Около одного из таких писем Энни сделала несколько
претенциозную запись, причем корявые, дрожащие буквы нисколько не напоминали ее
обычный твердый почерк: Лишь камню уступит моя голова, меня не убьют никакие
слова.
Совершенно очевидно, что Энни совершила страшную ошибку, не
остановившись даже тогда, когда окружающие заметили, что что-то происходит.
Тяжелая ошибка, но все же не роковая. Идол только покачнулся. Обвинение
располагало лишь случайными разрозненными уликами, это можно понять даже по
газетным отчетам. В распоряжении окружного прокурора имелись следы пальцев на
лице и шее девочки Кристофер; судя по их размеру, они вполне могли быть следами
пальцев Энни. Кроме того, по следам на горле ребенка можно было заключить, что
душитель носит перстень на безымянном пальце, а Энни как раз носила на
безымянном пальце перстень с аметистом. Еще окружной прокурор располагал
журналом, где отмечалось время приходов и уходов всех сотрудников родильного
отделения. Из этого журнала как будто следовало, что Энни могла быть причиной всех
смертей. Но в конце концов она, как старшая медсестра, входила и выходила
постоянно. Защита могла привести десятки дней, когда в присутствии Энни в
родильном отделении ничего не происходило. Пол подумал, что с таким же успехом
можно утверждать, что метеориты никогда не падают на землю, приводя в качестве
доказательства фермера Джона Смита, на чье поле в течение пяти дней не упал ни
один метеорит.
Представитель обвинения старался как мог, но что он мог
сделать, когда самым веским доказательством, какое он мог представить
присяжным, был след пальца с отпечатком перстня? Из самого факта, что власти
штата Колорадо все же решили начать судебный процесс, Пол сделал два вывода —
один предположительный и один несомненный. Предположение состояло в том, что
поведение Энни в ходе дознания приоткрыло некоторые, возможно, очень страшные
обстоятельства, свидетельствующие против нее. Не сомневался же Пол в том, что
решение Энни защищаться самой в ходе предварительных слушаний было крайне
неразумным. Эти свидетельства ее адвокат не сумел исключить из дела (хотя и
приложил к тому все мыслимые усилия), и Пол решил, что хотя в течение трех
дней, проведенных в зале суда в Денвере, Энни ни в чем определенном не
призналась, по сути дела, она созналась во всем.
Содержавшиеся в альбоме вырезки были порой чрезвычайно
красноречивы.
Была ли я огорчена? Разумеется, была; примите во внимание, в
каком мире мы живем.
Мне нечего стыдиться. Я никогда ничего не стыжусь. Когда я
решаю что-то сделать, мое решение окончательно, и я никогда не возвращаюсь в
мыслях к уже сделанному.
Бывала ли я на их похоронах? Конечно, нет. Я считаю, что
похороны — слишком мрачное, грустное зрелище. Кроме того, я не верю, что у
новорожденных младенцев есть душа.
Нет, я никогда не плакала.
Было ли мне жаль их? Мне кажется, это философский вопрос.
Разумеется, я понимаю вопрос. Я понимаю все ваши вопросы. Я
знаю, что вы все против меня.
Если бы она решила защищаться на суде сама, подумал Пол, ее
адвокат, наверное, застрелил бы ее, чтобы заставить замолчать.
Дело было передано на рассмотрение суда присяжных 13 декабря
1982 г. Далее шла фотография из «Роки-Маунтин ньюс». Энни спокойно сидит в
своей рабочей комнате и читает роман «Мизери отвечает». Под фотографией
подпись: «МИЗЕРИ ОЗНАЧАЕТ НЕСЧАСТЬЕ? НЕ ДЛЯ ДРАКОНА В ЮБКЕ». В ожидании
вердикта Энни мирно читает любимую книгу.
Заголовок заметки от 16 декабря: ДРАКОН В ЮБКЕ НЕВИНОВЕН.
Интервью с одним из присяжных, пожелавшим не называть своего имени. «Да, у меня
есть очень серьезные сомнения в ее невиновности. Но, к сожалению, имеются
основательные сомнения и в ее вине. Надеюсь, она еще предстанет перед судом по
другому поводу. Возможно, в другой раз обвинение соберет большее количество
улик».
Все знали, что это сделала она, но не смогли доказать. И она
выскользнула у них из рук.
Судебные отчеты продолжались еще на трех или четырех
страницах. Окружной прокурор заявил, что Энни непременно будет допрошена и по
другим эпизодам. Три недели спустя он уверял, что никогда не говорил ничего
подобного. В начале февраля 1983 года прокуратура округа официально заявила,
что, хотя расследование серии детских смертей в городской больнице Боулдера
продолжается, дело по обвинению Энн Уилкс закрыто.
Выскользнула у них из рук.
Ее муж не выступал ни свидетелем защиты, ни свидетелем
обвинения. Хотелось бы, знать: почему?
В альбоме еще оставались непрочитанные страницы, но, по всей
вероятности, многие из них оставались пустыми и Пол уже почти добрался до конца
истории Энни. И слава Богу.
Очередная страница. Вырезка из «Сайдвиндер газетт», 19
ноября 1984 г. В восточной части Грайдерского заповедника группа туристов
наткнулась на обезображенный и частично расчлененный труп молодого мужчины.
Неделю спустя выяснилось, что обнаружены останки двадцатитрехлетнего Эндрю
Помроя, проживавшего в Колд-Стрим-Харборе, штат Нью-Йорк. В сентябре
восемьдесят третьего года Помрой отправился автостопом из Нью-Йорка в
Лос-Анджелес. В последний раз он позвонил родителям из Джулсбурга 15 октября.
Тело его нашли в русле пересыхающего ручья. Полиция предполагает, что Эндрю
Помрой был убит неподалеку от шоссе номер 9, а весной талые воды смыли его тело
и перенесли на территорию заповедника. Коронер пришел к выводу, что смертельные
раны были нанесены топором.
Пол спросил себя, далеко ли Грайдерский заповедник от дома
Энни Уилкс. Не совсем праздный вопрос.
Он перевернул страницу и увидел последнюю — на сегодняшний
день — газетную вырезку. И тут у него перехватило дыхание. После долгой и
мрачной череды некрологов на предыдущих страницах он как будто бы нашел свой
собственный. Не то чтобы некролог, но…
— Материал для расследования тут есть, — хрипло прошептал
он.
«Ньюсуик». Рубрика «Происшествия». Между сообщениями о
разводе телезвезды и смерти стального магната со Среднего Запада:
ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ
Пол Шелдон, 42 лет, прозаик, автор известной серии романов о
неотразимо привлекательной Мизери Честейн; об исчезновении заявил его агент
Брайс Белл. «Я полагаю, у него все в порядке, — сказал Белл. — тем не менее мне
хотелось бы, чтобы он объявился. У меня стало бы легче на душе. Его бывшие жены
также желают, чтобы он объявился. Тогда его банковский счет стал бы легче». В
последний раз Шелдона видели семь недель назад в Боулдере, штат Колорадо, где
он работал над заключительной частью нового романа.
Эта заметка появилась в газете две недели назад.
Пропал без вести, только и всего. Я не мертв, исчезновение —
это не то же, что смерть.
