Так получалось, что Рей умер зазря? Возможно, но перед
мысленным взором Клая уже формировалась другая картина. Снаружи Пахельбель
уступил место Форе
[151]
, того сменил Вивальди. Музыка изливалась не из
бумбоксов, а из динамиков. Темных динамиков на фоне черного неба, с
недостроенными аттракционами на заднем плане. А на переднем высился
Кашвакамак-Холл с его гирляндами и дешевой теплоизоляцией из соломы. И чего не
хватало для завершения картины, так это одной маленькой детали, за точность изображения
которых Клая Ридделла уже знали в узких кругах… Он открыл глаза и выпрямился,
оторвавшись от двери. Остальные по-прежнему сидели кружком на ковре в северной
части здания. Клай не знал, сколько времени он провел у двери, но, вероятно,
достаточно много, потому что зад онемел.
«Эй!» — попытался позвать он, но сначала с губ не сорвалось
ни звука. Во рту пересохло. Он откашлялся и предпринял вторую попытку: «Эй!» —
и они повернулись. Что-то в его голосе заставило Джордана вскочить на ноги. Том
последовал примеру мальчика.
Клай шел к ним на плохо гнущихся ногах: они затекли от
долгого сидения в одной позе. Па ходу он вытащил из кармана мобильник. Тот
самый, из-за которого умер Рей, позабыв самую важную особенность Кашвакамака:
здесь, на территории ЭКСПО северных округов, эти штуковины не работали.
8
— Если он не работает, какой от него прок? — спросил Дэн.
Ему передалось возбуждение Клая, но оно быстро угасло, когда он увидел, что у
него в руке не карта «ВЫЙДЕШЬ ИЗ ТЮРЬМЫ СВОБОДНЫМ», а еще один гребаный
мобильник. Грязная старая «моторола» с треснувшим корпусом. Остальные смотрели
на телефон со страхом и любопытством.
— Потерпите немного, — попросил Клай. — Могу я на это
рассчитывать?
— У нас вся ночь впереди, — ответил Дэн, снял очки, начат их
протирать. — Все равно как-то ее нужно провести.
— Вы зашли во «Всякую всячину», чтобы найти что-нибудь из
съестного и питья, и обнаружили рядом школьный автобус, так? — спросил Клай.
— Это ж было зиллион
[152]
лет тому назад. — Дениз выпятила
нижнюю губу и сдула волосы со лба.
— Рей нашел маленький автобус, — продолжил Клай. — Мест на
двенадцать…
— На шестнадцать, — уточнил Дэн. — Так написано на приборном
щитке. Должно быть, в здешних школах маловато учеников.
— Шестнадцать мест плюс багажное отделение за последним
рядом сидений для школьных ранцев и рюкзаков, а также для вещей на случай
экскурсий. Дальше вы поехали на автобусе. А когда добрались до Герливиллской
каменоломни, готов спорить, именно Рей предложил там остановиться.
— Ты знаешь, да, — подтвердил Том. — Сказал, что мы могли бы
приготовить горячую пищу и отдохнуть. Откуда ты это знаешь, Клай?
— Узнал, потому что нарисовал, — ответил Клай, и его слова в
принципе соответствовали действительности: он видел все, как говорил. — Дэн,
вы, Дениз и Рей уничтожили два стада. Первое сожгли бензином, второе взорвали
динамитом. Рей знал, как пользоваться динамитом, потому что научился, когда
строил дороги.
— Твою мать, — выдохнул Том. — Он добыл динамит в каменоломне,
не так ли? Пока мы спали. И он мог это сделать… мы спали как убитые.
— Именно Рей нас и разбудил, — добавила Дениз.
— Я не знаю, динамит он нашел или какое еще взрывчатое
вещество, — вновь заговорил Клай, — но я почти уверен, пока вы спали, Рей
превратил этот маленький желтый автобус в бомбу на колесах.
— Взрывчатка сзади, — догадался Джордан. — В багажном
отделении.
Клай кивнул.
Пальцы Джордана сжались в кулаки.
— И сколько, как вы думаете?
— До взрыва узнать невозможно, — ответил Клай.
— Правильно ли я тебя понимаю, — вновь заговорил Том.
Снаружи Вивальди сменил Моцарт с «Легкой вечерней музыкой». В своем развитии
мобилоиды определенно переросли Дебби Бун. — Он упрятал бомбу в задней части
автобуса… а потом каким-то образом приспособил сотовый телефон в качестве
детонатора.
Клай кивнул.
— Так мне представляется. Я думаю, он нашел два мобильника в
офисе каменоломни. Насколько мне известно, он мог найти и полдюжины, которыми
пользовались сотрудники на работе… Видит Бог, они нынче дешевые. Так или иначе,
один он подсоединил к взрывчатке в качестве детонатора. Так поступают
повстанцы, когда взрывают в Ираке придорожные бомбы.
— Он сделал все это, пока мы спали? — спросила Дениз. — И
ничего нам не сказал?
— Он держал все при себе, чтобы эта информация не попала вам
в головы, — ответил Клай.
— И покончил с собой, чтобы она не осталась в его голове, —
добавил Дэн и горько рассмеялся. — Ладно, он — чертов герой! Да только он
забыл, что сотовые телефоны не работают дальше того места, где они установили
свои проклятые павильоны, на входе в которые норми превращались в мобилоидов!
Готов спорить, они и там работали на пределе!
— Точно. — Клай улыбался. — Вот почему Порватый позволил мне
оставить этот телефон. Не знал, для чего он мне нужен… в любом случае я не
уверен, что они вообще могут думать…
— Как мы, точно не могут, — прервал его Джордан. — И никогда
не смогут.
— …но его этот мобильник особо и не волновал, потому что он
знал: они здесь не работают. Я даже не мог превратиться в мобилоида, потому что
Кашвак равняется нет-тел. Нет-тел-мне-мне.
— Так почему вы улыбаетесь? — спросила Дениз.
— Потому что знаю то, чего не знает Порватый, — ответил
Клай. — Чего не знают они. — Он повернулся к Джордану. — Ты умеешь водить
машину?
На лице Джордана отразилось удивление.
— Послушайте, мне, между прочим, двенадцать. Я хочу сказать,
откуда?
— Ты никогда не садился за руль карта? Мотовездехода?
Снегохода?
— Да, конечно, садился. Картинговая трасса есть неподалеку
от Нэшуа, и раз или два…
— Этого хватит. Далеко тебе ехать все равно не придется. При
условии, что они оставили автобус у парашютной вышки. И я готов спорить, что
оставили. Водить автобус они наверняка не умеют, как не умеют думать.
— Клай, ты рехнулся? — спросил Том.
