Нормал Остер р. 1915
Кенни Остер р. 1940
Керри Остер р. 1943 — ум. 1945
Дэвид Остер р. 1970
Киша Остер 1974 (ОНА В БЕЗОПАСНОСТИ)
На мгновение я вышел из того странного состояния, в котором
пребывал в последние часы; мир вновь обрел привычные измерения. Но цвета
оставались слишком уж яркими, а очертания предметов — чересчур четкими.
Внезапно я оказался в шкуре солдата на ночном поле боя, которое неожиданно
залил ослепительно белый свет. Свет, в котором видно все.
Предки моего отца жили в Нек, тут ошибки не было; моего
прадеда звали Джеймс Нунэн, и он никогда не срал в ту же выгребную яму, что и
Джеред Дивоур. Макс Дивоур то ли сознательно лгал Мэтти, то ли ошибся, что-то
перепутал. Удивляться этому не приходилось, старику шел восемьдесят шестой год.
Даже такой мозг, как у Дивоура, мог давать сбои. Однако далеко от истины он не
ушел. Потому что, если исходить из этого клочка бумаги, у моего прадеда была
старшая сестра, Бриджет. И эта Бриджет вышла замуж за… Бентона Остера.
Мой палец двинулся ниже, к Гарри Остеру. Сын Бриджет и
Бентона, родившийся в 1855 году.
— Святый Боже! — прошептал я. — Я прихожусь внучатым
племянником деду Кенни Остера. А он был одним из них. Уж не знаю, что они там
натворили, но Гарри Остер был одним из них. Вот она, ниточка, протянувшаяся ко
мне.
С ужасом я вспомнил о Кире. В доме она одна, почти что час.
Как я мог так сглупить? Пока я был в студии, в дом мог зайти кто угодно. Сара
могла использовать кого…
И тут я понял, это не так. Убийц и детей-жертв связывало
кровное родство, а теперь со сменой поколений кровь разжижалась. Потому что
река почти добралась до моря. Билл Дин держался подальше от «Сары-Хохотушки».
Кенни Остер уехал с семьей в Массачусеттс. Ближайшие
родственники Ки — мать, отец, дед — умерли.
Остался лишь я. Лишь во мне текла нужная кровь. Если только…
Со всех ног я помчался к дому, поскальзываясь на каждом
шагу. Мне не терпелось убедиться, что с Ки все в порядке. Я полагал, что сама
Сара не сможет причинить Кире вреда, сколько бы энергии ни черпала она из
старожилов… А если я ошибался?
Если я ошибался?
Глава 28
Ки по-прежнему крепко спала на боку, положив под щечку
вывалянную в грязи маленькую набивную собачку. Собачка перепачкала ей шею, но я
не смог заставить себя вынуть игрушку из расслабленных пальчиков. Из ванной
доносилось размеренное «кап-кап-кап». Вода из крана продолжала течь в ванну.
Холодный ветерок овеял мне щеки, пробежался вдоль спины, не вызвав неприятных
ощущений. В гостиной звякнул колокольчик.
Вода еще теплая, сладенький, прошептала Сара.
Стань ей другом, стань ей папочкой. Сделай как я хочу.
Сделай то, чего мы оба хотим.
И я действительно этого хотел. Вот почему Джо поначалу
пыталась держать меня подальше от Тэ-Эр и «Сары-Хохотушки». Потому-то и не
говорила мне о своей беременности. Я словно открыл в себе вампира, для которого
не существует таких понятий, как совесть и мораль. Этот вампир хотел только
одного: унести Киру в ванную, опустить в теплую воду и держать там, наблюдая,
как колышутся под водой белые с красными полосами ленты для волос. Точно так же
Фред Дин наблюдал, как колышется под водой белое платье Карлы, то открывая, то
закрывая красные гольфы. А вокруг горел лес. Эта часть моего «я» только и
мечтала о том, чтобы расплатиться по старому счету.
— Господи! — пробормотал я, вытирая лицо дрожащей рукой. —
Она же чертовски хитра. И силы ей не занимать.
Дверь ванной попыталась захлопнуться передо мной, но я
открыл ее, преодолев сопротивление Сары. Распахнулась дверца шкафчика с
лекарствами, ударилась о стену, зеркало разлетелось вдребезги. Содержимое
шкафчика полетело мне в лицо, но я без труда отразил эту атаку. Какие снаряды
из тюбиков с пастой, зубных щеток, пластиковых флаконов да ингаляторов? До меня
донеслись ее возмущенные крики, когда я вытащил пробку из сливного отверстия
ванны, и вода полилась в трубу. В Тэ-Эр и без Киры хватало утопленников. И тем
не менее в тот самый момент меня охватило отчаянное желание вернуть пробку на
место и довершить начатое, благо воды пока хватало. Но я сорвал пробку с
цепочки и вышвырнул за дверь. В ответ дверца шкафчика для лекарств с треском
захлопнулось, на пол полетели последние осколки зеркала.
— Скольких ты убила? — спросил я ее. — Скольких ты убила,
помимо Карлы Дин, Кенни Остера и нашей Ки? Двоих? Троих? Пятерых? Скольких тебе
надо убить, чтобы угомониться?
— Всех! — прокричали в ответ. И Сариным голосом, и моим. Она
сумела пробраться в мое сознание, как вор забирается в подвал дома и я уже
думал о том, что пустая ванна и обесточенный насос — не такая уж и помеха.
Озеро-то рядом.
— Всех! — опять прокричал голос. Всех, сладенький!
Разумеется, она должна убить всех, и точка. На меньшее
Сара-Хохотушка согласиться не могла.
— Я помогу тебе обрести покой, — сорвалось с моих губ. —
Обещаю.
Ванна опустела, но озеро… вот оно, в нескольких шагах, на
случай, если я передумаю. Я вышел из ванной, посмотрел на Киру. Она лежала все
в том же положении, ощущение, что Сара незримо присутствует в доме, исчезло.
Затих и колокольчик Бантера. И все-таки мне было как-то не себе, не хотелось
оставлять девочку одну. Но другого выхода у меня не было, если я хотел довести
дело до конца, и не следовало мне тратить время попусту. Копы скоро окажутся
здесь, невзирая на ураган и перекрывшие дорогу деревья.
Все так, но…
Я вошел в прихожую, подозрительно огляделся. Гром гремел
по-прежнему, но уже с какой-то обреченностью. Тоже самое происходило и с
ветром. А чувство, что за мной наблюдают, не ослабевало, причем на этот раз
речь шла не о Саре. Я постоял еще какое-то время, стараясь убедить себя, что
все дело в расшалившихся нервах, затем направился к двери.
Открыл ее, вновь огляделся, словно боялся, что кто-то или
что-то прячется за книжным стеллажом. Возможно, Тварь. А может, другой призрак,
который желал получить свой пылесос. Но нет, кроме меня, на этом клочке земли
никого не было, а двигались разве что капли дождя, скатывающиеся по оконным
стеклам.
Нескольких шагов до подъездной дорожки вполне хватило, чтобы
я в очередной раз вымок насквозь. Впрочем, меня это уже не волновало. Я только
видел, как тонула маленькая девочка, сам едва не утонул, и дождь, пусть даже
очень сильный, не мог остановить меня. Я сбросил с крыши «шеви» ветку, которая
прогнула ее, открыл заднюю дверцу.
Покупки, сделанные мною в магазине «Саженцы и рассада»,
дожидались меня на заднем сиденье, в пакете с ручками, который дала мне Лайла
Проулке. Лопатку и прививочный нож я видел, а вот третий купленный мною предмет
находился в отдельном мешочке. «Положить его в мешочек? — спросила меня Лайла.
— Предусмотрительность никогда не повредит». А потом, когда я уходил, она
упомянула о том, что собака Кенни, Черника, сейчас гоняется за чайками, и
добродушно рассмеялась. Только глаза ее не смеялись. Может, этим марсиане и
отличались от землян — у марсиан глаза никогда не смеялись.
