— И я сказала Тони, что гроза уйдет к югу.
Сначала она говорила очень медленно, как в полусне, а потом
ее речь обрела нормальный темп и нормальные разговорные интонации. Но теперь он
был начеку. Все, что она говорила, казалось немного не правильным. Речь Энни
можно было сравнить с мелодией, сыгранной в неверном ключе.
— Но он ответил: «Нет, она передумала». Я говорю: «Ах черт!
Тогда я запрягаю тачку и еду». А он: «На вашем месте я бы лучше в городе
остался, мисс Уилкс. По радио говорят, будет настоящий буран». Но мне, конечно,
надо было возвращаться — иначе кто покормит скотину? Ближайшие соседи —
Ройдманы, и от них досюда несколько миль. Кстати, Ройдманы меня и не любят…
Сказав последнюю фразу, Энни глянула на него в упор, но так
как он промолчал, она властным жестом положила ложку на край миски.
— Вы наелись?
— Да, спасибо, я уже сыт. Было очень вкусно. А много у вас
животных?
Это важно, думал он, потому что если скотины, много, значит,
тебе нужна помощь. По крайней мере приходящий работник. Помощь — вот главное
слово. Он заметил, что обручального кольца у нее нет.
— Не то чтобы очень, — ответила она. — Полдюжины
кур-несушек. Две коровы. И Мизери. Он моргнул. Она рассмеялась:
— Вам я, должно быть, кажусь сволочью, раз назвала свинью
именем той замечательной женщины, которую вы описали. Но так уж ее зовут, и я
никого не хотела обидеть. — Подумав, она добавила:
— И она такая ласковая. — Потом Энни сморщила нос и на
мгновение превратилась в свинью: он даже заметил у нее на подбородке несколько
жестких щетинок. Она хрюкнула. Пол в изумлении уставился на нее. Она ни на что
не обращала внимания. Она снова испарилась, глаза ее сделались мутными, и
только свет торшера, стоящего у кровати, слабо отражался в них.
Наконец она пришла в себя и тихо заговорила вновь:
— Я проехала миль пять, а потом повалил снег. Все очень
быстро занесло, в этих краях так всегда бывает. Я ехала вперед и вдруг увидела
у дороги вашу перевернутую машину. — Она с укором взглянула на него. — Вы даже
фары не включили.
— Это случилось неожиданно, — сказал он, так как именно в
этот момент вспомнил, что это случилось неожиданно. Он пока не помнил, что был
тогда здорово пьян.
— Я остановилась. — продолжала она. — Если бы в том месте
был подъем, я могла бы и не остановиться. Понимаю, это не по-христиански, но на
дорогу намело уже три дюйма снега, и если остановиться, то легко можно
застрять. Гораздо проще сказать себе: «Ну, они, наверное, выбрались из машины,
уехали на попутной», и так далее. Но ваша машина была уже за Ройдманами, а там
идет ровный участок. Так что я подошла и сразу услышала стон. Это вы стонали.
Пол.
Она одарила его странной, материнской улыбкой.
И в первый раз в мозгу Пола Шелдона отчетливо возникла
мысль: Я в беде. С этой женщиной не все в порядке.
6
Она сидела рядом с ним в просторной комнате, вероятно,
спальне, еще минут двадцать и говорила. По мере того как его организм усваивал
съеденный суп, боль в ногах просыпалась. Он старался сосредоточиться на том,
что она говорит, но это ему удавалось не в полной мере. Его разум как будто
раздвоился. С одной стороны, он слушал ее рассказ о том, как она выволокла его
из разбитого «Камаро-74», и одновременно чувствовал, как пульсирующая боль —
два старых деревянных столба — выходит на поверхность воды в час отлива. С
другой стороны, он представлял себя в номере отеля «Боулдерадо», где он
заканчивал новый роман, на сей раз — хвала Создателю за Его маленькие милости —
не посвященный Мизери Честейн.
У него имелось множество причин не писать больше о Мизери,
но среди этих причин была одна, затмевающая все прочие, железная и безусловная.
Мизери — хвала Создателю за Его великие милости — умерла за пять страниц до
конца романа «Сын Мизери». Когда это произошло, все были в слезах, в том числе
и сам Пол, правда, он плакал от истерического хохота.
Заканчивая новую книгу, роман об угонщике автомобилей, он
вспоминал, как печатал последнюю фразу «Сына Мизери»: «Так Йен и Джеффри
покинули Литтл-Данторп, поддерживая друг друга в печали, исполненные решимости
вновь обрести собственную жизнь». Когда он печатал эту фразу, то так смеялся,
что ему трудно было находить нужные клавиши на клавиатуре машинки, и несколько
раз пришлось исправлять ошибки. Хвала Создателю за то, что фирма Ай-би-эм
разработала специальные приспособления для быстрой замены текста.
Затем Пол напечатал слово КОНЕЦ и заметался по комнате (дело
происходило все в том же номере отеля «Боулдерадо»), выделывая антраша и вопя:
— Свободен! Наконец-то свободен! Господи Всемогущий,
наконец-то я свободен! Эта дура наконец купила ферму!
Новый роман носил название «Быстрые автомобили», и, завершив
его. Пол не смеялся. Он лишь просидел несколько секунд за машинкой, думая: На
будущий год ты, друг мой, вполне можешь получить Литературную премию Америки. А
потом он поднял…
— …шрам на правом виске, но это ничего. А вот ваши ноги… Уже
темнело, но я даже не наклоняясь увидела, что ваши ноги не…
…трубку и заказал в номер бутылку «Дом Периньон». Он
вспомнил, как, дожидаясь шампанского, вышагивал тогда взад и вперед по комнате,
в которой писал все свои книги начиная с 1974 года; вспомнил, что дал
коридорному на чай купюру в пятьдесят долларов и спросил его, не слышал ли тот
прогноза погоды; вспомнил, как довольный, польщенный, ухмыляющийся коридорный
сказал, что ожидалась гроза, но тучи должны сместиться к югу, в сторону
Нью-Мексико; вспомнил прохладную бутылку, сухой хлопок пробки; вспомнил, как
отхлебнул кисловато-терпкое вино, открыл дорожную сумку и нашел авиабилет до
Нью-Йорка; и еще вспомнил, как внезапно, в то самое мгновение, он решил…
— …что я лучше отвезу вас к себе! Тащить вас было
трудновато, но я женщина крупная — вы, должно быть, сами заметили, — а на
заднем сиденье у меня как раз лежали одеяла. Я втащила вас в машину, завернула
в них, и уже тогда, хоть и в сумерках, мне показалось, что я вас знаю! Я
подумала, может…
…он просто выведет свой «камаро» из гаража и поедет на
запад, и черт с ним, с самолетом. Да и что он забыл в Нью-Йорке? В городском
доме сейчас тоскливо, пусто, холодно, мрачно, а может, туда уже и воры
забирались. Хрен с ним, подумал он и выпил еще шампанского. На запад, парень,
гони на запад! Безумная идея, а значит, что-то в ней есть. Значит, остается
только переодеться, взять…
— …сумку я нашла и тоже положила к себе в машину, а больше
ничего не разглядела, и еще я боялась, что вы тут у меня на руках умрете, так
что я завела старушку Бесси и…
…рукопись «Быстрых автомобилей» и ехать в Вегас, Рино или
даже в Город Ангелов.
[4]
Он вспомнил, что вначале эта мысль показалась ему
довольно дикой — в такое путешествие мог бы, пожалуй, отправиться
двадцатичетырехлетний мальчишка, каким он был, когда продал издателю свой
первый роман, а не мужчина, которому два года назад исполнилось сорок. Но после
нескольких бокалов шампанского эта идея уже не казалась дикой. Скорее, она
казалась благородной. Великая Одиссея Куда-Нибудь, способ вернуться к реальной
жизни из царства вымысла. И он отправился…
