— Наконец-то! — тихо сказал Муре.
От волнения Дениза побледнела. Новое огорчение только что обрушилось на нее: Делош сообщил ей о своем увольнении. Как ни старалась она удержать его, предлагая за него заступиться, он заупрямился и, считая себя прирожденным неудачником, решил исчезнуть. К чему оставаться? Зачем стеснять счастливых людей? Дениза, вся в слезах, простилась с ним, как с братом. Ведь и она хочет быть забытой! Сейчас все будет кончено, ей останется только напрячь последние силы и с достоинством проститься. Еще несколько минут, и, если у нее хватит мужества собственными руками разбить свое сердце, она сможет удалиться и в одиночестве выплакать свое горе.
— Вы хотели меня видеть, сударь, — спокойно сказала ода. — Впрочем, я и сама пришла бы поблагодарить вас за вашу доброту.
Она увидела рассыпанный на столе миллион, и эти выставленные напоказ деньги оскорбили ее. А над ней, точно наблюдая за всем происходящим, г-жа Эдуэн улыбалась из золотой рамы своей застывшей улыбкой.
— Вы по-прежнему хотите покинуть нас? — спросил Муре, и голос его дрогнул.
— Да, сударь; так нужно.
Тогда он взял ее за руки и сказал в порыве нежности, внезапно сменившей холодность, которую он все это время напускал на себя:
— А если я женюсь на вас, Дениза, вы все-таки уедете?
Но она отняла руки, отмахиваясь, словно на нее обрушилось какое-то страшное несчастье.
— О, господин Муре, умоляю вас, замолчите! Довольно вам меня мучить! Я больше не могу!.. Свидетель бог, я ухожу, чтобы избежать этой беды!
Она продолжала защищаться, возражая ему отрывистыми фразами. Разве мало пришлось ей выстрадать от сплетен, ходивших по магазину? Неужели он в самом деле хочет, чтобы она в глазах окружающих и в своих собственных стала негодяйкой? Нет, нет, у нее хватит сил, она не позволит ему совершить такую глупость. А он, весь истерзанный душевною мукой, слушал ее и твердил в страстном порыве:
— Я этого хочу… я этого хочу…
— Нет, это невозможно!.. А как же братья? Я поклялась не выходить замуж; не могу же я привести вам с собою двух детей, не правда ли?
— Они будут и моими братьями… Ну скажите же «да», Дениза!
— Нет, нет, оставьте меня, вы меня мучаете!
Мало-помалу силы его иссякли. Это последнее препятствие сводило его с ума. Неужели даже такою ценой невозможно добиться ее согласия? Издали до него долетали говор и шум трехтысячной армии служащих, ворочавшей его царственное богатство. Да еще этот нелепый миллион лежал тут! Это было нестерпимо, как злая ирония, — и Муре готов был вышвырнуть его на улицу.
— Так уезжайте же! — крикнул он, и слезы хлынули у него из глаз. — Поезжайте к тому, кого вы любите… Все дело ведь в этом, не правда ли? Вы меня предупреждали, я должен был помнить это и не мучить вас напрасно.
Она была ошеломлена его безудержным отчаянием. Сердце у нее разрывалось. И с детской стремительностью она бросилась ему на шею, тоже рыдая и лепеча:
— Ах, господин Муре, да ведь вас-то я и люблю!
Из «Дамского счастья» поднимались последние шумные волны, — то были радостные восклицания толпы. Г-жа Эдуэн по-прежнему улыбалась из рамы своей застывшей улыбкой. Муре бессознательно присел на стол, на рассыпанный там миллион, которого он больше не замечал. Не выпуская Денизу из объятий, пылко прижимая ее к груди, он говорил ей, что теперь она может уезжать, — она проведет месяц в Валони, пусть тем временем затихнут сплетни, а потом он сам за ней туда приедет, и она вернется в Париж об руку с ним — полновластной владычицей!
Ругон-Маккары
естественная и социальная история одной семьи при Второй империи (в двадцати томах)
1. Карьера Ругонов (1871 г.)
2. Добыча (1871 г.)
3. Чрево Парижа (1873 г.)
4. Завоевание Плассаиа (1874 г.)
5. Проступок аббата Мурэ (1875 г.)
6. Его превосходительство Эжен Ругон (1876 г.)
7. Западня (1877 г.)
8. Страница любви (1878 г.)
9. Нана (1880 г.)
10. Накипь (1882 г.)
11. Дамское счастье (1883 г.)
12. Радость жизни (1884 г.)
13. Жерминаль (1885 г.)
14. Творчество (1886 г.)
15. Земля (1887 г.)
16. Мечта (1888 г.)
17. Человек-зверь (1890 г.)
18. Деньги (1891 г.)
19. Разгром (1892 г.)
20. Доктор Паскаль (1893 г.)
