забывать и о том, что продавать что-либо в панике, до срока также не стоит. Макс Пруит была бы вне себя от радости, если бы вы решились отдать казино за бесценок. Через полгода его владелицей стала бы она — если не в тот же день.
— Вот-вот, готова побиться об заклад, — подхватила Рембрандт. — Вы бы вышли через парадный вход, а она бы вошла через служебный.
— Ладно, пока я никаких таких шагов делать не собираюсь, — покачал головой Шутт. — Настанет время — тогда и будем действовать, и к тому времени мы будем в полной боевой готовности. Пока же постараемся смириться с тем, что имеем.
— Есть, сэр, — отозвались Рембрандт и Армстронг. Вид у них обоих был совсем не веселый.
* * *
— Слишком многие происходят, — устало и озабоченно покачал головой Клыканини. — Это плохой быть. Один маленький ошибка моги становиться очень большой.
— Понимаю, к чему ты клонишь, — кивнула Супермалявка. Миниатюрная легионерка только что сменилась с дежурства и еще не успела снять костюм официантки, благодаря которому могла беспрепятственно перемещаться по толпе завсегдатаев казино, не привлекая к себе внимания — ну, кроме тех, естественно, кто хотел заказать выпивку. — Наша рота справиться с любой бедой, когда действует сообща. А теперь Шоколадный Гарри сидит в осаде из-за этих пакостных байкеров, и чтобы пробраться на склад, нужно, считай, беспримерный подвиг совершить — под стать взятию бастиона. И агентов этих из МНС, что на капитана компромат собрать возжелали, ты своими глазами видел. И, что того хуже, в нашей роте обосновался самый настоящий шпик.
— Тактика борьба с такой положение бывает описана в военные учебники, — сообщил подруге Клыканини. Волтон-великан допоздна засиживался за книгами, штудировал всевозможные руководства, стремясь как можно лучше познать природу человеческую. Особенно большой интерес у Клыканини вызывали учебники по военной истории из личной библиотечки лейтенанта Армстронга. — Крепи свой позиций против один враг, но при этом собирай силы против другой. «Тактика обороны» — вот какой называется этот книжка. Когда читать, все простой получается, а в жизни, наверный, так не бывать.
— Да, в жизни так легко не получается, — кивнула Супермалявка. — Знаешь, эту фразу можно было бы сделать девизом Легиона — по крайней мере, именно руководствуясь ею, живут многие подразделения. Нам повезло: у нас командир не такой, как все, правда, Клычина?
Клыканини хрюкнул — совсем по-кабаньи. Правда, человек, плохо знакомый с волтонами, мог бы и испугаться, заслышав этот звук. Но Супермалявка знала, что это хрюканье можно приравнять к негромкому смеху.
— Больший, чем повезли, — сказал Клыканини. — Капитаны, наверный, какой-то большой ошибка делай, за что его посылай в наши рота. Только наши капитаны — он не на шутку умный бывай, это я серьезный говори. Он нам показывай, что мы моги бывай самый лучший рота в Легион, и заставляй много трудиться, чтобы это так и случайся. Я так думай: наши капитаны — самый лучший командиры в Легион.
— И я так думаю, — кивнула Супермалявка. — Но только ты не забывай, у него врагов полным полно, и не только за пределами Легиона. Мамочка мне говорила, что в генштабе все зубами скрипят из-за того, как их наш капитан одурачил, и все мечтают его проучить. Ну, и нам тоже достанется заодно, само собой. Пока что мы как-то худо-бедно выкарабкивались изо всех передряг, но я все время с ужасом жду, когда же гром грянет.
— Какой это — «гром грянет»? — непонимающе спросил Клыканини. — Это когда такой бывать?
— Да я не в буквальном смысле сказала, Клычок, — усмехнулась Супермалявка. — А в том, что мне все кажется, что нас того и гляди перебросят в какое-нибудь по-настоящему тухлое место. В горячую точку, к примеру, или еще куда-то, лишь бы нашему капитану не поздоровилось.
— Такой не моги бывать, — невозмутимо отозвался Клыканини, — потому сейчас не бывай никакой война нигде. — Ты напрасный волноваться, Малявка.
